В погоне за солнцем
Шрифт:
– Я могу быть свободен?
– сухой вопрос Рейгена нагнал их в шаге от порога.
На мгновение остановившись, Эрелайн обернулся и, бросив короткое:
– Да, разумеется, - толкнул дверь.
***
...Коридоры, переходы, галереи - одинаково серые, одинаково сумрачные, нависающие над каждым, кто ступит под их своды - уводили вперед. Свет, едва пробивающийся сквозь окна, казавшиеся молочно-белыми от пыли, не мог разогнать темноту. Даже в ясный день здесь царил скрадывающий шаги полумрак.
Висения оглянулась через плечо и сбилась с шага. Звонко качнулись тяжелые серьги с такими же по-змеиному золотыми, как ее глаза, топазами. Черный локон выбился из безупречной высокой прически.
– Прошу прощения, - невыразительно проговорила Висения, но по глазам было видно, как она раздосадована своей оплошностью. Леди нервным жестом убрала локон за ухо и продолжила: - Мне здесь... не нравится.
– Я не знаю того, кто мог бы сказать, что ему здесь нравится, - с губ Эрелайна сорвался короткий смешок.
– Столько крови здесь пролилось, столько здесь убито... эти стены помнят и Век драконов, и черноту Тысячелетней Ночи.
– А вам?
– неожиданно спросила Висения, замедлив шаг и повернувшись к нему.
– Почему именно здесь? Что такого есть в старой части замка, что вы предпочитаете его пустые залы остальным Драконьим Когтям?
Эрелайн не ответил. Тишину нарушал только звук их неспешных шагов и шелест дождя.
– Вам действительно нужен ответ?
– помедлив, негромко спросил он.
– Да.
– Одиночество.
Слово всколыхнуло тишину - и застыло звонко и напряженно, как застывает зима льдистым крошевом, царапая ладони.
Застыло, пока Эрелайн не счел нужным его нарушить.
– Наша гостья не сказала ничего, что заслуживало бы моего внимания?
Молчание треснуло ломким речным льдом - и брызнуло хрустальными осколками. Висения качнула головой. Топазы сверкнули золотом в узком луче, пробившемся сквозь треснувшую кладку.
– Ничего. Только передала мне письмо.
– Расскажите, как все случилось?
– мягко предложил Эрелайн, уводя разговор с неприятной темы и окончательно разбивая тягостную неловкость.
– С самого начала.
– Нечего рассказывать, - улыбка, скользнувшая по губам aelvis, и вспыхивающие в глазах золотистые искорки выдавали ее лукавство. Или вернее - кокетство?
– Внимающая прибыла час назад, шагнув вслед за ворвавшемся в зал ветром. В Тронный! Можете себе представить, лорд, как перепугались наши малютки-fae! Их сейчас отпаивают настоем на травах!
– Тронного зала?
– переспросил Эрелайн, вопросительно приподняв бровь.
– Надо же. Будь это thas-Elv'inor, я счел бы появление там издевкой. Но Shie-thany не отличаются склонностью к дурацким шуткам.
– Я склонна полагать, что в Лесе Тысячи Шепотов не знают о том, что случилось у нас, - заметила Висения, став на мгновение собранной и серьезной, и продолжила с прежней полуулыбкой: - Слушайте же! Леди Миринэ потребовала у малюток встречи с вами. Бедняжки fae перепугались и, не дослушав ее, бросились прочь. Что за переполох они подняли - весь замок на ушах стоял! Такого не было, наверное, с самого Часа драконов!
Речь Висении лилась легко и казалась то звонкой и прозрачной, как ручей, то завораживающей и вкрадчивой, как самый глубокий омут, и коридоры старого замка становились не такими сумрачно-злыми. Эрелайн не столько вслушивался в то, что говорит aelvis, сколько в сами переливы ее то вкрадчивого, то сильного и высокого голоса.
– Старый замок заканчивается, - негромко сказал Эрелайн, первым заметив потемневшую от старости дверь. Скрипнули старые петли, когда он толкнул ее, пропуская леди вперед.
– Едва ли есть слова, способные описать мою радость. Но дальше! Миледи Элрин, наконец, догадалась позвать меня... Я немедленно бросилась в Тронный зал, на встречу с Внимающей... Леди Миринэ сказала, что намерена встретиться с вами, и будет ждать столько, сколько потребуется, хотя я предупредила ее, что... нет, вы только представьте!..
Переходы и галереи сменяли друг друга - по-прежнему серые, гранитные, но от их стен уже не веяло полузабытой болью. Окна здесь были шире, потолки - выше, лестницы - прямее и ровнее, и дышалось легче.
Когда в конце коридора замаячила окованные железом двустворчатые двери, Эрелайн негромко сказал, оборвав леди-распорядительницу двора на полуслове:
– Пришли.
***
...Вот уже век миновал с тех пор, как впервые за тысячелетнюю историю разрозненные дома объединились под общими знаменами и избрали верховного правителя над собой.
Вот уже век миновал с тех пор, как Арьеннес, прежде не подчинявшийся никому, обрел владыку и стал драгоценнейшим из алмазов в короне правителя Зеленых Холмов.
Вот уже век миновал с тех пор, как резные каменные троны, тысячелетиями венчавшие сердца замков, преданы забвению. В опустевших залах, просторных и светлых, теперь гремят балы и учат искусству танца: тех, что танцуются с оружием в руках - и рука об руку. Но окна и стены, и тонкостанные колонны, устремленные ввысь, все еще помнят былое величие. Порой среди них мелькают девы в длинных платьях; тени прежних лордов, ушедших за порог. Льются рекой непонятные, едва слышные, будто бы бесконечно далекие разговоры, звенит, доносимый ветром, нездешний смех, раздаются за спиной тяжелые шаги. И музыка, торжественная и радостная, закручивается меж колонн - и уходит в холодные небеса, в высокие окна...
Эрелайн сбился с шагу, когда Висения неожиданно остановилась в нескольких шагах от расшитого серебром гобелена, за которым скрывалась дверь в Малый зал, и потянула лорда назад.
– Что-то не так?
– Эрелайн обернулся, не считая нужным скрывать удивление.
– Вы пойдете один?
– пытливо заглядывая ему в глаза, спросила Висения.
– "Один"? Почему один?
– нахмурился он.
– С вами.
– Вы не собираетесь взять с собой гвардейцев?
– Зачем? Если кому-то что-то и угрожает, так это леди эс Ллиэн. Она бессильно будет вырваться из Драконьих Когтей, если я захочу удержать ее здесь. Что мне может сделать пришедшая с ветром?