В поисках греха: когда демоны танцуют танго
Шрифт:
Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо в апельсиново-малиновые оттенки. Я вышел из квартиры Ясмин, где, казалось, только что состоялся небольшой триллер. На самом деле, не совсем триллер, а скорее комедия ошибок с элементами черного юмора. Я изрядно повозился, чтобы избавить ее от насильников, выкинул из ее жизни этого недо ангела, который вместо спасения мира уделял внимание своей заднице. Я даже на ее мать алкашку, с дружеским угощением бутылки не стал обращать внимания. Да, я заставил ее мамашу бросить бутылку, заставил ее, словно терзаемую внутренними демонами куклу. Гипноз – это
«Что за девчонка?!» – пронеслось у меня в голове, когда я хлопнул дверью. Ее мать что-то пролепетала мне, но мне было похер. Я уже уяснил, что добро и справедливость – понятия относительные. А тут, знаете ли, у меня были свои дела. Я отошел от двери, бросив последний взгляд на эту чертову квартирку, которая задыхается от алкоголя и невыплаканных слез. Моя работа здесь завершена, но остался неприятный осадок: как ни крути, а я – демон. Не из тех, что с рогами и хвостом, а из тех, кто наводит порядок, но получает лишь презрение в ответ.
Я облокотился на свой черный Veyron, единственный мой друг в этом мире. Весь из себя успешный демон, а в итоге – курьер по доставке добра.
Забирая свои мысли с асфальта, я завел двигатель. Ясмин, которой я только что спас жизнь, металась по городу. Наверняка решила, что сможет уйти от своих «проблем» в поисках приключений или, возможно, самой себя. Наивная.
Я разогнался до 180 км/ч, и вот, наконец, увидел ее черный силуэт на пешеходной дорожке. Она шла, как будто весь мир к ней обращался. Я посигналил, чтобы обратить на себя внимание. Она обернулась, в ее взгляде мгновенно возникло откровенное недовольство. Прямо как будто мы находимся в каком-то низкобюджетном фильме ужасов. Я усмехнулся.
– Неужели ты не понимаешь, что я могу забрать тебя с собой в любой момент? – подмигнул я ей.
Она просто отвернулась, демонстративно игнорируя меня, как будто я был чем-то совершенно противным. Сердце моё, разумеется, не испытывало ни сердечности, ни доброты, но эта неразборчивость с Ясмин пробуждала во мне человеческую… ну, как бы её назвать? Страсть, я предполагаю.
– Серьезно, Ясмин? Так не делается, черт возьми!
И вот, я решил, что поеду за ней. Моя Bugatti следовала за ней по дороге, так и запомнилась мне эта сцена в черно-белых тонах: она спереди, я сзади, как автомобили в карнавальных шествиях. Иногда мне казалось, что я действую слишком нарочито в этом странном спектакле.
Ясмин все же не хотела меня слышать. Или, возможно, понимала, что за ней стоит демон, готовый сделать из ее жизни чертовский карнавальный аттракцион. Ах, как это было эксцентрично и весело! Я с трудом сдерживал смех, наблюдая за ней – упрямой, независимой, как будто в этом мире только она и могла держать под контролем свои желания.
Но каждый раз, когда я думал, что что-то изменится, и мы завершим эту короткую историю с добрыми намерениями, она снова напоминала мне о том, что быть демоном не так уж и просто.
– Я не хочу ни с кем разговаривать! – вдруг выкрикнула
– Прекрасный план, Ясмин! – не удержался я от сарказма, крикнув в открытое окно, обгоняя её и останавливаясь прямо перед ней. – Какого черта ты говоришь про «разговор»? Мы с тобой имеем гораздо более интересное взаимодействие, чем обычный диалог!
Она закатила глаза.
– Ты не в себе, да? Или так и не понял, что не надо лезть в мою жизнь? – перебила она, поигрывая прядью своих волос.
Ясмин была бесстрашной. Моя искренность, даже скрытая за сарказмом, никак не могла её зацепить.
– О, Ясмин, как же ты мила! – рассмеялся я, недовольный собой, но восхищённый её смелостью. – По всей видимости, ты даже не представляешь, во что ввязалась.
– Да никуда я, блять, не ввязывалась! Это вы все лезете в мою жизнь! – закричала она, уже готовая разорвать эту ситуацию раз и навсегда.
Я не собирался отступать.
– Садись в тачку, – приказал я, уже чувствуя, как зреет внутри меня неподдельная фрустрация.
– Что? Совсем больной? – крикнула она, прежде чем, как будто взбесившись, поджала губы. – Я никуда не сяду и не поеду с тобой.
– Садись, – сказал я, не поддаваясь её эмоциональному натиску.
В этот момент я понял, что Ясмин была хуже любого монстра. Она обладала таким духом, что могла бы свергнуть даже самого закованного в доспехи демона. Но, к большому сожалению, её чем-то ужасным и одновременно притягательным манило ко мне.
– Если ты не сядешь в машину, я буду вынужден затащить тебя силой, – произнёс я более спокойным тоном, хотя во мне разгоралась борьба между благими намерениями и внутренней тьмой.
Ясмин посмотрела на меня, сжав кулаки в жесте, который мог бы сразить целое королевство. На её лице отразилось то ли замешательство, то ли желание, но она демонстративно развернулась и пошла прочь, оставляя меня в знойной тьме вечернего города.
Я закатил глаза и, наконец, вышел из машины, решив, что пора действовать. Она была миражом, который был мне нужен больше, чем свет в конце туннеля. С одним движением я подхватил её на руки, закинув на плечо, как захваченный трофей. Ясмин закричала и попыталась вырваться, но в её голосе слышался не страх, а ярость, смешанная с чем-то, что резко сжалось в моём сердце.
– Эй! Ты что, с ума сошел?! Пусти меня!
– Ты ведь знаешь, что не сбежишь от меня, – произнёс я, стараясь сохранить лёгкость в голосе, хотя меня подмывало оставить за ней эту шутливую натяжку.
– Ты просто неудачник! – прорычала она, стуча кулаками по моей спине.
Жгучие удары только увеличивали моё желание – не возможности удержать её, а обладания. Может, как и у всех монстров, у меня была одна слабость.
Я подошёл к машине и распахнул дверцу, смеясь про себя. Я знал, что Ясмин была хоть и упрямой, но тоже была ввинчена в мою судьбу, как я в её. Я запихнул её на сиденье, сам сел рядом, и мой внутренний демон хихикнул бы в призрачной радости.