В прятки с отчаянием
Шрифт:
— Не волнуйся, я же обещал, что со всем справлюсь.
— Я бы не была так в этом уверена, потому что когда отец узнает про нас, то он может… начать драться, — пробормотала я удрученно, зарываясь носом в крепкую шею и втягивая в себя его запах, чтобы иметь возможность протянуть до вечера.
— Не бойся за меня, — тихий смешок прямо в ухо, — я смогу до него донести, что ты единственная женщина в моей жизни, которую я люблю. Вряд ли Эрик будет против этого…
— Ты его просто плохо знаешь.
— Не стоит сейчас об этом беспокоиться, лучше думай о предстоящей операции. Люси, Уотерс следил за тобой, пообещай
— Ты тоже обещай, ладно? — заглядываю я ему в глаза. В полумраке подземного помещения, позолота из радужки почти исчезла, преображаясь в темно-ореховый цвет.
— Кнопка моя, — прошептал он так нежно, касаясь губами моего носа, будто я и прям совсем маленькая. И ни за что, никому не признаюсь, но мне нравится ощущать себя маленькой и хрупкой в этих бережных руках. — Меня не так просто убить! Но я обещаю, хорошо? — проникновенно проговорил Риз, вновь возвращаясь к моим губам, заставляя задыхаться от восторга. Грудина его ходит ходуном, от тяжко толкающегося сердца. Руки теснее сжимают меня, обнимая, и еще чуть-чуть, и я стану очень сомневаться, что мы сможем остановиться.
— Риииз, нужно идти, — но оторваться невозможно. И пальчики, перебирая волосы на затылке, спускаются все ниже, по шее, проводят ласковую дорожку, чуть царапая ноготками. М-м-м… ну вот как заставить себя успокоиться? Сердце выколачивает свой дикий ритм уже где-то в горле.
— Люси… Люс, ну что ты делаешь? — ага, а сам прижимает меня к себе пониже спины. Губы приоткрыты, глаза блестят. — У нас же выезд… — и снова вкус его губ, срывающиеся с них вздохи, запах мужского тела, скользящие между пальцев пряди непослушных волос и сильные ладони поглаживают все откровеннее… Кажется, я перестаралась немного.
— Я не хочу никакой выезд… Но, если мы опоздаем, то получим по наряду вне очереди, слышишь? Пойдем… я тоже по тебе соскучилась, но придется потерпеть до вечера. Ты же придешь ко мне?
— Приду, после отбоя. Все, иди первая, — выпустил он меня из своих рук, но стоило мне ступить один шажок, как Риз снова резко притягивает меня к себе, прижав на секунду, чмокнул в висок, выдохнув: «Люблю тебя!» и вытолкал в коридор. И я тебя, хороший мой, и я!
Я влетаю в гараж, стараясь сохранить независимое лицо, ощущая, как полыхают мои губы от его поцелуев и, не глядя ни на кого, ныряю в свой драгстер. Разговоров теперь не оберешься! Да и хрен с ними, сейчас главное поймать Уотерса. Все будет хорошо. Ведь правда?
Драгстеры забирают на юг Чикаго, в старый промышленный центр с полуразрушенными, заброшенными огромными промзонами, перемежающимися пустошами, зарастающими свалками. Среди некоторых грязно-серых остовов заводов и труб, тянутся прогнившие рельсы, почерневшая арматура и ржавые стяжки рабицы. Одну из таких, замотанную цепью и выносит летевший впереди драгстер Вина, лихо тормозя у частично облицованной стены завода. Бойцы выпрыгивают из техники, мгновенно рассредотачиваясь вдоль стен. Второй отряд окружает территорию, оставаясь за укрытиями. Засевшие внутри уроды знают это здание и некоторое преимущество на их стороне, но вот сбежать так просто не выйдет.
По сигналу, драгстер срывается с места, вырывая законопаченную дверь тросами, и отряд перетекает внутрь, стараясь ступать как можно тише. В помещениях царил полумрак, рассеянный дневным светом, пробивающимся сквозь проемы выбитых окон и отчасти обвалившейся крыши, оборванные провода и кабели свисают по стенам, горы мусора и обломков покрывали пол. Разгром полный. Пахнет, наверное, отвратительно, хорошо что в керслетах не чувствуется. И тихо. Даже слишком. Только под ногами бойцов играли куски железа, которым ранее были обделаны некоторые стены.
— Приготовиться, прочесываем территорию парами. Не выпускать напарника из вида, — шипит связь голосом Итона. — При оказании сопротивления, стрелять на поражение. И, да, — немного подумав, изрекает Эл, — если засечете Уотерса, пристрелите ублюдка на х*й. За*бал он меня!
Динамики рапортуют, фыркают, соглашаются и ржут в несколько десяток глоток, а вот мне что-то не до радости. Потому что я не слышу мыслеформ врага. Возможно, они могут быть под каким-нибудь воздействием, как был Гилмор или здесь уже никого нет. В любом случае необходимо проверить.
«Риз, ты тоже их не слышишь?»
«Да. Но я чувствую здесь посторонних, будь осторожна», — тут же отозвался он предостерегая. Мыслеформы напряженные, как натянутые нити от настороженности.
«В каком смысле, посторонних?» — уточняя, интересуюсь я, а у самой душа звеняще переворачивается внутри, от его ментальных прикосновений.
«Кажется, Зейн тут. Ну или был тут недавно. Как бы там ни было, любимая, будь начеку!»
«Ладно, за меня не волнуйся. Себя береги».
Часть отряда растекается по помещениям, кто-то тихо взбирается вверх по хлипким лестницам, гуляющим от каждого шага, а мы с Монти перебежками направляемся в нутро одного заброшенного цеха, прислушиваясь и силясь разглядеть что-то среди ржавых каркасов бывшего оборудования. В тот самый момент и раздались первые выстрелы, приглушенные расстоянием, а потом заворачивается такая цветомузыка, что сердце слетает вниз живота.
— Под ноги внимательнее, растяжки, — рявкнула связь чьим-то до боли знакомым голосом, потонувшим в грохоте разрыва. Стены вздрогнули, ноги спружинили, завод хоть еще довольно крепкий на вид, но обломки и остатки крыши мгновенно полетели сверху. Следом стрельба и крики вспыхнули по всей территории, будто бои начались в каждом помещении.
— Ну, блин, наконец, завертелось, — азартно вскрикнул Монти, бросаясь вперед сломя голову к проему, откуда показались несколько силуэтов, одетых в простую одежду, но с бронниками. Где ж вы их достали, голубчики? Очереди влупили в нашем направлении, уплывая в бетон стен и высекая искры об сталь станков, заставляя кровь закипать от адреналина.
Полоснув очередью в ответ, Монти растекся по стене, перед входом в узковатый переход, пока я закатываюсь с другой стороны, поджидая и ловя в сетку прицела противника. Несколько патронов проходят наискось, разрывая воздух, и уходят в потолок, выстрел — и стрелка отшвырнуло на спину к стене. Второго снимает напарник, прострелив горло, что тот стал захлебываться хлынувшей кровью. Выскочив из укрытия, мы, не церемонясь, разряжаем магазины в оставшихся троих, пытающихся скрыться за старым хламом. Пули врезаются в керслеты, отскакивают и теряются среди мусора, шуршащего под подошвами. Новый грохот взрыва прозвучал совсем близко. Твою мать, для чего они тут растяжки тянули, прекрасно зная, что для нашей защиты это не проблема?