В преддверии философии. Духовные искания древнего человека
Шрифт:
Хотя она предпочитает взять в мужья земледельца, она не питает дурных чувств к пастуху:
А тебе, пастух, не стать мне супругом, Земледельцем, (тем, кто мне станет) другом, Ты не сможешь стать моим другом, земледельцем Энкимду, Земледельцем другом. Я принесу тебе пшеницы, я принесу тебе бобов… [12]12
Трактовка окончания сложна и спорна. По нашему мнению, более логичный вариант окончания:
«А мне — пастуху, мне — супругу, Земледелец да станет мне другом! Земледелец Энкимду да станет мне другом! Земледелец воистину станет мне другом! „Я принесу тебе пшеницы, я принесу тебе бобов“…»Ибо в конце концов, как показывают другие тексты, Инанна все же становится супругой Думузи, а не Энкимду. — В. А.
Таким образом, эта история заканчивается примирением. В ней сравнивались земледелец и пастух; в ней, по сути дела, отдается предпочтение земледельцу, ибо богиня выходит замуж за него. Однако здесь старательно доказывается, что выдвижение на первый план земледельца по сравнению с пастухом — дело личного вкуса, каприз молодой девушки. На самом деле, один стоит другого. И тот и другой — одинаково полезные и необходимые члены общества; продукция одного уравновешивает продукцию другого. Хотя между ними и существует соперничество, но вражды быть не должно. Земледелец должен понимать, что пастух настолько нравится Инанне, что она предоставила жнивье его стадам и позволила ему поить своих овец в каналах, принадлежащих земледельцу. Земледелец и пастух должны стараться ладить друг с другом.
На этом мы можем закончить наш обзор древнейшего месопотамского мифологического материала. Основа этого материала известна нам из копий, написанных в конце III — начале II тысячелетия до н. э. Но сами мифы, без сомнения, много старше. По ним ясно видно, что они собой представляют: это ответы на вопросы о частностях. Они рассматривают такие разнообразные проблемы, как происхождение, место и относительная ценность всякого рода специфических сущностей или групп сущностей в пределах космоса. Они, однако, едины в лежащем в их основе взгляде на мир. Их космос — это государство, организация индивидуумов. Эти мифы также едины в своем подходе к проблемам. Это — психологический подход: ключом к пониманию сил, точно так же как и ключом к пониманию людей, является уяснение черт их характера.
Отражение взгляда на мир в позднейших мифах: «Энума элиш»
Впрочем, хотя взгляд на вселенную как на государство лежит в основе всех этих рассказов, или, точнее, потому, что он лежит в их основе, служит самой почвой, на которой эти рассказы возникают, — мы не найдем попыток изложить эти взгляды как целое. Подлинная космогония, трактующая фундаментальные проблемы космоса, как он представлялся жителям Месопотамии, — его происхождение и происхождение порядка, который он выражает, — появляется не ранее первой половины II тысячелетия до н. э. Здесь он уже дается в грандиозном сочинении, носящем название «Энума элиш»,«Когда вверху». «Энума элиш»имеет долгую и сложную историю. Это сочинение написано по-аккадски 29 , по-видимому, приблизительно в середине II тысячелетия до н. э. В это время сочинение предположительно приобрело ту форму, в которой оно дошло до нас. Центральной фигурой выступает здесь Мардук, вавилонский бог, в соответствии с тем фактом, что Вавилон был в это время политическим и культурным центром месопотамского мира. Позднее, в I тысячелетии до н. э., когда Ассирия выросла в доминирующую силу на Ближнем Востоке, ассирийские писцы, по-видимому, заменили Мардука своим собственным богом Ашшуром и внесли несколько изменений, приспосабливающих рассказ к новому герою. Эта поздняя версия известна нам из копии мифа, найденной в Ассирии.
