В присутствии врага
Шрифт:
Хорошо же, подумала Барбара. Несказанно рада тебе подыграть, урод. Она взяла у него зажигалку, повертела ее в руках. Затушила пламя, зажгла, снова потушила. Сказала:
— Просто удивительно. Даже невероятно. Интересно, а вы заметили?
Он попался на удочку.
— Что заметил? — спросил он. И тут она ему врезала:
— Что если вы спустите штаны и задерете зад к небу, то будете вылитая эта зажигалка, сержант Стенли. — Она сунула ему зажигалку. — Спасибо за сигарету.
И пошла к своей машине.
Заброшенный дом на Джордж-стрит кишел полицейскими-криминалистами. Вооруженные снаряжением для сбора улик,
Их были сотни — на деревянных поверхностях и дверных ручках, на подоконниках, водопроводных кранах, оконных стеклах и зеркалах. Специалисты снимали и регистрировали их все, а не только те, что подходили под описание отпечатков, которые Сент-Джеймс снял с магнитофона. Велика была возможность, что в похищении Шарлотты Боуэн участвовал не один человек. Любой поддающийся идентификации отпечаток мог навести полицию на след, если трущоба действительно связана с этим делом.
Линли попросил их уделить особое внимание двум местам: зеркалу и кранам в ванной и выходящему на Джордж-стрит окну, частично протертому, по-видимому, для того, чтобы видеть в просвет между зданиями школу Святой Бернадетты на Блэндфорд-стрит. Сам Линли находился в крохотной кухоньке, где заглядывал в шкафы и ящики на случай, если Сент-Джеймс упустил что-то, когда обследовал дом.
Линли отметил, что во время их беседы предыдущим вечером Сент-Джеймс с типичной своей скрупулезностью перечислил ему все из немногих имевшихся тут предметов. В одном из шкафов стояла красная жестяная кружка, в ящике лежала одна вилка с погнутыми зубцами и пять ржавых гвоздей, на столе стояли две грязные банки. Больше ничего.
Под негромкую капель воды в раковине Линли, наклонившись, внимательно осмотрел поверхность стола — не осталось ли что незамеченным на пестром пластике его покрытия. Он скользнул взглядом от стены к внешнему краю стола, от внешнего края к полоске металла, крепившей раковину. И увидел это. Фрагмент чего-то голубого — не больше осколка зубной эмали, — застрявший в едва заметном зазоре между металлической окантовкой раковины и столешницей.
С помощью тонкого лезвия из комплекта для сбора улик Линли осторожно поддел голубую крошку и поместил к себе на ладонь. От нее шел слабый лекарственный запах, а когда Линли прикоснулся к ней пальцем, то обнаружил, что она ломкая. Кусочек таблетки? Какое-то моющее средство? Линли переложил его в пузырек и передал одному из криминалистов, попросив как можно скорее определить, что это такое.
Он вышел из квартиры в зловонный коридор. Заколоченные окна затрудняли вентиляцию здания. В нем застоялся запах крысиных экскрементов, разлагающихся пищевых отходов и грязных унитазов, обостренный весенним теплом. Именно это прокомментировал констебль Уинстон Нката, поднимавшийся снизу по лестнице, когда Линли спускался к квартире на втором этаже. Зажимая нос и рот идеально отглаженным белым платком, констебль пробормотал:
— Не дом, а выгребная яма.
— Смотрите под ноги, — посоветовал ему Линли. — Неизвестно, что там на полу под мусором.
Нката добрался до двери в квартиру, когда Линли уже вошел туда. Нката присоединился к нему.
— Надеюсь, эти парни получают доплату за полевые условия?
— Награда им — полицейская слава. С чем пришли?
Обойдя самые большие кучи хлама, в которых рылись криминалисты, он подошел к окну и открыл его, впустив
— Я проверял копов в Мэрилебоне, — сказал он. — Кросс-Киз-клоуз патрулируют полицейские из участка на Уигмор-стрит. Кто-то из них и видел бродягу, о котором вам говорил Сент-Джеймс.
— И?
— Ничего, — ответил Нката. — Ни один из постоянных сотрудников не помнит, чтобы он прогонял из этого района бродягу. Работы у них полно — туристический сезон и все такое, — и они не ведут учет, кого, с какой улицы и когда они гнали. Поэтому никто не утверждает, что они вообще никого не прогоняли. Но и никто не желает посидеть с нашим художником, чтобы получить изображение этого типа.
Линли чертыхнулся. Рушились их надежды на получение хорошего описания бродяги.
— Вот-вот, — поддержал его Нката и улыбнулся, дергая себя за мочку уха. — Поэтому я взял на себя смелость кое-что сделать.
Смелость Нкаты не раз помогала добыть важнейшую информацию. Линли заинтересовался.
— И?
Констебль сунул руку в карман пиджака. Он пригласил на ланч одного художника, объяснил Нката, и по наклону его головы Линли понял, что художник был женского пола. По дороге они зашли в Кросс-Киз-клоуз и нанесли там визит писателю, который дал Хелен Клайд описание бродяги, изгнанного из лабиринта переулков в тот самый день, когда исчезла Шарлотта Боуэн. Художница с помощью писателя набросала портрет того человека. И Нката, взяв на себя еще немного смелости и проявив поразительную по своим масштабам инициативу, предусмотрительно попросил ее сделать второй рисунок, на этот раз sans [24] жидких волос, бакенбард и вязаной шапочки, которые все могли быть частью маскарада.
24
Без (фр.) .
— И вот что у нас получилось. — Он протянул два рисунка.
Линли разглядывал их, пока Нката продолжал. Он сделал с них копии и раздал констеблям, которые сейчас работают на улицах, стараясь отыскать место, с которого исчезла Шарлотта. Другие копии он раздал констеблям, которые проверяют местные ночлежки, чтобы, если получится, узнать имя этого человека.
— Пошлите кого-нибудь показать рисунки Ив Боуэн, — распорядился Линли. — А также ее мужу и домработнице. И тому господину, о котором вы рассказывали мне вчера вечером — тому, что наблюдает из окна за происходящим на улице. Может, кто-то из них чем-то нам поможет.
— Будет сделано, — ответил Нката.
В коридоре двое из команды криминалистов тащили с верхнего этажа свернутый ковер. Он тяжело, как невыполненное обязательство, давил им на плечи. Линли бросился помогать, Нката с неохотой присоединился к нему. Вместе они вынесли ковер на улицу и затолкали в поджидавший на улице фургон, после чего Нката устроил целое представление из отряхивания пиджака.
Стоя на улице, Линли размышлял над тем, что сообщил ему констебль. Действительно, при огромном количестве туристов, блуждающих по этому району в поисках Риджентс-парка, музея восковых фигур или планетария, местные полицейские могли и не запомнить случайного бродягу, которому было приказано убраться прочь, но вполне реально предположить, что кто-то все же сумеет узнать его по имеющемуся теперь у них рисунку. Он сказал: