Шрифт:
Пролог
Шум в голове набирал обороты, громыхая, как водопад.
Курт Бакер стоял в чужой квартире, в ванне, вцепившись руками в раковину. Он сам не заметил, как сжал пальцы настолько, что те побелели.
Его взгляд был сосредоточен на зеркале. Вместо его собственного отражения, оттуда смотрел другой мужчина. Черноволосый, с небольшой щетиной и двумя уродливыми шрамами вместо глаз. Это отражение выглядело так, будто сам мужчина стоит в ванне, а вовсе не парень. Зайди кто в этот момент и увидь это зрелище, подумал бы, что вместо зеркала тут пролом в стене. Но прошлый хозяин квартиры не особо следил за чистотой, и следы брызг выдавали, что никакого пролома нет.
— Повтори. Что. Ты. Сказал, — прорычал Курт.
В тот момент он мало походил на себя. Его лицо покраснело, набухли желваки, а взгляд наполнялся такой ненавистью, что встреться с ним случайный прохожий, в ужасе бы отшатнулся.
Тот, кто вторгся в разум Курта, не был случайным прохожим.
— Возьми свои чувства под контроль, — сказал тот, что называл себя Еретик. — Иначе разговора не получится. Ты не знаешь, как меня найти — сил не хватит и, если я сейчас уйду, будешь мучиться без ответов.
Курт сжал умывальник так сильно, что керамика не выдержала и треснула. Он перевёл взгляд на порезанные пальцы, прикрыл глаза и медленно выдохнул.
Происходящее казалось ему чем-то нереальным, очередным кошмаром, что раньше часто ему снились по ночам.
— Я слушаю, — сказал он внешне спокойным голосом.
Все зависимости от того, кошмар это или нет, когда такой человек заявляется к тебе в разум, лучше его выслушать.
— Так-то лучше, — поощрительно кивнуло чужое отражение. — Ты не ослышался. Твою мать — убили.
Курт уставился на мужчину.
Будь Еретик здесь, перед ним, он бы набросился, вцепился в него и не успокоился бы, пока не выбил ответы. Но его здесь не было. Поэтому Курт стоял, не зная, как совладать с эмоциями.
Смысл слов доходил с трудом, уши отказывались слышать, а разум — воспринимать. Сказанное настолько его придавило, что он почувствовал себя полностью опустошенным.
— В этом проблема триггеров, — продолжил говорить Еретик. У него не было глаз, но Курт чувствовал, что за ним пристально наблюдают, видят самые потаенные мысли. — Обычно воспоминания настолько ужасны, что никто не хочет с ними разбираться. А ведь ты уже оценил важность наведения порядка у себя в голове, — укоризненно сказал мужчина.
Курт замер, осмысливая услышанное. Это было правдой. Он задавил то воспоминание, запретил себе о нём думать.
Но сейчас… Стоило Еретику лишь упомянуть об этом, как странность того события бросилась в глаза.
Мама, которая всегда была образцом спокойствия и выдержки, в один день, внезапно, сошла с ума. Событие слишком подозрительное для того, кто знает о существовании повелителей разума и о том, на что они способны.
— Кто её убил? — задал вопрос Курт, для себя решив, что обязательно проверит свои воспоминания.
Губы Еретика расплылись в дьявольской улыбке. Он прекрасно видел ход мыслей Курта. Едва касаясь его чувств, он успокаивал парня и направлял внимание в нужную сторону. Никаких внушений. Лишь возможность слепому увидеть правду.
— Ата. Зачем возиться с тобой, не будь мотива?
Курт слышал про некую госпожу Ату всего один раз — от Паука. Она была хозяйкой Низин — главной повелительницей на этой территории.
То, что такая личность может кого-то убить, Курта не удивило.
— Но…
Курт и сам не знал, что хочет спросить. За этот день произошло слишком много всего, чтобы у него хватило сил принять новую информацию.
Ата могла убить любого обычного человека, но семья Курта никогда не была связана с Низинами. Мать вела дела в другой, куда более благополучной части города. Зачем ей, обычную женщину, убивать могущественной госпоже Ате?
— Но ты думаешь, зачем её убили, — кивнул Еретик, в очередной раз напоминая Курту, что он как открытая книга. — Она ведь была обычной, такой хорошей женщиной, — с легкой издевкой сказал мужчина. — Всё очень просто, дорогой Курт. Твоя мать — повелительница разума.
Эту новость Курт воспринял… никак. Нервная система перегорела, что-то внутри сломалось, и новые сигналы перестали проходить.
Его мать — повелительница разума?
С таким же успехом Еретик мог заявить, что она древнее божество и прилетела с другой планеты. Курт был просто не готов поверить в это.
— Я её лично не знал, — поделился Еретик, — Но в курсе того, что она тоже была госпожой, у себя на районе. Там, где вы раньше жили.
Курт вспомнил те времена. Жизнь его матери закончилась, когда та повесилась. В их доме. После этого отец продал жилье, взял кредит и купил новый дом. Переехали они в квартал похуже, но это было куда лучше, чем оставаться на том же месте.
— Так что… — Еретик замолчал, оценивая реакцию парня. — Она стала жертвой банальной борьбы за власть.
— Я тебе не верю, — сказал Курт, чувствуя, как пересохло горло.
— Курт, Курт, Курт… — нараспев повторил Еретик, — Я бы мог внушить тебе любую мысль, но добровольное сотрудничество куда эффективнее. Не верь мне. Ожидаемая реакция после тех глупостей, что тебе наговорил Марк Гроссен. Побеседуем с тобой позже. Постарайся выжить в ближайшие дни. А то дел натворил… — присвистнул Еретик и исчез.
По мере разговора, когда первый шок сошёл, Курт стал ожидать любого давления. Ясное дело, что раз Еретик от него чего-то хотел, то будет давить.
Но вот того, что тот возьмет и прервёт разговор, оставив горькое послевкусие и миллион вопросов — Курт не ожидал.
Не выдержав, он врезал кулаком по зеркалу. То треснуло, и он увидел своё искаженное изображение, что множилось и рассыпалось на части.
Грейс по прозвищу Смешинка в который раз пыталась дозвониться до Марко. В общем чате скорпионов мелькали сообщения о том, что тот кого-то ищет, но тема как вспыхнула с утра, так и затихла. Грейс проснулась в полдень и узнала об этом постфактум, когда всё закончилось.