В поисках Совершенства
Шрифт:
– Продвинемся немного вперед и посмотрим, что случилось. Один, два, три...
– Я лежу на земле. Я очень ослабла. Я уже несколько дней без воды. Двое детей умерли. Третий стонет, но я ничем не могу ему помочь. Я все еще смотрю на дверь. Не думаю, чтобы они собирались убить нас. Думаю, они рассчитывали, что кто-нибудь придет и выпустит нас. А может быть, они знали, что мы все равно умрем. Но я все еще жду. Я не могу не надеяться.
– Давайте посмотрим, пришел ли кто-нибудь. Продвинемся во времени еще немного вперед.
– Нет, никто не пришел. Я уже умерла. Какое-то время моя душа ждет в теле – вдруг
– Давайте продвинемся еще немного вперед, до его смерти. Видите – теперь он стоит перед вами?
– Он улыбается. Он спрашивает: «Ты сможешь простить меня?». Я в смятении. Я хочу его простить, но даже моя душа не знает, как это сделать.
И тут, всматриваясь внутренним взором в лицо, я поняла, что оно знакомо мне. Улыбка, глаза... я узнала одного американца из своей жизни. Того самого, что ушел от меня, бросил меня. И я растерялась, потому что не понимала, в какой временной зоне нахожусь и с кем разговариваю. Я попыталась вернуться к предыдущей сцене и ответить на вопрос, могу ли я его простить. Я беспомощно стояла перед ним. Было бы так просто сказать эти слова, но я понимала, что этого недостаточно. Он взял меня сексуально, но без любви. Я родила его детей, а он убил меня своим пренебрежением. И детей тоже. Как я могу простить все это?
Я решила, что отложу этот вопрос. Мне требуется помощь. Я завершила упражнение и пошла к Роджеру. Думаю, такие вопросы задают ему каждый день.
– Гм... я стою в духовном мире перед мужчиной, который фактически изнасиловал меня, а потом из-за него я умерла от голода и жажды. Теперь он хочет, чтобы я его простила, и я хочу простить его, но не знаю, как. Можете помочь?
– Нет ничего хорошего в прощении, если ты все еще в гневе. Дайте гневу уйти, только тогда вы сможете простить его. Ключ к состраданию – сопереживание. Вам придется понять, каково это – быть им. Вам придется как следует об этом подумать. Тогда вы сможете его простить.
– Да, доктор Вуглер. Благодарю, доктор Вуглер.
Остальные тоже проживали свои сцены. Скептик-ученый, которого привела сюда сестра, убивал кого-то. Он душил подушку и пронзительно кричал:
– Ты никогда, никогда больше не сделаешь со мной этого!
Я весело подумала, что, несмотря на все его научные возражения, это на него тоже действует. Один из ассистентов внимательно наблюдал за ним, возможно, волнуясь за судьбу подушки.
Я решила не возвращаться назад, просто села рядом со своим проводником, и она небрежно спросила:
– Что-нибудь в этой сцене напоминает вашу теперешнюю жизнь?
Передо мной промелькнула моя жизнь. Мужчины, которые уходили. Отец, оставивший мою мать еще до моего рождения. Мужчины, которых не было рядом, чтобы помочь матери вырастить меня. Мой бывший муж, который бросил меня с маленьким ребенком. И тот, последний, который тоже ушел; тот, кого я просто хотела любить. Тот, который не понял. Мужчины, которых не было! Только вчера утром я больше, чем остальные, переживала из-за того, что в этой комнате всего трое мужчин! Неисправимая порода!
– Гм... да, – признала я.
Потом мы снова сели на подкову из стульев. Роджер включил нам Баха. Потом заговорил:
– Прошлое прошло. Вспоминать прошлые жизни стоит по единственной причине – чтобы оставить их в прошлом. Эти внутренние характеры – все равно что наши комплексы. Всем известно, что у нас полно комплексов, но если мы их не осознали, они берут над нами верх. Если осознали – мы с ними справляемся. Люди пугаются идеи множества личностей, но в каждом из нас много личностей. Во мне живет внутренний монах, который всегда надеется, что Господь обеспечит меня всем необходимым. Мне приходится объяснять ему, что мы живем в двадцатом веке, и я должен иметь счет в банке, но его оптимизм мне нравится. Если вдруг у меня возникают не мои мысли, я понимаю, что это такое. Для того, у кого в этой жизни есть любящая семья, очень важно перестать ощущать себя нелюбимым только потому, что когда-то давно он умер в одиночестве.
В комнате стояла полная тишина. Он говорил мягко.
– Когда я только начал заниматься этим, мой скептический разум спрашивал меня: «Это какая жизнь – теперешняя или предыдущая?» Но потом это стало неважным, и наступила ясность. Стоит признать, что в каждом из нас есть остатки предыдущих инкарнаций, и многое становится понятным. Это ваши частицы, и нужно пригласить их обратно.
Мой собственный скептический разум по-прежнему недоумевал. Та покинутая и умирающая от голода женщина – это реальность из предыдущей жизни, и ее след каким-то образом влияет на мое поведение и ожидания, или же это просто туманная фигура из темного уголка моего сознания, воображаемое создание моего подсознания? Нет никакой возможности получить ответ на этот вопрос, но суть дела не меняется. Опять указание из «Внутреннего Проникновения»: «Используйте все возможное для своего обучения, духовного подъема и роста».
Мне нужно найти возможность утешить эту женщину, накормить ее и объяснить ей, что потерянная любовь на этот раз не будет длиться вечно. И все – за день работы.
Семинар завершился чтением, и одна строчка так подошла к моей истории, что после занятия я ее переписала. Фарид Аттар, «Беседа птиц»:
«У тех, кто ранен любовью, на лице остается след, и должен быть виден шрам. Пусть будет виден и шрам на сердце, потому что по этим шрамам можно узнать тех, кто стоит на тропе любви».
ОДИННАДЦАТАЯ ФАЗА: КАК МЕНЯ РАСПЛЮЩИЛИ, ИНИЦИИРОВАЛИ, ПОБИЛИ КАМНЯМИ И ВЫМЕСИЛИ
Всю неделю после семинара по прошлым жизням я чувствовала себя изможденной, травмированной и напряженной. Плечи казались такими одереневшими, что достигали ушей. Я околачивалась по дому, не понимая, мое это напряжение или той женщины, и на всех кричала. Но тут (хоть раз в жизни!) решение было простым – мне требовался массаж. Мне хотелось хоть немного удовольствия, а если так случилось, что приходится ухаживать еще и за отпечатком предыдущей инкарнации – что ж, тем лучше. Я оплачу массаж, и это будет мой запоздалый взнос в экономику, о которой я размышляла, когда загорала. Решение принято, осталось найти человека, который хорошо выполнит работу.