В прятки с отчаянием
Шрифт:
Потом вдруг, поддавшись какой-то бешеной эйфории, мы замутили игру в салки, убегавшись до колик в боку и, наконец, повалились на траву, однако, быстро замерзли. Костер разводить в темноте опасно, но у меня с собой пистолет и нож, изгои нам не страшны, да и до фракции рукой подать.
— А почему ты подумал, что прогулка по лесу, да еще такому запущенному, будет лучше, чем залезть на крышу и посмотреть голограмму? — спрашивает меня Джил, подсаживаясь поближе к костру.
— Не знаю, — посмеиваясь, отвечаю я и откидываюсь на мягкий мох, лукаво поглядывая на девушку. —
— С каких это пор ты стремишься к уединению? — хмурится Джил, пристально меня разглядывая. — Это что-то странное, ты всегда был душой компании…
— Один умный человек сказал мне — «хорошо в общине, не надо думать о выживании, но нет никакой личной жизни». Мне и правда раньше было это непонятно, а теперь… я понял, что она имела в виду…
— Она? — ревниво тянет медсестра. — Люси? Ты ведь о ней?
— О ней, — сознаюсь, покаянно кивая. — Она значительная часть моей жизни и очень дорога мне, на самом деле, но…
— Ну все ясно, — Джил вскакивает и бросает мне мою же куртку, в которую куталась последние полчаса. — Люси тебя бросила, и ты решил пока перекантоваться со мной. Не провожай меня, я найду дорогу.
Джил резко и стремительно удаляется, но я успеваю подняться на ноги и, догнав, хватаю ее за руку.
— Нет, все не так, Джил, да постой ты! — разворачиваю ее к себе, прижимая к груди, а она упирается в мой торс ладошками, пытаясь вырваться. — Люси значительная часть моей жизни, она многому научила меня, но она… мое прошлое! Я привел тебя сюда, подальше от людей и суеты, чтобы с тобой побыть, послушать, что ты мне скажешь… Джил, прошу, не ревнуй… Мне приятно, но поверь, это совершенно беспочвенно.
Она все еще дуется, но раздражение уже сдает свои позиции, она явно хочет остаться, однако, гордость ей не позволяет сдаться так просто.
— Я знаю, что не должен на свидании с одной девушкой, вспоминать другую. Просто… я не знаю, как по-другому выразить всю серьезность своих намерений. Почему ты не хочешь дать мне шанс доказать, что я действительно хочу быть с тобой?
— Я знаю тебя, Гилмор, и твои обещания ничего не стоят! — непримиримо отбивает девушка, все еще надувая и без того пухлые губенки. А мне смешно, и жутко хочется поцеловать ее, вот просто до чертиков… Но я ведь обещал…
— Иди сюда, — обняв ее, осторожно поглаживаю по волосам и вдыхаю их сладковатый аромат, смешанный с ночной прохладой. — Мне очень хорошо с тобой, и знаешь… Очень жаль, что я не понял раньше что…
Правильные слова кончились, а Джил усмехается и обхватывает меня за талию, зарываясь носом в мою грудь. Я ловлю себя на мысли, что просто наслаждаюсь близостью девушки, не требуя от нее ничего взамен. Она отстраняется только лишь затем, чтобы, огладив мою щеку, притянуть к себе для поцелуя. Я помню… что мне нужно держать себя в руках… нужно, во что бы то ни стало… Но когда ее ручки забираются под футболку…
— Джил, что ты делаешь? Мы ведь хотели просто свидание…
— Хотели, — весело шепчет мне в губы девушка, и у меня от этого шепота по спине пробегает сладкая дрожь. — Но я передумала! — она целует меня так откровенно, напористо, что желание я просто не могу контролировать. Оно как-то враз захватило, так что я сам не заметил, как коротко взрыкнув, подхватил ее на руки, усаживая к себе на бедра. Ее язык у меня во рту сводит с ума и кажется я сейчас потеряю последние остатки самообладания.
— Джил, — мне очень хочется зажмуриться и прижать ее так сильно, чтобы косточки хрустнули. — Джил, я…
— Тихо, — она вдруг отстранилась и положила пальчик мне на губы, не дав договорить. — Слышишь? Гул какой-то…
Я прислушиваюсь. Странное предчувствие беды медленно, постепенно заполняет изнутри. Низкий и постоянный звук действительно слышится, будто работает какой-то механизм. Но тут на милю нет и не может быть никаких механизмов… Я ставлю Джил на ноги, мы с ней озираемся, и тревога начинает сковывать наши движения. Гул нарастает, ширится, заполняя собой все, возможно, мы его и раньше слышали, но вот до сознания он доходит только сейчас.
— Джай, что это? — округлив глаза, спрашивает меня Джил, поднимая лицо вверх. — Будто бы с неба звук.
— Нам надо срочно во фракцию. Немедленно, — начинаю засыпать костер землей, потом понимаю, что нахрен все, игривое настроение испаряется вместе с посетившей мыслью, что это может быть. Теоретически мы все знали, что на город может быть нападение, но вот практически никто не верил в это. Все надеялись, что у Эвансов все получится, станция будет взорвана и город будет в безопасности. Но нарастающий гул явно работающей воздушной техники говорил обратное. Что-то будет, бл*дь, и отнюдь не приятным попахивает!
Схватив девушку за руку и припоминая все наши тренировки против воздушной атаки, которых было бесконечно мало, мы с Джил, стараясь держаться укрытий, двигаем к Бесстрашию. Тьма сгущается все сильнее, электричества уже почти не подается, все должны спать, тем легче им напасть, самое лучшее время.
Вдалеке раздается приглушенный расстоянием свист и земля под ногами вздрагивает, а по ушам ахает такой мощный взрыв, что я, кажется, на секунду оглох. Вспышка освещает черные небеса с редкими звездами, я поднимаю глаза и вижу в этой бездне над головой летящие тени керноклатеров безупречных. Атака с воздуха, а у нас никаких средств противовоздушной обороны. Бл*дь! Серия взрывов со стороны стены, от которых снова приключается дрожь земли, заставляет ускориться. Ах ты, сука...
— Давай, Джил, нам надо двигать, скорее… — она бежит, но спотыкается все время, я мне остается только тянуть ее за собой. — Да что с тобой такое, все очень серьезно!
— Я не могу бежать быстрее, у меня каблуки! — плаксиво тянет она, а мне хочется обложить ее трехэтажным матом. Какие еще…
— Снимай и бежим босиком, быстро! — рявкаю я, и девушка слушается меня беспрекословно. Где-то просвистела еще одна бомба, уже гораздо ближе, а вслед за этим они посыпались как из рога изобилия, бахая каждую секунду.