В поисках волшебного камня (Черный камень)
Шрифт:
— А я могу… — набрался смелости Филипп, но не успел сказать, что именно он может. Маленький хранитель сокровищ взмахнул рукой, выхватил из воздуха веревку и швырнул в него. Филипп даже не успел увернуться. Веревка, словно живая, стала обматываться вокруг него, и за какое-то мгновение Филипп оказался связанным по рукам и ногам.
— Не хотел добровольно, возьму тебя силой, — поглаживая седую бороду, довольно проговорил карлик.
— Да что я вам сделал? — тщетно пытаясь освободиться, испуганно воскликнул Филипп.
Сейчас он был похож на кокон, из которого весной вылупляются бабочки. И только голова оставалось свободной, и Филипп крутил ею из стороны в сторону.
— Дурачок, я хочу сделать тебя самым счастливым в этом лесу, чума-холера, — объяснил карлик. Осторожно ступая по мелкой воде, он подобрался к Филиппу, аккуратно повалил его и поволок на берег.
— Смотрите, потащил, потащил, — снова раздались тонкие голоса ручьевых дев.
— Значит ещё одного сделает каменным счастливчиком.
— Цыц, головастики! — прикрикнул на них карлик.
— А я не хочу, чтобы вы делали меня счастливым! — на весь лес завопил Филипп. — Я хочу домой!
— Понимаю, чума-холера, — кряхтя от натуги, проговорил карлик. — В этом лесу почему-то никто не желает быть счастливым. Все только и думают, как бы сделать друг другу пакость. А ведь это неправильно, чума-холера. Я наговорил тебе гадостей, ты наговорил мне, в результате мы оба чувствуем себя униженными и оскорбленными. А надо наоборот. Ты сделал мне хорошо, а я тебе. И мы оба счастливы, чума-холера. Правильно я говорю?
— Говорите вы, может, и правильно, — устав бороться, согласился Филипп. — Только сейчас вы не делаете мне хорошо. Вы меня связали и насильно тащите в свою пещеру. Поэтому я чувствую себя униженным и оскорбленным.
— Это скоро пройдет, — со знанием дела ответил карлик.
Наконец он выволок Филиппа на траву, легонько пнул ногой в бок и присел на него передохнуть.
— Просто ты ещё не знаешь, что такое хорошо, а что такое плохо, чума-холера. Вот и приходится тебя насильно осчастливливать. Погоди, ты ещё мне спасибо скажешь.
— Не скажу, — едва сдерживая слезы, произнес Филипп. Он понял, что на этот раз попался по-настоящему. Никакой защиты от волшебства карлика у него не было. Возможности освободиться от пут — тоже. Это означало, что он не успеет вовремя добраться до Черного Камня и навсегда останется в сказочном лесу.
— Еще как скажешь, — рассмеялся хранитель лесных сокровищ. — Если будешь себя хорошо вести, я тебя усыновлю, чума-холера. А лет так через сто, когда я умру, тебе достанутся все мои богатства. Вот тогда ты и поймешь, кто из нас был прав.
— Я сто лет не проживу, — едва слышно проговорил Филипп. — Я обыкновенный человек из другого мира.
— С таким богатством обязательно проживешь, — успокаивал пленника карлик. Он поднялся с Филиппа, ухватился за веревку и потащил его к могучему, в два обхвата, дереву. — Что там сто лет, чума-холера? Как только ты увидишь груды золота и драгоценных камей, тебе захочется прожить не сто, тысячу лет. А то, что ты простой человек, не страшно. Это даже лучше. Простой человек ещё больше должен любить золото, уж я-то знаю, чума-холера, — приговаривал он. — Моя пещера рядышком. Еще несколько шагов и мы дома.
— Я все равно не останусь у вас жить! — сквозь слезы проговорил Филипп. — Меня ждут дома. Я сбегу. — Он посмотрел наверх, где среди густой листвы виднелся маленький, всего с тарелку, кусочек голубого неба, и подумал, что возможно видит его в последний раз.
— От меня так просто не убежишь, чума-холера, — ответил карлик. Чтобы выйти из моей подземной пещеры, надо знать заклинание. А я тебе его не скажу. И вообще, помолчи, чума-холера. А то я тебя поколочу. У меня в пещере уже стоят несколько таких, как ты, непослушных гостей. Когда-то я их так же пригласил к себе, а потом пришлось превратить в камни. Так что, будь умницей, чума-холера.
— Не надо меня превращать в камень! — разрыдался Филипп.
— Правильно, — ласково проговорил хранитель сокровищ. — Молодец! Я вижу, ты все понял, чума-холера. Значит мы обязательно с тобой договоримся.
Наконец карлик подтащил своего пленника к дереву, и между двух толстых корней Филипп увидел что-то вроде входа в звериную нору. Из неё пахнуло сырой землей, прелыми листьями и дымом.
— Тебя как лучше пропихнуть, вперед головой или ногами? — спросил карлик.
— Никак, — глотая слезы, ответил Филипп. Он ещё надеялся на то, что хранитель подземных кладов сжалится над ним или передумает его усыновлять. — Отпустите меня пожалуйста! — из последних сил взмолился Филипп. — Я очень не хочу быть счастливым, не хочу быть каменным, не хочу жить тысячу лет под землей.
— Маленький, тупой человечишка, чума-холера, — разозлился карлик. Он пару раз несильно пнул Филиппа ногой и добавил: — Не отпущу, и не думай даже. Счастье надо делать своими руками, вот я и делаю его за тебя и себя. А ты замолчи и слушай, что тебе говорят, чума-холера.
Карлик взял пленника за голову и стал проталкивать его ногами в нору. Когда же Филипп по колени ушел под землю, произошло то самое чудо, о котором он мог только мечтать. Откуда-то со свистом вылетела стрела и ударила подземного похитителя прямо в лоб. Стрела сломалась и обломки её упали на землю, а карлик выронил голову Филиппа и с воем закрыл лицо руками.
— Ай-яй-яй! — от боли закричал карлик.
Затем он вытянул Филиппа из пещеры, нырнул туда сам и потянул его за ноги. Но ещё одна стрела попала ему в руку, и карлик с воплем скрылся в темной норе.
Филипп повернул голову на бок и посмотрел на обломки стрелы. Он сразу узнал её. Точно такую Филипп видел у Кинтохо. «Опять он здесь», — на этот раз без всякой злости подумал Филипп. Наоборот, он ужасно обрадовался, завертел головой, но подменыша нигде не было видно. Скорее всего, тот прятался в густой листве и чего-то выжидал.