В поисках Атлантиды
Шрифт:
— Вы можете поговорить с ними?
— Попытаюсь.
— Скажите им… скажите, что мы хотим вернуть им это. Скажите, что мы принесли это назад… в город Водного Бога.
Превозмогая боль, ди Сальво недоверчиво посмотрел на нее:
— Это непросто.
— Переводите! — приказала она.
И Кари, и Чейз одарили Нину взглядами, в которых смешивалось удивление и восхищение, а ди Сальво последовал ее приказу и начал, запинаясь, переводить. Индейцы слушали настороженно, приходя в замешательство, когда бразилец что-то в переводе упускал, но суть до них явно дошла. Человек, державший в руках артефакт, что-то сказал.
— Вы его поняли? — спросила Нина.
— Думаю, они собираются отвести нас в свою деревню. Что-то там о старейшинах племени… я не все разобрал.
— Они не станут нас убивать? — подал голос Филби. — О, благодарение Господу!
— А Гамильтон? — мрачно сказала Нина.
Лицо Филби осунулось.
— Я бы пока не стал радоваться, — добавил Чейз. — Если мы не понравимся их старейшинам, то закончим свой путь на реке в качестве новых знаков «Не подходить».
Связав пленникам руки за спиной, индейцы повели их в глубь джунглей.
— Не могу поверить, что нас так легко взяли из засады, — почти извиняющимся тоном сказал Чейз Нине и Кари. — Такого ни за что не случилось бы, будь я по-прежнему в САС. Видимо, я глупею и старею.
— Вы не виноваты, — попыталась успокоить его Нина. — Эти люди живут здесь. Это их земля. И они знают, как обходиться с незваными гостями.
— Не в этом дело! Ни разу и никому не удалось заманить САС в ловушку во время патрулирования в джунглях!
— Никто из нас не заметил их, Эдвард, — сказал Кастилль. Он все еще хрипел после боласа.
— Да, но…
— Эдди, — улыбнулась Нина, — мы пока живы, и это самое главное. Если бы вы начали стрелять, многие из нас могли погибнуть. Может быть, даже все мы.
— День еще не закончился, — мрачно напомнил Эдди.
Тропа пошла вверх по какому-то холму, выдававшемуся над гигантскими плоскими пространствами бассейна Амазонки. Нина замечала все больше признаков присутствия людей. От тропы, по которой они шли, разбегались другие тропинки, ведущие в одном направлении.
Подъем стал круче, тропа пошла зигзагами к вершине, а лес начал редеть.
— Боже! — выдохнула Нина, когда они оказались наверху.
Холм был невысок, но отсюда оказалось видно все, что лежало внизу. Сплошная зелень, по которой змеился рукав реки, а в просветах между деревьями виднелись развалины древних строений, обветшалые останки того, что некогда, должно быть, представляло собой крупное поселение.
Однако было одно строение, которое полностью сохранилось. И Нина не могла отвести от него глаз.
С воздуха оно было скрыто деревьями, но с этого ракурса Нина видела его отчетливо: тяжелое грозное сооружение. И впечатляющих размеров — примерно шестидесяти футов в высоту, четыре сотни футов в длину и около двухсот в ширину.
Ей вспомнилась строчка из «Крития»: «Тут располагался собственный храм Посейдона, который имел стадий в длину, половину стадия в ширину и пропорциональную этому высоту; внешний вид его был по-варварски странен». Строение из темного камня определенно отвечало этому описанию; древние греки считали варварским практически все иноземное. Нине оно показалось похожим на сооружения инков или майя: крупные блоки резного камня, подогнанные с невероятной тщательностью. Из углов поднимались зазубренные пики; опавшие листья еще больше маскировали строение. В нижние части стен были встроены ступени, делавшие всю конструкцию похожей на зиккурат, однако изгиб крыши наводил на мысль о чем-то более современном. Ангар для самолетов?
Она смотрела на храм Посейдона, бога морей.
Или, скорее, на его копию. Оригинал, по словам Платона, был покрыт драгоценными металлами, а этот построен из простого камня, покрытого мхом и вьющимися растениями. Кроме того, он меньше, намного короче в длину, чем греческий стадий — 607 футов.
Если только она изначально не была права — стадий у атлантов и в самом деле был меньше греческого. А коли так, потребуются серьезные поправки в определение местоположения острова.
Для дальнейших размышлений на эту тему у Нины не было времени, так как индейцы погнали их вниз по склону. Сейчас она видела, что, хоть город и лежал в руинах, его не забросили. У ближайшей к ним стороны храма расположилась деревня. Нина насчитала пятнадцать округлых хижин из дерева и камня. Либо племя разбросано по территории, либо его численность очень мала. Судя по всему, здесь проживало чуть больше сотни человек.
Пленников провели в деревню. Фасад храма, словно защищая, нависал над ней.
Индейцы — молодые и старые мужчины, женщины, дети — выходили из домов поглазеть на них; в их черных глазах они видели откровенное недоверие. У самого подножия храма стояла хижина, размером превосходившая все остальные.
— Они зовут старейшин, — сказал ди Сальво, прислушиваясь к взволнованной скороговорке индейцев.
Звериная шкура, закрывавшая вход в хижину, отодвинулась, пропустив троих мужчин. Очень старые лица под украшенными перьями головными повязками изрезаны морщинами, но еще сильные и полные энергии.
— Потрясающе, — прошептала Кари, скорее себе, чем Нине. — Генетика… При такой малочисленности и такой изоляции кровосмешение должно было бы привести к генетическим уродствам. Но ни в одном из этих людей нет и намека на вырождение. Высший геном… Как бы я хотела заполучить образец ДНК для исследования в фонде.
— Давайте сначала убедим их не сажать нас на колья, а уж потом спросим, можно ли выкачать из них немножко крови, ладно? — пробормотал Чейз.
Индейцы построили пленников в неровную шеренгу. Старейшины смотрели на них с холодным презрением, слушая предводителя охотников. Выражение на их лицах переменилось, когда охотник предъявил им артефакт атлантов, — благоговение, смешанное с гневом.
Один из старейшин что-то резко спросил, и охотник указал на Нину. Старейшина подошел к ней и, хмурясь, стал внимательно рассматривать ее лицо. Она пыталась не показывать страха, который сковал все ее тело. Спустя мгновение старик произнес что-то отстраненное и переключил внимание на Кари. Когда он заглянул в ее голубые глаза, а затем прикоснулся к светлым волосам, на его суровом лице появилось что-то вроде одобрения.
Потом он снова повернулся к Нине и что-то спросил. Она беспомощно посмотрела на ди Сальво.