В поисках Эльдорадо
Шрифт:
Осмотрев окрестности, матросы наткнулись на сложенный из камней холм правильной формы. Рядом лежала бутылка из-под английского пива. Разбросав камни, полярники нашли еще одну бутылку с запиской на английском языке. В ней британский капитан Джексон сообщал, что в августе 1897 года он отправился с мыса Флора на запад от Земли Франца Иосифа, затем высадился на мысе Мэри Хармсуорт, где и оставил эту записку. Альбанову все стало ясно: они очутились на мысе Хармсуорт Земли Александры.
К мысу Флора
Заготовив
Штурман разделил свой отряд на две партии. Одна пошла на каяках с грузом вдоль берега, вторая налегке по леднику на лыжах. На ночлег собирались на суше в укромных бухточках. За день проходили до 35 километров.
Однажды береговая партия не появилась в лагере. Матросы пришли только через день и принесли плохую новость: отнялись ноги у их товарища Архиреева, несколько часов назад он умер.
Смерть матроса плохо подействовала на его спутников. Они просили Альбанова не спешить, отыскать в скалах пещеру и хорошо отдохнуть несколько дней. Но Альбанов не мог позволить такую роскошь, как отдых. Для этого нет достаточного количества продовольствия. Пока море свободно ото льда, надо спешить к мысу Флора.
У мыса Гранта, южной оконечности Земли Александры, дул холодный шквалистый ветер. На каяках поставили паруса. Брызги окатывали сидящих в лодках моряков. Они промокли и дрожали от холода. Вечером пошел снег. Мгла накрыла суровое море. Альбанов пристал к берегу. Развели костер, начали сушиться.
Береговой отряд опять запаздывал. Когда распогодилось, штурман с Луняевым пошли его искать, но безрезультатно. Альбанов не мог ждать бесконечно. Его спутники Нильсен и Шпаковский были больны, необходимо как можно быстрее добраться до мыса Флора. Альбанов предположил, что матросы береговой партии самовольно решили расположиться на отдых где-нибудь в укромном местечке.
На двух каяках с четырьмя матросами штурман устремился к острову Белль. От него до мыса Флора – рукой подать. Ветер стих. Гребли десять часов без остановки. Измученные, продрогшие и мокрые, моряки причалили к льдине, отдохнули на ней несколько часов и вновь отправились в путь. Нильсен уже не мог грести. У него отнялся язык, в ответ на расспросы он только мычал.
На острове Белль Нильсен умер. Над телом товарища молча возвели холм из булыжников. Смерть Нильсена не стала для его спутников чем-то чрезвычайным или необычным – смерть стояла за спиной каждого из них.
Осталось преодолеть последнее препятствие – пролив Миэрса, разделяющий острова Белль и Нордбрук, около десяти миль. Поплыли при тихой и солнечной погоде. Когда каяки были уже на середине пролива, поднялся сильный ветер, задуло как из аэродинамической трубы. Одновременно начался отлив, лодки понесло в открытое море. В тумане между плавучими льдами Альбанов потерял из виду второй каяк. Штурман решил пристать к айсбергу и переждать, пока уляжется ветер.
На вершине ледяной горы оставшиеся вдвоем Альбанов с матросом Конрадом воткнули флагшток для ориентира потерявшимся матросам, а затем улеглись на ночлег. Проснулись от ужасного треска. Айсберг накренился, и люди полетели в ледяную воду. Следом за ними упало снаряжение и каяк. Барахтаясь в воде, моряки нащупали под ногами подводную часть айсберга, наспех покидали в лодку все, что успели поймать, забрались в каяк сами, отжали одежду и принялись изо всех сил грести к ближайшему острову Белль. Через шесть часов, вконец окоченевшие, они высадились на берег. Пытаясь согреться, начали бегать как сумасшедшие. Разломали нарты и развели костер. Живительное тепло возвращало к жизни.
На остров Нордбрук благополучно переправились на следующий день, 9 июля. Вероятно, Колумб волновался меньше русских моряков, когда высаживался на берега Америки. Сохранилась ли база Джексона?
С трудом переставляя ноги, Альбанов и Конрад из последних сил тащились вдоль берега. На утесах гнездились птицы, со скал струились водопады. За очередным поворотом показался настоящий бревенчатый дом. Потом еще одна постройка. У глубокого оврага лежал промысловый бот. Это была база Джексона!
На пути к цели Альбанов и его спутник преодолели в тяжелейших условиях более 3000 километров!
Когда моряки немного отдохнули и осмотрелись, они обнаружили продовольственный склад. В ящиках лежали сухари, галеты, шоколад, яичный порошок, консервированное мясо – баранина, свинина и крольчатина, масло и колбасы в запаянных банках, копченая селедка, чай, сахар, сушеные фрукты и картофель, прессованная зелень… Нашлись аптечка с лекарствами, ружья и патроны, компас, секстант, хронометр, домашняя утварь, большой запас дров… До чего предусмотрительный народ эти англичане!
«Святой мученик Фока»
Альбанов заболел, метался в горячке. Купание в проливе и нервное напряжение не прошли для него даром. Конрад приводил в порядок базу, готовился к зимовке.
20 июля 1914 года выздоравливающий штурман вышел из дома подышать свежим воздухом, бросил взгляд в сторону моря и замер как статуя. Сквозь туман явственно проступал корпус судна. Между мачтами вился дымок из трубы. Когда к Альбанову вернулся дар речи, он истошно закричал: «Корабль! Корабль идет!». На вопль выскочил Конрад, внимательно всматриваясь в лицо товарища: не сошел ли он с ума? Альбанов забрался на крышу дома и стал палить из ружья. Но было видно, что корабль и так намеревается пристать к мысу Флора.
Штурман побежал к каяку и поплыл навстречу кораблю. Его заметили с борта, замахали шапками, спустили шторм-трап.
Это был «Святой мученик Фока», барк капитана Седова, возвращавшийся в Мурманск из экспедиции к Северному полюсу. Сам Седов погиб во время похода, судном командовал штурман Сахаров. «Святой Фока» завернул на мыс Флора, чтобы разобрать часть построек базы Джексона на топливо.
Через пять дней корабль, паля из пушек, прошел ввиду острова Белль и мыса Грант. Альбанов надеялся, что пропавшие моряки со второго каяка и берегового отряда живы и откликнутся. Но суровый берег молчал, на чистом снегу не было заметно никаких следов.