В погоне за мечтой
Шрифт:
Майк выпустил руку Эллин и принялся щекотать пальцем уголки ее губ. Она закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением второй руки Майка, которая скользнула по ее щеке и легла ей на грудь. Майк продолжал ласкать Эллин, следя за ее лицом, пока ее не охватило такое возбуждение, что она едва могла дышать. Ей так хотелось почувствовать его губы на своей груди, что она была готова умолять его об этом. Она завела руки за спину и, расстегнув пуговицы блузки, сняла ее и бросила на пол. Майк опустил глаза на грудь Эллин, которая затрепетала под его взглядом, точно от самой изысканной ласки. Он стоял так близко, что Эллин почувствовала его дыхание на своем лице и, увидев, как вздрагивают от страсти его губы, едва не бросилась ему на шею. Словно угадав ее мысли, Майк положил руки ей на плечи и, удерживая на месте, опустил голову к ее груди, взяв в рот сначала первый, потом
Они продолжали целоваться, слившись друг с другом, лаская друг друга языками; они задыхались от страсти, издавая чуть слышные сладостные стоны. Потом Майк стянул трусики с бедер Эллин и продолжал снимать их, опустившись на колени. Он положил ладони ей на ягодицы и стал целовать самые укромные уголки ее тела.
Эллин уже начал охватывать оргазм, когда Майк взял ее за руки и опустил на пол рядом с собой. Не отрывая взор от глаз Эллин, он схватился за пуговицы рубашки, а она тем временем расстегнула ему брюки. Наконец Майк снял с себя одежду, и Эллин прикоснулась к его напряженному члену. Он казался таким огромным и твердым, что она распласталась на ковре и потянула его за собой.
Едва ее рука сомкнулась, Майк громко застонал. Вдруг он крепко прижался к ее губам и втиснулся между ее ног. Эллин забросила ноги ему на спину и вонзила ногти ему в плечи. Майк рывком вошел в Эллин, глядя на нее горящими от страсти глазами. Его губы вновь прижались к ее рту, и он задвигался мощными толчками, ввергая Эллин в забытье.
Она вскрикнула, чувствуя, как напрягаются ее мышцы. Майк приподнялся, глядя туда, где соединялись их тела. Лоно Эллин содрогалось в яростных спазмах, стискивая его плоть; судорожные толчки отдавались в его теле, словно удары хлыста. С каждым содроганием Эллин слабела, ее руки соскользнули на пол, но ноги продолжали крепко охватывать талию Майка, а грудь колыхалась, подчиняясь ритму движений его бедер. Неожиданно его тоже охватил оргазм, и он изо всех сил вонзился в самые глубины ее тела, заставляя Эллин в голос стонать от наслаждения и боли.
Он прижал Эллин к себе, чувствуя, как она тает в его объятиях. Неистовое биение их сердец мало-помалу стихало, судорожное дыхание выравнивалось. Майк запустил пальцы в волосы Эллин и перекатился на спину. Эллин опустила голову ему на плечо и аккуратно положила ногу между его бедер.
Несколько минут спустя Эллин сообразила, что Майк уснул. Улыбнувшись, она поднялась на колени и посмотрела на него. Ее взгляд скользнул по телу Майка и вернулся к его лицу. Он был так мужественно-красив, что у Эллин дрогнуло сердце. Мягким осторожным движением она разбудила его.
Глаза Майка распахнулись; в первое мгновение на его лице отразилась растерянность, а потом он прикоснулся к щеке Эллин и сказал:
– Ты прекрасна.
– Ты тоже, – улыбаясь, ответила она. – И если ты устал так же, как я, то не отправиться ли тебе в постель?
Майк комически вздернул брови, и Эллин подумала, что, не будь он так утомлен, непременно отпустил бы какую-нибудь шутку. Но сейчас ему хватило сил пробормотать лишь:
– Только если ты отправишься со мной.
Немного погодя он вновь заснул под простыней, накрывавшей их переплетенные тела.
