В погоне за быком
Шрифт:
– Та, блин, - Скелет хлопнул себя по бокам, - забыл.... Принесу, но у меня кое-что для тебя поинтереснее, заскочу чуть позже.... Ладно, я побежал....
– и пошёл к кабинету начальника.
– Ага, жду, заходи....- ответила ему в след Надя и неспешно пошла по коридору.
– Стойло и мешок овса сразу готовить?!
– Лучше чаю, - добавил Скелет ей вдогонку.
Сергей остановился у двери в кабинет Заболотского Макара Игнатьевича и постучал.
– Войдите, - послышался изнутри голос начальника базы.
– Вызывали?
– заглянул Сергей.
Кабинет был небольшим, насколько позволяли размеры жилого модуля, и скромно обставлен. В
В большом кресле, обитом светло-коричневой кожей, за своим рабочим местом сидел Макар Игнатьевич. Крупный полный мужчина с аккуратно зачёсанными назад почти седыми волосами, с первого взгляда создающий впечатление большого начальника. Если б он был актёром, то с лёгкостью смог бы сыграть даже Президентов или очень крупных и солидных бизнесменов, одним росчерком пера ворочающих миллиардными капиталами или судьбами целых государств.
– Да, присаживайся, - Заболотский показал на стул, - почему оружие не сдал?
– Вы ж сказали, срочно, - Скелет снял дробовик и поставил его в угол.
– Ладно, сначала к делу, потом всё остальное... ты присядь, в ногах правды нет.
Скелет устроился на стуле и попытался расслабиться, но это не слишком выходило - места ударов ныли и горели, "Лишь бы переломов не было" - думал он.
– Как замеры прошли?
– Макар Игнатьевич скрестил ладони и облокотился на стол.
– Да ничего так, более-менее, - Сергей не стал рассказывать о случившемся у "жерновов", - ещё один датчик не успел пройти в "Разъездном".
– Не проблема, другие сходят, я уже послал туда Степана, а у тебя будет особое задание.
Скелет удивился и Заболотский это заметил.
– Не удивляйся, утром мне позвонил начальник департамента проектов и разработок МИАНИ Жебрицкий, у него есть задание специально для тебя.
– Для меня?
– Скелет удивился ещё больше, - но почему?
– Потому что ты у нас единственный дайвер в команде...
– Заболотский замолчал и уставился на стол.
Было видно, что он задумался. Сколько б так просидел Заболотский, не известно.
– Макар Игнатьевич....
– Сергей прервал размышления начальника.
– Да.... Всё, можешь идти, но через, - он посмотрел на часы, - двадцать пять минут жду тебя здесь, Жебрицкий видеоконференцию устроит, - и кивнул на монитор.
**********
Пройдя через дезактивацию, Скелет снова оказался в лабораторном модуле. За перегородкой работа кипела - профессор Снегирёв проводил эксперимент взаимодействия "грави" и "каменного цветка" в специально разработанной для таких целей капсуле, а Надя сидела за пультом управления. Артефакты, расположенные в центре капсулы, подвергались различным воздействиям - радиационным облучением, электрическим, химическим, магнитным - в зависимости от условий Снегирёв внимательно следил за показаниями измерительных приборов, фиксировавших малейшие изменения в свойствах испытываемых артефактах. Основной целью его научной деятельности было поиск
Скелет прошёл дальше, в ангар. Разложив всё своё оборудование по местам, он сел на лавочку возле личных шкафов и взял контейнер с артефактом. "Червяк", изредка помигивая, тускло светился бледно-голубым светом. Вокруг него в вакууме то и дело возникали искорки, которые тут же гасли, так и не успев набрать силу.
– Что же ты такое?
– думал Скелет, рассматривая артефакт.
– А ведь как живой.
Но тут ему в памяти вспомнился момент, что перед самым взрывом аномалии, в "жернова" попали тушканы, которых просто смяло и втянуло в самый центр. И он стал прикидывать, а могло ли такое стечение обстоятельств - рост аномальной активности, наличие в центре живой плоти в самый её пик - привести к образованию этого артефакта?
– А почему нет?
– решил он.
– Если артефакты могут формироваться из чего угодно, то почему бы и не из плоти?.... Да что я мучаюсь, отдам Наде - пусть дальше со своим профессором с ним и разбираются.
Но любопытство всё же взяло верх, и Сергей взглянул на счётчик Гейгера: на циферблате стояли одни нули, радиация отсутствовала вообще, даже природная норма. Положив контейнер в карман халата, а КИСНВЧ прицепив на пояс, он вернулся в лабораторию.
...
Капсула гудела как пылесос - работала система нагнетания охлаждающего контура. Пол возле аппарата был уложен резиновыми ковриками, посыпанными белым, напоминающим сахарную пудру, изоляционным порошком. К капсуле подходил толстый гофрированный шланг с десятками проводов внутри, а так же воздуховод, подающих воздух температурой минус семьдесят пять градусов по Цельсию из стоящей рядом криоустановки в контур охлаждения главной камеры. Происходящая внутри реакция воздействия электрических разрядов на сочетание "грави" и "каменного цветка" сопровождалась выделением колоссального количества тепла, которого хватило бы для обогрева многоэтажного дома, но эта реакция проходила крайне нестабильно, и если б не магнитное поле внутри, то подобный эксперимент мог стать неконтролируемым и закончится весьма плачевно.
Профессор Снегирёв полностью погрузился в работу - держа в руках планшет, он расхаживал вдоль капсулы, внутри которой, словно в небольшом грозовом облаке, мелькали молнии. Он смотрел то внутрь через толстое стекло, то подходил к монитору и, глядя на цифры, что-то записывал. За пультом управления сидела Надя и внимательно вслушивалась в слова профессора и поправляла регуляторы по мере поступления указаний от Снегирёва. Заметив приближающегося Скелета, она приветственно помахала ему рукой.
– О, Сергей, рад тебя видеть, - отвлёкся от своей работы пожилой профессор, когда тот подошёл почти вплотную.
Лабораторный халат Снегирёва был давно уже не белый - серые, протёртые края, замасленные рукава, испачканные ручкой и карандашом карманы - только на спине халат ещё более-менее сохранил изначальный цвет. Сам же профессор Снегирёв был среднего роста и телосложения, с большой залысиной на голове и недельной щетиной на морщинистых щеках. Но его глаза всегда светились блеском при работе, даже сквозь толстые стёкла круглых очков, - он, как и любой другой учёный, полностью посвятил себя своему любимому делу, делу всей жизни - науке.