Подмена Мардука Ашшуром в качестве героя и центральной фигуры рассказа, по-видимому, была не единственной и не первой из сделанных замен. Нашей теперешней версии с Мардуком в качестве героя, несомненно, предшествует еще более ранняя версия, в которой центральную роль играл не Мардук, а Энлиль из Ниппура. Эту более древнюю форму можно вывести из многих указаний, содержащихся в самом мифе. Из них самым важным является тот факт, что Энлиль, несмотря на то что он всегда был по крайней мере вторым по важности месопотамским божеством, оказывается не играющим никакой роли в дошедшем до нас мифе, в то время как все остальные важные боги занимают подобающие им места. Опять-таки та роль, которую играет Мардук, не согласуется с характером этого бога. Мардук первоначально был земледельческим или, может быть, солнечным божеством, тогда как центральную роль в «Энума элиш»играет бог грозы, каковым был Энлиль. Действительно, центральный подвиг, приписываемый Мардуку в рассказе, отделение неба от земли, это тот самый подвиг, который приписывается Энлилю в другом мифологическом материале, и притом по праву, ибо именно ветер, помещенный между небом и землей, держит их врозь, подобно двум сторонам надутого кожаного меха. Поэтому представляется, что первоначальным героем повествования был Энлиль, замененный Мардуком при сочинении наиболее ранней из известных нам версий около середины II тысячелетия до н. э. Как далеко уходит в прошлое сам этот миф, сказать трудно. Он содержит материал и отражает представления, уходящие в глубь III тысячелетия до н. э.
Теперь можно обратиться к содержанию мифа. Он распадается, грубо говоря, на две части: одну, повествующую о происхождении основных черт вселенной, и другую, рассказывающую о том, как был установлен нынешний мировой порядок. Четкого разделения этих двух тем, однако, нет. События второй части мифа предвосхищаются и переплетаются с событиями, рассказанными в первой части.
Поэма начинается с описания вселенной, какой она была вначале:
Когда вверху небеса именованы не были, А название суши внизу еще не мыслилось, Когда только лишь первородный Апсу, их сотворитель, И Мумму, и Тиамат— та, что всем дала порожденье, Воедино свои смешивали воды, Когда не было никакого болота, Островка никакого еще не возникло, Когда ни один из богов не создался, Ничто по Имени не было названо, никому не был присужден жребий, Тогда сотворилися внутри них боги 30 .Это описание представляет древнейшее состояние вселенной в виде водного хаоса. Хаос состоял из трех сплетенных вместе элементов: Апсу, представляющего пресные воды, Тиамат, представляющей море, и Мумму, которого пока нельзя с уверенностью отождествить, но который, вероятно, олицетворяет гряды облаков и тумана. Эти три типа воды были смешаны в огромную неопределенную массу. Не возникало даже мысли о небе вверху и о твердой земле внизу; все было водой, еще не было даже болота, ни тем более островка; и еще не было богов.
Затем, посреди этого водного хаоса, возникли два бога: Лахму и Лахаму. Текст ясно дает понять нам, что они были зачаты Апсу, пресными водами, и рождены Тиамат, морем. Может показаться, что они олицетворяют ил, образовавшийся в водах. От Лахму и Лахаму происходит следующая божественная пара: Аншар и Кишар, два аспекта «горизонта». Мифотворец, видимо, считал горизонт одновременно мужским и женским: окружность, охватывающая небосвод (мужское начало), и окружность, охватывающая землю — начало женское.
Аншар и Кишар порождают Ану, бога неба; Ану зачинает Нудиммуда. Нудиммуд — иное имя для Эа, или Энки, бога пресной воды. В этом случае, однако, он должен, по-видимому, рассматриваться в своем древнейшем аспекте, как представитель самой земли; он Энки,«господин земли». Об Аншаре говорится, что он создал Ану по своему подобию, ибо небо похоже на горизонт, поскольку оно тоже круглое. А про Ану сказано, что он сделал Нудиммуда, землю, подобной себе; ибо земля имела, по мнению жителей Месопотамии, форму, подобную диску, или даже форму круглой чаши:
Создалися Лахму и Лахаму, наречены они Именем были. Год за годом мужали они, возрастая, Аншар и Кишар затем были созданы, превосходны над теми. Многие годы они жили, к годам добавляли годы. Их сыном стал Ану, отцам он своим был равен. Создал Аншар первенца Ану по собственному подобью. По своему же подобью Ану произвел Нудиммуда. Нудиммуд, превосходнейший меж богов, своих братьев, Светлый разумом, мудрый, могучий силою, Мощнее, чем отец отца его Аншар, Не имел себе равных средь богов, его братьев.