В плену Обмана
Шрифт:
— Напиши с моего. Помнишь номера?
Протягиваю ей телефон, заведомо зная, что смс не дойдет. Все подстроено именно так, малышка. Ты когда-нибудь сможешь меня простить? Анита берет телефон, что-то долго печатает, а мне кажется, вот именно с этого момента я медленно, но верно убиваю в ней любовь к себе. И это, сука, уже невыносимо больно, дышать труднее, черная дыра разрастается.
Анита отправляет сообщение и отдает мне телефон, который я выключаю.
— Мне страшно, — признается
— Тебе страшно со мной, зайка?
— Нет, с тобой ничего не страшно. Но что будет после?
Хороший вопрос. Анита даже не подозревает, насколько попадает в точку. А после я убью нас. Остаётся надеяться, что моя принцесса будет милостива.
— Давай жить здесь и сейчас? А после… — набираю больше воздуха. — Просто знай, я никогда тебя не отпущу, что бы ни случилось. Ты останешься моей.
Принцесса улыбается, накрывая мою ногу теплой ладонью. Накрываю ее руку своей, сплетаю пальцы, и становится немного теплее, создается иллюзия идиллии. Возникает желание все рассказать Аните, правда, сука, рвется наружу, совесть вопит признаться и отсрочить нашу смерть. Но я не могу… мне страшно потерять ее уже сейчас, и я продляю агонию, понимая, что все равно сдохну.
Подъезжаю к новому деревянному домику, который похож на сказочную избушку. Вокруг снежный лес, огромные ели, укрытые снегом, и гладь ещё не замерзшего озера. Я буду умирать красиво. Машина с псами Севера остановилась возле дороги. И, похоже, это единственный въезд в это место — вокруг сплошной лес.
Анита выскакивает из машины, осматривается и восхищенно визжит. Потом разворачивается и запрыгивает на меня. Подхватываю ее под бедра заставляя оплести меня ногами.
— Здесь очень красиво! — счастливо произносит она. — Такие места я видела только в книжках, которые Ева читает Мари. — Обвивает мою шею, ластится как котенок, потираясь носом об мою щеку. — Я даже не представляла, что зима настолько прекрасна!
Усмехается мне в губы, кусается, но нежно, ласково, как игривая кошечка, а я тону в ее шоколадных глазах и задыхаюсь от того, что, возможно, через несколько дней все это закончится и принцесса возненавидит меня. Впиваюсь в ее губы, целую, кусаю в ответ и медленно падаю в снег, ловя губами вскрик Аниты. Она смеется мне в рот, седлая меня, упираясь руками в грудь. Дергаю девочку на себя и резко переворачиваюсь, топя принцессу в снегу.
— А-а-а! Гор! — визжит и хохочет одновременно. — Мне снег попал под кофту! — сгребает пригоршню снега и кидает мне ее в лицо, показывая язык.
— Ах ты, хулиганка! — перехватываю ее руки, фиксируя над головой. Анита прекращает смеяться и смотрит мне в глаза с каким-то трепетом, восхищением, утягивая меня в глубину своего взгляда.
— Я люблю твои небесные глаза, — шепчет она, и мы застываем, тяжело дыша в унисон. — И тебя я тоже люблю, — признается Анита и кусает губы, задерживая дыхание.
Двести двадцать вольт проносятся через все тело, задевая каждый нерв,
Анита
Деревянный дом очень уютный, с небольшим камином, открытой кухней, гостиной и спальней. Здесь красиво, как в русской сказке. Мы долго гуляли, дурачились, играя со снегом, как дети. Я не чувствовала рук и ног от холода, но никогда не была настолько счастливой. Теперь мое любимое время года не испанская весна, а русская зима. Это прекрасно, когда ты находишься наедине с любимым человеком и наслаждаешься его близостью. Я понимаю, что совершила безрассудный поступок, сбежав вместе с Егором.
Сначала я очень испугалась, что забыла телефон, и подумала, что Давид сойдет с ума, а потом решила, что так даже лучше. Он не вычислит меня по телефону. А я хочу быть с Егором и провести с ним эти несколько дней. Ничего в жизни больше не нужно. Я все готова отдать, только бы быть с ним рядом. Я осознаю, что будет, когда вернусь. Но я готова бороться с Давидом за свою любовь. Ну почему я не могу быть рядом с мужчиной, которого люблю?! Посмотрела бы я на брата, если бы у него отобрали жену. Я написала сообщение Еве, объяснив, что со мной все хорошо и я с Егором. Написала, что меня не нужно искать, и о том, что понимаю, что творю, но ни грамма об этом не жалею, потому что счастлива.
Мы разожгли камин, в доме стало тепло, поэтому Гор ходит в одних спортивных штанах, а я в его длинной футболке и забавных носках в горошек, которые он тоже мне купил. Мой ласковый мерзавец все предусмотрел. В нашем холодильнике много еды на несколько дней, и даже пара бутылок вина. Мы готовим в маленькой кухне. Я руковожу моим мерзавцем, который старательно нарезает овощи — это выглядит так забавно. Я тушу курицу, пытаясь воспроизвести испанское блюдо, но, к сожалению, у меня нет испанских продуктов, поэтому получается что-то неопределенное, но пахнет неплохо.
Егор, наконец, справляется с овощами, мы вместе засыпаем их поверх курицы, я заливаю все соусом и закрываю крышку.
— А теперь нужно потушить это все минут двадцать на медленном огне.
Мы словно дети. Больше влюбленные дети. Моем руки под одной струей, отталкивая друг друга. Потом начинаем брызгаться водой, заливая пол кухни. Егор зачерпывает в свои большие ладони много воды и обливает меня. Вода попадет на шею грудь, футболка промокает, а от холода соски твердеют.