В поисках Оюты
Шрифт:
— Надеюсь, дети очень заняты, — шепнула, вспоминая, какой шум наделали.
— Стены звуконепроницаемы, — тихо пробормотал он в ответ. — Но только у нас. Их же нам прекрасно слышно. Как же я хочу в отпуск, — он повернулся набок и взглянул на меня. — А лучше, наконец, уволиться. Опостылело все.
— Ты и так почти все время работаешь дома, — подняв руку, я убрала непослушную прядку белоснежных волос, застилающую ему глаза.
— Я торчу в кабинете, Луиза, безвылазно, а хочу лежать вот здесь рядом с тобой, — прохрипел он и, поймав мою ладонь, коснулся губами запястья. — Я написал очередное заявление на увольнение.
— Если ты уйдешь, как же мы легализуем наших детишек? — я и рада была, что он предпринял очередную попытку сменить работу, но сомнения оставались.
— Не будь наивной, малышка, можно подумать, я сейчас делаю это законно, — хмыкнул он. — Я устал, милая, таращиться в эти мониторы и таскаться на орбиту, вылавливая там незадачливых пиратов. Меня уже передергивает от этого всего.
— Шу, ты жалуешься? — я приподняла бровь.
— Конечно, женщина, и жду понимания, — на его губах обозначилась такая милая улыбка.
— Я счастлива только оттого, что ты дома, — честно призналась, — и жутко переживаю, когда улетаешь. Все кажется — сейчас со мной свяжутся и сообщат, что тебя больше нет. Бывает, просто лежу в постели и жду, когда раздастся тихий рев мотора твоего картара. И только тогда закрываю глаза, зная, что ты дома. Так что я только «за».
Он поджал губы и, положив руку на мой плоский животик, обвел его рукой. На лице мужа появилось странное выражение. Какого-то тихого восторга...
— Ты знаешь! — сообразила я. — Откуда?
Его улыбка стала шире.
— Шу?
— Вскрыл твою медицинскую карту, когда Оюта проговорилась, что ты посещала больницу. Порылся там и...
— Ты меня контролируешь? — моему возмущению не было предела.
— Конечно, — он сделал большие глаза и хрипло засмеялся, его рука продолжала поглаживать мой живот. — Не одна ты сходишь с ума от переживаний. Представь моё состояние, когда дочь говорит, что ты не успела приготовить обед, потому что с утра тебе стало плохо и ты помчалась к врачам. Да у меня руки тряслись, когда я взламывал больничную картотеку... Но что я там нашел... Что прочел... Ммм... Второй день жду твоих признаний, а ты все молчишь, жестокая.
— Просто я хотела, чтобы пришли результаты генетических анализов, Шу, — выдавила из себя и, повернувшись набок, уперлась лбом в его грудь. — Боюсь снова услышать, что с моим ребенком что-то не то.
— С нашим, любовь моя. С нашим ребенком. Тест там уже есть, и он хороший. У нас с тобой замечательный здоровый эмбриончик, которому уже двенадцать недель по вашему исчислению.
Улыбнувшись, я скользнула рукой по его плечу и обняла за шею, прижимаясь плотнее.
— Вот поэтому я и хочу уйти с должности, Луиза. Хочу видеть, как растет мой малыш, а не наблюдать за ним, сидя за этими мониторами. Марк подрастает, возраст опасный, а он у нас сорвиголова. За Оютой Лукас ухлестывает. А скоро у него соперники появятся. Я должен знать, кто таскается за моей девочкой. Я хочу быть отцом. Мужем. И на сей раз их отговорки я не приму. Я заслужил свое счастье.
— Завтра прибудут дети, Шу. Думаю, приют — весомый довод. Гурсаны повернуты на малышах.
— На это и рассчитываю. Мисс Петти, твоя соседка, и вовсе наше спасение. У нее такой большой опыт воспитательной деятельности. Она уже и программу курсов разрабатывает. Главное, чтобы какой-нибудь залежавшийся гурсан её замуж не поволок.
— Почему залежавшийся? — улыбнулась я.
— Да все ушлые ещё молодыми женами обзаводятся, а тот, кто не успел — залежался.
— Интересная теория, — я усмехнулась. — Да и пусть обзаводится мужем, главное, чтобы делу это не мешало.
— Тоже верно, — он коснулся губами моих волос. — Надо отдохнуть сегодня. Завтра готовить приют. Тридцать ребятишек — это не шутка. Сколько из них были под твоей заботой?
— Одиннадцать, — выдохнув, я слегка отодвинулась от него. — Их приводили матери на день... на два, а потом исчезали. И больше никогда не появлялись. Вроде и сироты, но где-то там мамаши все же есть. Остальные — дети мисс Петти. Искать их точно никто не станет. Все ненужные ни родным, ни правительству. Почти все они ещё толком не ходили, когда к нам попадали.
— А сейчас им от пяти лет и старше, — он кивнул. — Сегодня вбивал их в базу. Имена родные оставил, а фамилии всем одинаковые дал — «Ничейный».
— Почему? — я приподняла бровь.
— Потому что были ничейные, а станут кому-то родными. Что-то у нас тихо в доме, не находишь?
— Вещи разбирают, — предположила я.
— Слабо верится. Вставай, любимая. Пойдем ужинать, а заодно и оценим масштаб очередного бедствия, учиненного нашими милыми детками.
***Проснувшись с утра, по привычке попыталась придвинуться к Шу. Протянула руку, но натолкнулась лишь на подушку. Моего гурсана не было. Открыв глаза, села и призадумалась. Он работал практически до рассвета, всё заполнял какие-то бумаги, громко стуча пальцами по сенсорным клавишам. Шу и правда выглядел последнее время нервным, хотя на мне и детях это никак не сказывалось.
Мой самый лучший в мире муж четко разделял работу и семью.Но почему же сейчас он не спит? Это слегка встревожило. Поднявшись, я накинула сверху легкий халатик и поспешила вниз. Комнаты Оюты и Марка были заперты, а значит, они ещё крепко спали. Эти сони вообще не имели привычки вылезать из-под одеял раньше второго завтрака. Ну ничего, скоро школа, быстро в режим войдут...
Покрутившись в зале, я заглянула на кухню, но обнаружила там лишь свежесваренный кофе. Он, как всегда, стоял на плите и приятно дымился.Значит, Шу точно уже встал. Оставался только его кабинет. Я невольно поморщилась. Если у него там опять аврал, то придется вылетать на орбиту и непонятно, когда он вернется. Выходит, мисс Петти и детишек я буду встречать в лучшем случае с Оютой и Марком.
Настроение как-то резко поползло вниз.
Подкравшись к кабинету, замерла.
— Я всё сказал, СалАмит, — муж был на взводе. — Хватит! Год уже завтраками кормишь. Шестое заявление, я уже просто окрылен своей возвышенной самооценкой. У меня в штате семь спецов, все как на подбор. Ставь на моё место любого — не прогадаешь.
— Шу, послушай, сейчас такая обстановка... — послышалось в ответ.
Кто бы там ни был на связи, а мужчина явно пожилой. Это улавливалось.
— Какая, Сал? Ну какая? Да такая же, как и всегда. Отпусти ты уже меня. Не доводи до крайностей.