В поисках Эльдорадо
Шрифт:
Начинающий яхтсмен учился ходить узкими проливами, против ветра и течений, пробовал ложиться на все курсы и галсы. «Язычник» несколько раз садился на мель, протаранил и потопил рыбачью лодку, а однажды чуть не разбился о прибрежные скалы. Но из всякого трудного положения Колдуэлл находил выход. Спустя две недели он и яхта начали пониматься друг друга.
Боевое крещение
Колдуэлл направил форштевень судна на запад и поплыл к жене – в Австралию. Тихий океан встретил его штормом. Управлять парусами при сильном ветре и скачущей по волнам яхте оказалось куда сложнее, чем Джон себе это представлял. К тому же у него началась морская болезнь. Преодолевая слабость и головокружение, между приступами рвоты моряку удалось зарифить часть парусов, остальные шторм разорвал в клочья. Джон всерьез опасался, что уже в начале плавания «Язычник» прямиком отправиться в «порт мертвых кораблей».
Через сутки ветер сбавил обороты, и океан, вздымавший гигантские валы, начал постепенно успокаиваться. Колдуэлл пришел в себя, но тут случилась новая беда: яхта налетела на огромное плавучее дерево и дала течь. Моряк кинулся к помпе. Изо всех сил откачивая воду из трюма, он направил гибнущее судно в ближайшую спасительную гавань – к необитаемому острову Сан Хосе. Суша медленно приближалась, а яхта оседала в море все глубже. Колдуэлл уже готов был к тому, что палуба вот-вот скроется под водой, но тут киль судна зашуршал по песку. Полузатопленный «Язычник» замер у берега.
Положение казалось безвыходным, но, осмотрев во время отлива повреждения, моряк убедился, что они вполне исправимы. Он наложил на пробоины свинцовые заплаты, заново проконопатил днище, выправил гребной винт и отремонтировал такелаж. Через десять дней Колдуэлл вновь вышел в океан.
Штормы преследовали кораблик. При попытке убрать кливер на бушприте, Джон упал в море. Ему удалось спастись, схватившись за штаны, которые моряк накануне спустил на веревке за корму, чтобы постирать их. Впоследствии он еще несколько раз падал за борт, но, благодаря приобретенному в плавании опыту и удаче, каждый раз вновь поднимался на палубу.
Несмотря на ежедневные опасности, Колдуэлл был в восторге от плавания. Он испытывал жажду, знакомую всем настоящим мужчинам, – жажду приключений.
Опасная рыбалка
Однажды к борту яхты подплыла огромная тупорылая акула. Хищница уставилась маленькими свинячьими глазками на моряка. Держалась она с наглостью настоящего бандита: бесцеремонно пробовала обшивку судна на зуб, скребла плавниками днище, со всего маху ударялась всей своей тушей о борт. Джон вооружился острогой и лесой. Ему очень хотелось заполучить челюсти акулы в качестве сувенира для Мэри.
Заглотнув наживку, хищница в ярости начала метаться, бить огромным хвостом по воде, уходить на глубину, вновь выныривать, сгибаться в кольцо, щелкать страшными зубами размерами в человеческий палец и так дергать лесу, словно хотела могучим рывком оторвать себе голову. Когда акула ослабела, моряк подтянул ее к борту яхты и с трудом втащил на борт. Морское чудовище казалось мертвым, но когда Колдуэлл вооружился топором и приступил к разделке туши, акула неожиданно ожила и начала крушить яхту. Рыбий хвост действовал как молот. Румпель разлетелся в щепки с первого удара, в следующее мгновение был смят бак с горючим. Голова акулы угодила в двигатель, выбила свечи и порвала провода. Одним рывком тело чудовища погнуло гребной вал, треснула переборка машинного отделения. Яхта разваливалась на глазах. Джон с топором в руках бросился на акулу и как обезумевший лесоруб начал наносить удары. Весь перепачканный кровью, он рубил и рубил без передышки до тех пор, пока, широко разинув пасть, морское чудовище окончательно не испустило дух.
