В предвкушении страсти
Шрифт:
Потому что настоящая угроза таилась внутри нее.
Вон сделал еще один круг, убедившись, что Дориан придерживается внешнего периметра. Только Вону позволялось приближаться к Фейт. И хотя Дориан был далеко, Вон все равно приходил в ярость от одного лишь его присутствия. Ягуар вдруг понял ту ревность, которая охватывает самцов Дарк-Ривер во время брачного танца и едва не сводит их с ума.
Потому что сейчас он испытывал то же самое.
Он зарычал, и лес настороженно затих. Вон задумался — не теряя, впрочем, бдительности, — как бы лучше соблазнить объект своей
Ягуара жутко разочаровывало поведение мужчины. «Возьми ее, — твердил он, — удовольствие окажется сильнее страха». Мужчине очень хотелось с ним согласиться. Это казалось самым простым выходом. Правда, ведущим в тупик. Никто вроде Фейт, всю жизнь проведшей в клетке, которую она называла домом, не сумеет так быстро совладать с его дикими желаниями. А уж Пси? Нереально.
Скорее, секс и в самом деле доведет ее до припадка, которого она так упорно ждала.
Впрочем, неожиданно выяснилось, что она чувствует его на психическом, самом интимном уровне. То, что она способна разделить с ним самые эротические фантазии, приводило его в восторг, открывая перед ним безграничные возможности — с одной стороны, сберегало его личное пространство, с другой, позволяло соблазнить Фейт без прикосновений, которые могли привести ее к срыву.
Ощущая, как пульсирует в крови желание, Вон принялся думать о Фейт и о том, в каких позах ему хотелось бы ею овладеть. Ягуар в его душе предпочитал быть сзади, и человек соглашался, что это идеальный вариант. Так будет удобнее ласкать все ее тело, пока она беспомощно лежит. Пальцы заныли отголосками боли от удара током, которым Фейт недавно наградила его за приставания. Ну может, не так уж и беспомощно, усмехнулся он про себя. Но сейчас это его фантазии, и поэтому она будет покорно умолять о прикосновениях, поцелуях и…
Что-то «толкнулось» у него в голове.
Насторожившись, он прислушался к своим ощущениям. С тех пор как Саша обнаружила, что Звездная Паутина связывает альфу со стражами, они начали экспериментировать, чтобы извлечь из этого максимальную выгоду. Лишь Саша могла передавать словесные послания — и только Лукасу, — но Вон и Клей обнаружили, что умеют вроде как мысленно «пинаться».
А еще Вон улавливал эмоции, которые посылала ему Саша, но кроме этого он больше ничего не «слышал». Саша единственная воспринимала все в полном объеме, и, возможно, после должной тренировки это получилось бы и у Лукаса. Благодаря экспериментам с Паутиной, Вон узнал, что его одностайники на ментальном уровне пахнут так же, как в реальности. И на вкус такие же.
И это определенно не женственный аромат желания напополам со страхом с тонкой ноткой мускуса страсти.
Ягуар чуть не замурлыкал. Воодушевленный, Вон стал фантазировать с утроенным энтузиазмом, представляя, как играет с женщиной, которую решил сделать своей. Пусть Фейт возражает сколько угодно, Вон никогда не упускал добычу. Поэтому он вообразил, как проводит руками по ее бедрам, поглаживая сливочно-золотистое тело, такое теплое и мягкое. Сперва он всю ее обласкает, как упрямую кошечку. А потом опустит голову и, пробуя на вкус кожу, проведет языком по шее, прямо по бешено стучащей ниточке пульса.
Еще
Тем временем в своей фантазии он прихватил зубами тонкую кожу на ее горле. Он с легкостью мог бы ее растерзать, но одна лишь мысль об этом внушала ему ужас, что давало Фейт неограниченную власть над ним. Впрочем, ей еще только предстоит это выяснить. Мысленно он положил руку ей на грудь и, поймав сосок, слегка стиснул зубы на горле — достаточно сильно, чтобы оставить метку.
Следующий толчок отдавал отчаянием. Понимая, что зашел слишком далеко — хотя для него это была сущая малость, — он позволил образу в своей голове растаять, заставляя себя сосредоточиться на мыслях, которые Фейт не могла увидеть. Она, наверное, сходила с ума, не понимая причин их связи. Вот и прекрасно. Ей нужно испытать на себе необузданность дикой природы, иначе она никогда не избавится от своего Безмолвия. А ей придется сломить эти стены. Другого выбора у нее нет.
Около двух за Сашей приехал Лукас. Глядя на исчезающий в ночи автомобиль, Фейт дожидалась Вона. Чувствуя его внутри себя, там, куда прежде никто не мог дотянуться, она знала, что он приближается. И оказалась права. Он вышел из леса в человеческом облике в ту же секунду, как затих шум двигателя.
Он был голый.
Она стиснула пальцы на перилах веранды, а все тело затрясло от необъяснимого желания сбежать подальше. Фейт планировала заявить ему, чтобы он прекратил так о ней думать, она собиралась бросить вызов хищнику, который считал ее тело своим, чего Фейт никак не могла понять.
Но теперь она была способна лишь смотреть, как он идет к ней. В каждом движении гибкого мускулистого тела сквозила смертоносная грация, выдававшая, что он не человек, не Пси, не цивилизованное создание. Волосы рассыпались по плечам, в глазах горел дикий огонь.
Ее собственные глаза, казалось, отказываются ей подчиняться, потому что она продолжала на него пялиться, что обещало стать большой ошибкой. Вон наверняка расценит это как приглашение. Но она по-прежнему смотрела лишь на россыпь тонких волосков на его груди, темной дорожкой спускающихся к животу… и нагло манящих взглянуть еще ниже. Фейт велела себе отвернуться, но было уже поздно. Она увидела, как вызывающе торчит толстый и твердый член.
У нее вырвался стон, руки судорожно сжались на перилах. Вон просто великолепен. Она никогда в жизни не видела мужчину, столь непринужденного в своей наготе. Сердце мучительно заколотилось. Ей надо бежать. Нет, ей надо смотреть. Он подошел и встал на нижнюю ступеньку, все равно возвышаясь над Фейт и подавляя ее своей силой и неприкрытой мужественностью.
Эти получеловеческие глаза перехватили ее взгляд.
— Чего тебе хочется?
— Не знаю, — хрипло ответила она; слова вырвались из потаенной глубины души, той, что оказалась способна испытывать как леденящий ужас, так и изысканную жажду.