Глава 18
Три дня миновало после той ночи, которую Майк провел с Эллин, и с тех пор от него не было ни слуху ни духу. Его поведение казалось Эллин совершенно непостижимым, она с огромным трудом заставила себя поверить в происходящее. Утром Майк встал и тут же уехал на совещание, опаздывая почти на час, и даже не сделал попытки связаться с Эллин впоследствии. Майк, отказавшись от завтрака, торопливо оделся, чмокнул ее в щеку и бросился к двери. Эллин показалось, что он обещал позвонить позже, но теперь она не видела смысла гадать, было ли это в действительности или только в ее воображении. Майк исчез, и если бы не обида и злость, Эллин решила бы, что их свидание лишь плод ее фантазий. В сущности, она была бы рада, окажись это так, – воспоминания о том, как она сбросила
Настал вечер накануне премьеры «Мы упадем…», и Эллин терялась в догадках, по-прежнему ли в силе приглашение Майка. Она не знала даже, где он, потому что ни за что на свете не стала бы звонить в отель и выяснять, не уехал ли Майк. Да, ей было достаточно расспросить портье, но гордость Эллин не позволяла ей сделать даже это. А может, причиной тому была не только гордость, но и страх, поскольку Эллин не знала, что хуже – то, что Майк находится в Лос-Анджелесе и избегает ее, или что он уехал не попрощавшись. Разумеется, он не мог уехать. Он должен был сломя голову носиться по городу с одного совещания на другое, водить по ресторанам продюсеров, актеров, режиссеров, редакторов газет, телевизионных ведущих и одному Богу известно кого еще, но Эллин не понимала, что могло помешать ему улучить минутку и позвонить ей – разве что он умер или попал на больничную койку. Она была готова сделать все, что угодно, только бы встретиться с сестрой, но Тед Фаргон вызвал ее к себе в кабинет и велел уволить Мэтти. С этого мгновения день превратился в ад. Эллин не сомневалась, что демарш Фаргона был лишь очередным испытанием ее терпения, но, отправляясь к нему, она полагала, что Фаргон хочет поговорить о Майке, и требование выгнать Мэтти оказалось для нее полной неожиданностью. Фаргон даже не упомянул о Маккане, хотя знал, что тот в городе, и это до такой степени ошеломило Эллин, что она не сумела толком вступиться за сестру и теперь не решилась бы показаться ей на глаза, пока не уладила бы конфликт. А иного выхода не было – уволив Мэтти, Эллин была бы вынуждена сама уйти из агентства; впрочем, с каждым днем перспектива порвать с Фаргоном казалась ей все более соблазнительной.
Потом Эллин позвонил Фостер Маккензи и дал ясно понять, чего именно ждет от нее в качестве благодарности за то, что позволил ей добиться успеха при подписании контракта Уокера Николаса. Разгневанная его самонадеянностью, Эллин швырнула трубку на рычаг. Вероятно, это был не самый мудрый шаг в ее жизни, зато он принес ей громадное удовлетворение. Во время обеденного перерыва какой-то ненормальный врезался в любимый «понтиак» Эллин, когда она ехала на встречу с менеджерами Мэла Гибсона. Она опоздала на час, вдобавок у лихача не оказалось страховки, и ей пришлось выложить за ремонт две тысячи долларов из собственного кармана. Она не сумела добиться, чтобы одному из самых знаменитых ее клиентов дали главную роль в новом фильме Левинсона, потом ее секретарь потребовала расчет, а в довершение ко всему позвонила мать и сообщила, что заболел отец. Видимо, это была острая форма гриппа, но отношения между Эллин и отцом складывались не лучшим образом, и ее постоянно терзали опасения, что с ним может случиться что-либо серьезное, прежде чем они успеют помириться.
Отказавшись от приглашения на коктейль, Эллин сидела в уголке софы, прижимая к груди подушку и от всей души желая, чтобы мир провалился в тартарары. Но разумеется, еще больше ей хотелось, чтобы наконец зазвонил проклятый телефон и в трубке послышался голос Майка. Ей нравилось воображать, как она пошлет его ко всем чертям; с другой стороны, измученная свалившимися на нее напастями, Эллин была бы не прочь поплакаться ему в жилетку. Однако мечты ее были напрасны. По мере того как шло время, а телефон продолжал упрямо молчать, гнев и разочарование все больше угнетали Эллин.
Внезапно, охваченная нетерпением, она вскочила на ноги и, схватив телефон, вышла на веранду. Ее сердце гулко забилось, вспышка злости превозмогла жалость к себе и заставила Эллин действовать. Хватит сидеть одной в темноте, как кисейная барышня, и размышлять о том, почему к ней так жестока судьба. Уже ясно, что Майк Маккан остался в прошлом, и если единственным способом распрощаться с Фаргоном было переспать с Фостером Маккензи, она должна пошевеливаться. Как говорила Роза, Фостер был совсем недурен, и мало кто из голливудских заправил мог состязаться с ним в могуществе. Нужно лишь дать ему то, что он хочет, в обмен на защиту от Фаргона. Видит Бог, Эллин окажется не первой женщиной, которая достигнет высот таким способом, и кто знает, может быть, при известной ловкости она станет очередной миссис Маккензи, владелицей личного самолета, домов, роскошных яхт и всего прочего, что к этому прилагается.