В погоне за солнцем
Шрифт:
Помнил восторг и радость. И невыносимое любопытство, желание заглянуть еще дальше; шагнуть в Бездну без конца и края.
И заглянул, удержавшись от последнего безрассудного шага.
Там, в глубине, не было ничего. Нет, это не то ничто, что плескалось на первых, самых ранних Гранях. Оно было свое - домашнее, родное. Почти воздух, которого здесь нет - туман цвета топленого молока, нежно обнимающий плечи. То ничто было чуждым всему вещному, сущему; всему бытию. Чистый, первозданный хаос, переменчивый, подвижный, бесконечно поглощающий самого себя... и все, что попадает в его объятия.
Я вздрогнул. Время, Мио, время. Ты не имеешь права его так беззастенчиво тратить.
Перемещение троих на полсотни миль от города... Как бы получше сформулировать?
Я задумчиво закусил губу. Прикинул в голове структуру заготавливаемого заклинания, мысленно покрутил ее так и эдак, осматривая получающийся кокон-узор. И, внеся пару коррективов, принялся сплетать тончайшие силовые потоки в воздушное кружево.
Конечно, всего этого делать необязательно. Раньше, когда я еще был настоящим чародеем, в девяти случаях из десяти я игнорировал эти мелочи, интуитивно подбирая способы воплощения желаний и выкрикивая приказ. Подумаешь - пара узелков не закреплена, пара петель растянута и изуродована! Энергия сама, подчиняясь одной только моей воле, упорядочивалась, облекалась в нужную форму. Но Камелия не обладала ни моей беззастенчивой удачливостью, ни соизмеримым магическим потенциалом, а мне не хотелось рисковать - вот и подошел к плетению осознанно. Правда, все равно достаточно халатно: не сплетая все сам, с нуля, а просто корректируя то, что получалось неосознанно.
Я управился минут за десять, большую часть из которых перепроверял результат. Смахнул пульсирующую мягким светом заготовку в кулак и сжал. Она распалась сизой дымкой, уйдя сквозь пальцы - но я знал, что заклинание появится вновь по первому же моему приказу.
– Очнитесь.
Я коснулся ее лба. Камелия безвольно откинулась на спинку кресла. Дыхание - до того размеренное, замедленное - участилось. Я расплел руки.
И ее глаза распахнулись.
– Тише, - приказал я, предвосхищая поток восторгов и сбивчивых вопросов.
– Позже, хорошо? Признайте, Камелия: половина из того, что вы хотите спросить, - откровенная чепуха. Когда осмыслите все и захотите узнать больше - или прогуляться вновь - обращайтесь.
Камелия закрыла рот и сдержано кивнула, не в силах оторвать от меня взгляда полного молчаливого обожания.
– Подождем здесь. Не вставайте, - предостерег я.
– У медиума может быть слабость и головокружение.
Я поднялся из кресла и медленно подошел к камину. Огонь, спугнутый мной, давно потух, но из камина еще веяло теплом. Самое то, чтобы прогнать остатки наваждения. Как и вино.
– Мастер, - окликнула меня Камелия. Я замер, не донеся бокал до губ, и с удивлением посмотрел на нее.
– Я подумала... вы сказали, что жили до войны...
– Это так.
Заинтригованный, я обернулся к ней, передумав прикасаться к напитку. Бокал так и остался в моих руках, и я стал раскачивать его, зачарованно наблюдая за перекатывающейся кромкой волны.
– Тогда, - медленно продолжила Камелия, подбирая слова.
– Вы, наверное, сможете сказать мне правду.
– Леди из дома Высоких лордов интересуется пыльными, подбитыми молью тайнами прошлого?
– улыбнулся я, опираясь на каминную полку.
– Спрашивайте, а я постараюсь удовлетворить ваше любопытство.
– Мне с детства твердят, что последний король, Роан Второй, был трусом, неспособным защитить государство и дать достойный отпор врагам. Что переворот, уничтожение правящей династии, воцарение высочайших домов - вынужденные меры. Иначе бы мы проиграли. Придя в Академию, я узнала, - ее тихий голос набирал силу, звучность, полнился обертонами и, в конце концов, зазвенел сталью, - что нас называют предателями. Узурпаторами. Говорят, что мы сами спровоцировали войну, а потом воспользовались слабостью государства, бросив страну на растерзание антерийским псам, жегшим деревни и стиравшим города с лица земли. Лорды говорят, что иначе спастись было невозможно; что жертв было бы еще больше. А в Академии, что настоящие убийцы - мы. Так кому же мне верить, мастер? Книгам? Их пишут победители. Отцу, который душу отдаст за честь рода? Преподавателям и студентам, которым никогда не стать мне ровней из-за принятого пакта о Высочайших домах?
– Никому, - бокал с тихим стуком опустился на мрамор каминной полки.
– И ни в чем. Только себе. Смертные, aelvis, маги, высочайшие лорды... все одинаково следуют лишь своим интересам. Они будут с вами лишь до тех пор, пока ваши цели совпадают. Всегда сомневайтесь, не верьте никому, если только слова не подкреплены клятвой - да и ее порой можно, рискнув, нарушить. Запомните это. Что же касается вашего вопроса... Король был... неплохим. И, скорее всего, не привел бы страну к поражению. Ходили слухи, что Роан мог предотвратить войну, замять повод... но это все чепуха, Камелия. Войны развязываются по объективным причинам. Пока они есть, бесполезно заминать поводы. В лучшем случае ты оттянешь войну, дав противнику шанс нарастить военный потенциал. А Совет и устроенный им переворот... я бы... не хотел обсуждать ни их мотивы, ни их поступки. Я его слишком во много виню. И никогда не приму ту цену, которую они заплатили за победу. Не думаю, что вам станет от этого легче.
– Верно. И в какой бы грязи не был замешан мой дом, я не отрекусь от него.
Дверь скрипнула, и в нее просунулась встрепанная голова Корина
– Вы закончили?
– полюбопытствовал он.
– Давно.
Корин кивнул и протиснулся целиком. Идущий следом Нэльвё поступил проще: распахнул дверь во всю ширь и, ни с кем не считаясь, вошел в гостиную.
– Все собрали? Деньги, что-нибудь перекусить... деньги, конечно, мелочью, - спохватился я, подозревая, что о таких нюансах мои привыкшие к городской жизни друзья могли позабыть.
Корин кашлянул и, развернувшись, молча вышел из гостиной.
– М-да...
– протянул я.
– Так и представляю. "Продайте-ка нам краюху хлеба! Что? У вас не будет сдачи со злата? Как же так?"
– Кончай зубоскалить, - скрежетнул Нэльвё, перебрасывая мне одну из сумок.
– Где твои вещи? Кажется, у тебя что-то было с собой.
– Было, - флегматично согласился я, сунув нос в одну из сумок. Кресало, пара ломтей хлеба, сыр, фляга с водой, сменная рубашка и штаны, пожертвованные Корином...
– Мы не берем с собой спальники?
– Зачем? Я не собираюсь ночевать на земле, - презрительно сморщил нос Нэльвё.
– Сегодня переночуем в деревушке, а дальше нас гостиницы и постоялые дворы. Может быть, не самые достойные по ту сторону Майры, но вполне себе сносные! А главное - теплые и сухие.
– ...если не нарвемся на погоню и не придется менять маршрут, - поддакнул я. И продолжил, уже не дурачась: - Итого две сумки. Все в порядке, все на месте.
– Три, - вежливо поправила Камелия, звонко щелкнув пальцами. В дверь, покачиваясь, влетел... маленький дамский чемоданчик.