В постели с волком
Шрифт:
— Жена?
Как жена? Чья жена? Я… жена?
— Как это? — все что мне удалось спросить.
— Тебе напомнить, как именно это было? — выгнул он бровь.
Вопрос был задан с такой откровенно интимной интонацией, что ни для кого не стало секретом, что именно он имел в виду.
Напряженный мир трещал по швам и первым признаком надвигающего урагана стал мягкий шаг Грея в сторону Ромашки. Он как бы невзначай приблизился к жене и очень бережно задвинул ее за сою спину. Это прошло почти незаметно для окружающих, но имело свои причины. Зверь Грея безошибочно подсказал момент, когда тишина взорвалась скрипом металла.
Дрион еще не совсем понимал смысл происходящего, но точно осознал, что его чаянья стать землевладельцем летят в тартарары. Без предупреждения Калеб метнул нож в сторону Эрика. Он рассчитывал на легкую победу, но его незнания оборотней сыграла с ним злую шутку. Отмахнувшись от стремительно летящего в него оружия, как от мухи, Эрик в одно мгновение приблизился к Дриону. Отросшие когти впились в шею Дриона, за которую он был подвешен над полом.
— Я рад, что ты оказался достаточно глуп, чтобы дать мне повод размазать тебя по полу.
— Я имею полное право, право данное королем, — хрипел Дрион, не желая сдаваться.
— Должен тебя разочаровать. Наш король очень дотошно изучил законы оборотней и никогда не делает что-то во вред своим землям. Так что тебя сюда отправили не за наградой, а на смерть. Король уже знал, что Кошечка моя женка, подписывая брачное соглашение. Он совершено точно осознавал, что я убью тебя за посягательство на мою женщину.
— Но почему?
— Тебе лучше знать, чем ты так насолил суверену.
— Она не сказала, что замужем.
— Это мое упущение. Моя вина. Женщины, что с них возьмешь, то напридумывают себе целую горы несуществующего, то не видят очевидного.
Не видят очевидного? Слушая на удивление многословного Эрика, я все больше закипала.
— А если бы ты не успел? — борясь с желанием что-нибудь расколотить, спросила я Эрика, не обращая внимания на задыхающегося Дриона.
— Успел бы, — уверенно ответил Бофорт.
— Я неделю травилась какой-то дрянью, чтобы сказаться больной!
Эрик улыбнулся, выпуская почти бездыханного Калеба из рук и сделал шаг ближе ко мне.
— Ты у меня очень умная девочка, хоть иногда и не догадливая.
Зря он это. Чернильница просвистела мимо него, но очень удачно угодила в разинувшего рот священника. Подсвечник попал в одного из людей Дриона, пытавшегося поднять своего господина. Церковная книга, была поймана Греем, который се еще хмуро смотрел на Ромашку, после фразы, про отраву, а она делала вид, то не понимает, о чем речь и вообще очень увлечена происходящим.
Что-либо еще запустить я не успела, так как была не очень тактично переброшена через плечо.
— Вы, задержитесь, — ткнул он пальцев в испачканного чернилами священника. — А остальное мы обсудим с женой наедине.
Заявил этот гад и понес меня на выход из главного зала.
— Осторожней! — взволновано вскрикнула Рома в спину Эрика и, поймав вопросительный взгляд Бофорта, мгновенно развернувшегося на окрик, прикусила губу.
— Так почему ты все же согласилась замуж выйти? — подозрительно спросил Бофорт.
— Не твое дело! — прохрипела я, вися вниз головой и борясь с наступающей тошнотой.
— Не мое, значит? — поставил он меня на ноги и заглянув в глаза.
— Не твое, — упрямо заявила я, теряя сознание от резкой перемены положения.
Очнулась лежа в теплых родных объятиях. Эрик ласково гладил меня по спине и волосам, время от времени, зарываясь носом в волосы и целуя.
— Кошечка моя, тебе лучше? — безошибочно определил он момент моего пробуждения.
— Мне замечательно, — постаралась я придать голосу грубость, но вышло плохо, уж слишком много счастья было в сердце.
Эрик тяжело вздохнул.
— Будешь царапаться?
— И кусаться, — подтвердила я, а сама неосознанно принялась поглаживать все, до чего могла дотянуться.
— Ну, ладно, тебе можно, — хмыкнул он. — Тебе все можно.
Его рука плавно спустилась вниз и накрыла мой живот. Пальцы ласково погладили меня сквозь ткань платья, а потом, осмелев и задрав подол, забрались под одежду.
Я замерла.
— Леди Вульф пришлось признаться, — ответил он на мой немой вопрос.
— И… — затаила я дыхание.
— Я не думал, что могу быть счастливее, чем кода держу тебя в своих руках. Но я ошибался. Оказывается, обнимать свою маленькую семью вот что такое верх блаженства.
От нежности в его голове, слезы навернулись на глаза. Я, шмыгнув носом, постаралась отвернуться и тайком вытереть вмиг ставшие мокрыми щеки.
— Кошечка, не рви мне сердце, — сжал он объятия крепче.
— Как скажешь, — согласилась я и разрыдалась в голос.
Он долго держал меня в руках, позволяя выплакаться, потом очень тщательно сушил мое лицо поцелуями. Постепенно всхлипы утихли, превращаясь в постанывания, объятия стали крепче, поцелую жарче. Шоколадные глаза с желтыми всполохами — это все что я видела и осознавала. Кровь, впервые за последнее время, закипела и понеслась по венам, бурлящим потоком. Руки сами блуждали по сильным плечам, а губы искали ответные горячие поцелуи. Мое тело его узнало и приняло.