Осмотрев разрушения, Колдуэлл убедился, что мотор вышел из строя. Подлатав яхту, он продолжил плавание только под парусами.
Через сорок дней плавания «Язычник» миновал безжизненные Галапагосские острова, где Колдуэлл едва не потерпел роковое крушение. При полном безветрии яхту быстрым течением понесло прямо на скалы, но в критический момент налетел внезапный шквал и отогнал ее в спасительное открытое море.
Здесь Джону удалось поймать пассат – устойчивый попутный ветер. Погода стояла великолепная. С наполненными парусами и закрепленным румпелем яхта легко и свободно неслась вперед. Через три месяца плавания «Язычник» оставил за кормой Маркизские острова, преодолев половину пути до Австралии.
Монотонные дни плавания нарушило очередное опасное приключение. В океане забурлила вода, и рядом с яхтой из глубины всплыл «морской дьявол» – гигантский скат. Его черные выпученные глазки пренебрежительно рассматривали судно и человека на его борту. Колдуэлл давно мечтал о подобном трофее и немедленно приступил к рыбалке. Но скат оказался многократно сильнее акулы. Трос с наживкой натянулся так, что корма яхты резко осела, а ее нос завибрировал от напряжения. Потом послышался треск ломающегося дерева: шурупы, удерживающие погон у правого борта, отлетели как кнопки, поручни, через которые проходил натянутый струной трос, сломались словно спички. «Язычник», заваливаясь набок, заметался на воде. Опасаясь за судно, Джон полоснул ножом по тросу, и «морской дьявол» скрылся в глубине океана.
Тропический ураган
Осмотрев свои продовольственные запасы, Джон обнаружил, что половина продуктов испорчена морской водой. Мореплавателю пришлось перейти на двухразовое питание.
Через несколько дней показался атолл Кэролайн, где Джон пополнил съестные припасы. Немногочисленные островитяне оказали ему радушный прием. Они жили в полной изоляции от мира и имели весьма туманные представления о недавно закончившейся войне. Самое большое впечатление на них произвели котята на борту яхты. Жители атолла никогда раньше не видели кошек, быстро привязались к ним и очень не хотели расставаться с этими очаровательными существами. Перед отплытием, в благодарность за оказанную помощь, Колдуэлл подарил котят счастливым аборигенам.
Покинув остров, «Язычник» попал в самый свирепый ураган за все время плавания. Под мощными ударами яростной стихии лопнула удерживающая мачту ванта. Чтобы укрепить ее, Джон выполз из каюты. Ветер в считанные секунды сорвал с его рубашки пуговицы и разодрал ее в клочья. По палубе моряк передвигался, обвязавшись для страховки веревкой и крепко держась за протянутый вдоль палубы леер. Но все его усилия спасти снасти судна оказались напрасными. Мачта треснула и завалилась. Через сорванный люк каюта яхты заливалась потоками воды. Судну грозила гибель. Только водонепроницаемые переборки не давали ему затонуть немедленно. Добраться по пляшущей под ногами палубе до стоящей на корме трюмной помпы Колдуэлл не мог.
Ураган свирепствовал двое суток. До изнеможения, до темноты в глазах Джон лихорадочно вычерпывал воду ведром. Стресс притупил его сознание, и он механически выбросил в море постель, одежду, инструменты, продукты, бочонки с водой – все, что мешало ему работать. Он вычерпывал воду до тех пор, пока не почувствовал, что не в силах поднять даже пустое ведро. Обессиленный моряк в забытье свалился на койку.
Муки голода
Очнулся Колдуэлл, когда на море стоял мертвый штиль. Откачав воду, мореплаватель осмотрел яхту. Разбитая ураганом, она казалась воплощением хаоса. Но Джон был счастлив, что уцелел в этом кошмаре.