В поисках невидимого Бога
Шрифт:
В одном месте, напоминающем вдохновенные строки апостола Павла из восьмой главы Послания к Римлянам — «Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим 8:38,39), — Донн проверяет свои страхи. «Сильные враги? Они бессильны, ибо Бог может уничтожить любого врага. Голод? Нет, Бог всегда может дать пищу. Смерть? Даже она, худший из страхов человеческих, не грозит боящимся Бога». И Донн заключает, что лучше всего пребывать в страхе Господнем, ибо он вытесняет все остальные. Поэт молится: «Как Ты дал мне покаяние, в котором я не раскаиваюсь, так дай
Какие бы и кому бы ни давала ответы какая бы то ни было вера, всякий ответ веры конечному существованию человека придаёт смысл бесконечного, — смысл, не уничтожаемый страданиями, лишениями и смертью.
Глава б. Жизнь в вере
Жить в прошлом и в будущем легко. Жить в настоящем — словно вдевать нитку в иголку.
Мой чикагский пастор, Билл Лесли, как–то сказал, что напоминает себе старый водяной насос. Каждый, кто приходил к нему за помощью, качал этот насос изо всех сил, и всякий раз Билл ощущал, как уходили его силы. А однажды он почувствовал себя совершенно опустошенным, обессиленным, не способным более ничего никому дать.
И он уехал из города на недельный загородный семинар и излил душу монахине, которая была там за старшего. Он ожидал, что монахиня примется его утешать и хвалить (мол, какой он жертвенный и неэгоистичный) или, возможно, посоветует взять длительный отпуск. Но она сказала: «Билл, если твой источник высох, остается одно — копнуть глубже». С семинара он вернулся с убеждением, что в вере важнее всего не внешние обстоятельства жизни и служения, а внутренний путь к духовным глубинам.
Я живу у подножия Скалистых гор. Когда мы обустраивали участок, то пригласили рабочих, чтобы они выкопали колодец. Впрочем, «выкопали» — не то слово: прежде чем появилась вода, понадобилось пробурить скважину глубиной почти в двести метров. Но вода текла лишь тонкой струйкой. Тогда рабочие применили метод под названием «гидроразрыв пласта». С помощью мощных насосов они закачали в скважину воду под высоким давлением, после чего поступление природной воды резко возросло. Наблюдая за работой, я опасался, что высокое давление вообще разрушит колодец, но, к счастью, все обошлось. Думаю, Биллу Лесли понравилось бы такое сравнение: высокое давление, которое, казалось бы, должно привести к разрушениям, заставило пастора искать новые источники силы – почему, собственно, он и отправился за духовным наставлением.
У пророка Иеремии есть похожий образ — куст, выросший на опаленной зноем почве пустыни. Когда идут дожди, он расцветает, но при засухе его неглубокие корни засыхают и умирают. Иеремия противопоставляет этот несчастный куст образу человека, живущего в вере, который словно укоренен у благодатного источника:
«Благословен человек, который надеется на Господа и которого упование — Господь. Ибо он будет как дерево, посаженное при водах и пускающее корни свои у потока; не знает оно, когда приходит зной; лист его зелен, и во время засухи оно не боится и не перестает приносить плод»
Библия не содержит прекраснодушных обещаний, что кругом всегда будет вечная весна и сплошное цветение. Она предупреждает о необходимости готовиться к временам засухи. Будут и лютые зимы, и сочащиеся жарой летние месяцы. Но если корни веры окажутся достаточно глубокими и дотянутся до Живой Воды, мы устоим и в морозы, и в засуху и доживем до времен изобилия.
Профессор богословия и этики Стэнли Хауэрвас говорит, что жизнь в вере состоит из терпения и надежды. Когда настает испытание наших отношений с Богом, мы полагаемся на две эти добродетели. Мы терпим, памятуя обеты и деяния Божьи, и надеемся, что верность оправдает риск. «Иудеи и христиане всегда подчеркивают эти добродетели, — замечает Хауэрвас, — ибо верят, что Владыка мира благ. И если обстоятельства пробуждают сомнения, то терпение и надежда не дают этой вере угаснуть».
Я бы перефразировал Хауэрваса: жизнь в вере состоит из жизни в прошлом и жизни в будущем. Я живу в прошлом, помню о нем, чтобы укоренить себя в том, что Бог уже совершил. И это помогает мне обрести уверенность в том, что Он свершит в будущем. Отношения с невидимым Богом предполагают наличие препятствий: не имея материальных доказательств в настоящем, мы оглядываемся назад и напоминаем себе, с Кем мы общаемся. Всякий раз, когда Бог называл себя «Богом Авраама, Исаака и Иакова», Он напоминал Своему избранному народу об истории Своих взаимоотношений с тремя патриархами. А история богообщения у каждого из них была сопряжена с периодами испытаний и сомнений.
Надо сказать, что с Авраамом, Исааком и Иаковом Бог действовал весьма необычно. Сначала Он обещает сделать потомство Авраамово столь же многочисленным, сколь много звезд на небе. И начинается период длительного бесплодия. Первый ребенок у Авраама и Сарры родился, когда им было уже за девяносто. Этот ребенок (уместно названный Исааком, что значит «смех») женился на бесплодной женщине. Внуку Авраама и Сарры Иакову пришлось ждать женщину своей мечты четырнадцать лет, и она тоже оказалась бесплодной. Этот нелегкий путь к появлению многочисленного народа показывает, что у Бога иное расписание, чем то, по которому в нашем нетерпении обычно пытаемся жить мы. Из историй об Аврааме, Исааке и Иакове — а также Иосифе, Моисее, Давиде и многих других — я узнаю, что Бог действует путями, которые я не могу ни предсказать, ни пожелать себе. Тем не менее все эти ветхозаветные герои жили и умерли в вере, до конца свидетельствуя, что Бог исполняет свои обетования.
В Псалмах Давид и другие поэты вспоминают о былых временах, когда Бог казался бессильным, но в итоге торжествовал, и когда вера представлялась безрассудной, но после оборачивалась мудростью. Псалмы, основанные на эпизодах, когда Бог оказывал человеку помощь, нередко выдают опасения автора: вмешается ли Бог снова, заступится ли? Как видно из многих псалмов, воспоминания о прошлом облегчают тяготы в настоящем. Многие новозаветные тексты говорят о том же. Внимательно изучайте Писания: на путях веры они — словно дорожные карты. О Божьей верности свидетельствует не только Библия, о ней единодушно возвещает и Вселенская Церковь. Где была бы моя вера без Августина и Донна, Достоевского и Мольтмана, Мертона и Льюиса? Сколько раз я опирался на слова этих людей, словно утомленный путник на придорожный столб.
«Я хочу света, как жаждущий — воды», — писал полярный исследователь Ричард Берд во время шестимесячного пребывания в металлическом домике на Южном полюсе. Антарктической зимой солнце не светит по четыре месяца. «В темном небе висит погребальная мрачность. Это время между жизнью и смертью. Таким увидит умирающий мир последний человек». За три недели до возвращения солнца Берд записал в дневнике: «Я попытался представить, каким оно будет, но почувствовал, что не описать словами величие светила». Какой странной, должно быть, показалась Берду эта запись впоследствии, когда он готовил дневник к публикации в широтах, где солнце восходит каждый день.