В поисках любви. Ищу любовь
Шрифт:
— Спасибо, Элен. Я бы посоветовала тебе и самой отдохнуть.
— У меня совсем мало дел, мисс, ведь Мари многое сняла с моих плеч. Я только что ела на завтрак восхитительные сладкие рулеты. Никогда не пробовала ничего вкуснее.
— Они называются brioche[18], — мечтательно сказала Марина.
Она думала о Саймоне, его густых черных волосах и потрясающе голубых глазах, сбрасывая туфли и ложась в постель.
* * *
Элен
Девушка спала очень крепко и видела во сне маму. Ей снилось, что та вместе с ней в Париже, показывает ей свое платье абрикосового цвета, которое очень любила, и говорит, что Марина должна его надеть.
Сон был таким правдоподобным, что, проснувшись, Марина пережила ужасное чувство потери, осознав, что матери нет рядом.
«Нельзя плакать, — говорила себе девушка, пока Элен хлопотала вокруг и затягивала ей корсет. — Нельзя портить этот вечер, предаваясь горю: это будет некрасиво по отношению к Соланжам».
Когда Элен надевала на Марину черное шелковое платье, девушке захотелось, чтобы вместо него был абрикосовый наряд из сна.
«Но его, вероятно, выбросили вместе с остальными мамиными вещами», — с грустью подумала она.
Снизу послышался звук гонга.
Марина вздохнула и, посмотрев на себя в зеркало, принялась щипать щеки.
Хотя она была одета во все черное, выглядела очень мило. Кожа, точно алебастр на фоне черного шелка, а глаза были как никогда голубыми.
Поправив креповые оборки на манжетах, Марина спустилась на первый этаж, в столовую. Моника уже сидела за столом в красивом платье из темно-красного атласа. При виде Марины ее глаза загорелись.
— Ты так прекрасно выглядишь! — воскликнула она, хлопнув в ладоши от удовольствия. — Ты меня затмишь.
— Ах, Моника, мне никогда это не удастся, и твое платье такое чудесное!
— Спасибо, папа купил его на прошлой неделе. Я умоляла сшить мне платье у месье Карона, и он, наконец, уступил.
Моника кокетливо захлопала ресницами и поправила лиф платья. Она была очаровательна и определенно знала это.
— Позвольте мне, — сказал Саймон, кинувшись к Марине, чтобы отодвинуть для нее стул.
Марина залилась краской. Саймон был так обходителен. Сравнивая его манеры с бестактным поведением Альберта, Марина с трудом верила, что в последнем текла французская кровь.
— Мы надеемся, что вам понравится пьеса, Марина, — сказала мадам Соланж, пробуя свой щедро приправленный бульон. — Это комедия Мольера, одного из наших величайших драматургов.
— Да, я слышала о нем, — ответила Марина, отламывая кусочек французской булки. — Папа очень любил театр...
Девушка смолкла, она собиралась добавить «пока не умерла мама», но слова застряли у нее в горле.
— Быть может, он приедет навестить вас здесь? — с надеждой предположила мадам Соланж. — Его общество всегда доставляет нам удовольствие.
— Не думаю, что это возможно, — с грустью ответила Марина. — У папы в Лондоне столько дел. Он даже в нашем доме в Райе[19] не бывал подолгу.
— Очень,
— Мадам, как вам известно, в Англии существуют сложные правила, которым подчиняется траур... — начала Марина.
— Зачем так усложнять жизнь? — спросила мадам Соланж, пожав плечами. — Я этого не понимаю.
— Мама, мы должны уважать желание Марины продолжать носить траур, — неожиданно вмешался Саймон.
— Bouf![20] Я бы не хотела, чтобы вы оба ходили с мрачными лицами, когда я умру, — ответила мадам Соланж. — Я хочу, чтобы вы одевались в красное и веселились на вечеринках.
Моника и Саймон рассмеялись. Марина смотрела на них с ужасом. Как они могут хохотать при мысли о смерти своей матери?!
— Ты должна простить нас, — сказала Моника, заметив выражение лица подруги. — Мама всегда говорит, что хочет большую вечеринку, когда умрет. В нашей семье всегда так делают.
— Это довольно чуждо мне, — чопорно поджала губы Марина. Она все больше убеждалась, что не сможет воспринять их отношение к жизни.
— Довольно. Вы расстраиваете нашу гостью, — перебил месье Соланж, который вплоть до этой минуты хранил молчание.
— Pardon, Papa, excusez– moi[21], — ответила Моника с должной нотой раскаяния.
Беседа замерла; все принялись за легкий полдник.
Напряжение разрядилось, когда дворецкий пришел объявить, что экипаж будет готов через пятнадцать минут.
— Я так жду этого вечера, — сказала Моника, поднимаясь из-за стола.
— Вы должны позволить мне сопровождать вас в театр, — шепнул Саймон на ухо Марине, когда помогал ей встать из-за стола.
— Спасибо, — ответила девушка, еще раз покраснев.
* * *
Саймон держался рядом с Мариной. Когда они ехали в экипаже в театр, он задавал ей множество вопросов о Лондоне и о том, как развлекаются молодые джентльмены.
— Я слышал, сейчас в Лондоне очень модно говорить по-французски? — отметил он. — Кажется, я читал в газете, будто молодые люди беседуют исключительно по-французски, когда ходят в свои клубы.
— Ах, леди не позволяется бывать в таких местах, — застенчиво ответила Марина, — потому я ничего не могу сказать на этот счет. Однако вы правы. Мы с мамой и папой не так давно ужинали у Симпсонов, и там множество людей делали вид, что ведут долгие беседы по-французски. Мне говорили, что это сейчас престижно и что даже сам принц Уэльский предпочитает говорить по-французски за ужином.