В плену твоих лап
Шрифт:
— Прости, маленькая, за эту боль. Но совершать ошибок своих друзей и медлить с меткой я бы точно не стал.
— Отпусти меня, — почти умоляюще пискнула я на его языке и передернула плечами, снова зашипев от боли.
— Больше никогда! — мягко возразил он.
— Отвали, я сказала! Не смей на меня скалить клыки, я не стоматолог… — Анфиса ревела подобно раненному бизону.
С трудом двигаясь в медвежьих объятиях Поля, который на мои поползновения выбраться не реагировал, я испуганно обернулась. Тетушку схватил Этьен, но она обеими руками удерживала его
— Кто эта дикая кошка? — усмехнулся Поль у меня над ухом, заставив рыкнуть от ярости.
— А что — не заметно? Моя тетя! Анфиса. И вы оба…
Моя возмущенная речь оборвалась на полуслове. Этьену надоела глупейшая борьба, он резко подкинул свое «счастье», поймал, перехватил удобнее и, прижав спиной к своей груди несговорчивую женщину, впился в ее плоть клыками. Определенно, очередной гад! Неблагодарный!
— Животное… — прохрипела Анфиса, правда, к моему удивлению, в ее голосе я не услышала гнева, злости или… недовольства. Словно она смирилась и… поощряет его поступок. Мелькнула глупейшая мысль: возможно, ей игра в догонялки понравилась?
Дальше и вовсе удивилась: Аня расслабленно прикрыла глаза, по-звериному блестевшие, откинулась на плечо мужчины и еще наклонила голову. Чтобы Этьену было… удобнее метить? Я что-то пропустила?
— Почему вы сразу не предупредили, что очнулись? — обиженно спросила я, чувствуя себя неловко в объятиях фактически незнакомца. — Зачем спектакль дурацкий устроили?
— Опасались спугнуть свое сокровище, — с уже знакомым грассирующим рычанием довольно ответил Этьен, крепко прижимая Анфису и с наслаждением облизывая ее шейку поверх метки.
А во мне забурлило глухое раздражение.
— Прутья мы раздвинули, но вылезти — не с нашими габаритами. Только собрались вырвать решетку, наплевав на шум, а тут — вы гремите! — прояснил Поль с улыбкой, которую я на виске ощущала вместе с его теплым дыханием, щекотавшим кожу.
— Кстати, зачем вам тележка? От нее так и несет навозом. Решили всех охранников распугать? — насмешливо поинтересовался Этьен у Анфисы. Мягко, но настойчиво приподнял ее подбородок, чтобы смотрела на него.
— Лис, я тебя предупреждала, что она вонючая… — неожиданно томно мурлыкнула она, глядя в горящие глаза… своей пары.
— Как вы здесь оказались, цыпленок? — отвлек меня от слишком интимного момента Поль, вновь согревая ухо горячим дыханием.
— Спасали иностранцев неудачников! — едко и пафосно ответила я. — Которых легко опоили, выкинули в окно и привезли сюда ждать смерти. При вашем-то возрасте и опыте…
Я всем телом ощутила, как Поль дернулся. Задело. А вот ответил Этьен, причем весьма раздосадованный и сконфуженный:
— За пятьсот лет я впервые попал в подобную ситуацию. Эта Люсьен… дурно пахла. В приемной, мне показалось, я в ад попал. И потом мадемуазель настойчиво за нами следовала, не давая дышать. И ваш шеф, Алиса, не лучше. Как можно мужчине увлекаться парфюмом наравне с женщиной?
Поль усмехнулся, слушая сбивчивый рассказ, и сам пояснил:
— Сначала секретарь отбила обоняние, можно подумать, специально парфюм распылила. Сложно соображать, когда нечем дышать и с трудом сдерживаешь тошноту. Потом я тебя увидел. Ощущение, что удар в живот получил. И пока я гадал: ты моя или ошибся в своих желаниях, нас напоили чем-то не менее омерзительным.
— Вы даже не почувствовали отраву? — тихо спросила я, положив ладони на крепкие запястья Поля, с неожиданным удовольствием переваривая его впечатления от нашей встречи.
Я по-прежнему болталась на весу в руках Поля, плотно обхватившего меня под грудью и чуть ниже талии.
— Концентрированный парфюм, — проворчал Этьен. — И на редкость стойкий. Ощущался и в носу, и во рту, и на языке. — Он передернулся и, снова лизнув шею Ани, добавил: — Лично утоплю их в кислоте за часы мучений. И позор…
— Алиса сказала, что ты на нее тоже пялился! — голос у Анфисы, дернувшейся и избавившейся из объятий француза, был непривычно «металлическим», осуждающим.
Этьен подобрался, я плохо видела его лицо, но возникшее напряжение чувствовалось вполне отчетливо. Еще больше удивило, раздавшееся над ухом глухое, гортанное, злобное рычание. Так волк предупреждает нарушившего границу, что еще шаг — и тому конец.
Но второй вер не обратил на своего спутника ни малейшего внимания. Его занимала исключительно Анфиса:
— Прости, сладкая, моя. Я не знаю почему, но ее лицо… оно словно из снов. Образ какой-то знакомый… родной. Я пытался вспомнить…
— А-а-а, лицо, значит, из снов. Ладно, тогда прощаю, — хихикнула тетушка.
Я тоже хмыкнула, мысленно согласившись с ней. Лицо у нас одно на троих, и как только «спасенные» увидят нас белым днем, тоже повеселятся. Поль перестал рычать, быстро успокоившись, но слушал слишком внимательно. Оказалось, не нас:
— Уходим. Быстро. Сюда идет охрана.
Глава 7
При упоминании об охране мы с Анфисой как по команде замерли и испуганно уставились на окно. Высоко! Так же синхронно обернулись на темное пятно двери склада.
— А почему бы не…
Нервный шепот моей тетушки оборвал Этьен:
— Поверь, сладкая, дверь мы проверили первой — надежная, сейфовая, времен ваших Советов. Изнутри не вскрыть и не выломать быстро и бесшумно.
— Странно, зачем на складе, где даже окна не застеклены, сейфовая дверь? — вытаращилась Анфиса.
Я с досадой махнула рукой:
— Прежний хозяин лесопилки был завхозом на предприятии в Иркутске, ну и тянул оттуда все, что плохо лежало.
— У вас в России есть хоть один честный… человек? — проворчал Этьен, скользнув к окну и, легко подтянувшись на руках, вылез.
Невероятная пластика и сила! Аня, заглядевшись на мужчину, смачно сглотнула.
— По части честных у нас, как и у вас, не надо наговарива… — мое возмущенное шипение прервали самым неожиданным образом: Поль впился в губы коротким горячим поцелуем, лизнул, затем поставил на пол.