В прятки с «Прятками»
Шрифт:
Она улыбнулась и так напомнила мне змею, что я чуть не отшатнулся. Сука, какая же сука!
— Программа рассчитана на восемь лет, которые были закончиться через два года. Симуляция могла нарушить ход программы, поэтому я не могла этого допустить. Но отчего-то, я вижу, что программа завершилась раньше. Что-то этому способствовало... Ты, случайно, не ударялся сильно головой? Передатчики очень нежные, могли сбиться настройки, но мне так даже больше нравится. Теперь ты послушная машина для убийства, Эрик. Живешь и получаешь удовольствие от чужой смерти. Ты сам должен был уже почувствовать это.
— Значит все это время... Это была... — я никак не могу уложить в голове, значит она все-таки сделала
— Да, признаться, на какой-то момент вдруг случилось что-то, — кивнула эрудитка, — моделирование отчего-то пошло не так. Насколько я поняла, ты так сильно отторгал программу, что она сформировалась в отдельную личность, судя по моим наблюдениям и пыталась управлять тобой с переменным успехом. Но теперь я вижу, что все встало на свои места. Программа закончена, но все равно эксперимент не чистый. Надо было все закончить как только стало понятно, что ты не собираешься так просто сдаваться. Склонность к Бесстрашию способствовала тому, что ты боролся до конца. Но программа все равно победила тебя. Макс гораздо лучше поддавался моделированию, несмотря на то, что он тоже бесстрашный, но его эксперимент длился всего два года, хотя давал поразительные результаты. Поэтому его намного жальче. А ты провалился, Эрик. Ты теперь просто изуродованный психопат и чем быстрее я от тебя избавлюсь, тем лучше.
— Хрена с два! — я отбрасываю автомат за спину и достаю пистолет, — говори, когда ты заставляла меня убить Салли, я уже был под моделированием или нет?
— Тот самый укол, который избавил тебя от некоторого количества страхов, помнишь? Это и была та самая долгая сыворотка. Она содержит нанопередатчики, которые постоянно, внушают тебе действия в соответствии с программой, постепенно, медленно, но верно меняя твою личность, делая тебя зависимым от программы и более лояльным. Симуляцонная сыворотка действует также, но там все более прозаично, всего лишь лишение воли, памяти и восприятия происходящего, выполнение прямых программ. Таких солдат очень просто убить и вообще сделать с ними что угодно. А вот когда солдат сам идет убивать, да еще и с удовольствием... Это уже совсем другое дело...
— Какая же ты мудое*анная тварь, — выцеживаю я сквозь сведенные челюсти.
— Да брось, Эрик, тебе самому нравилось таким быть. Ни совести, ни жалости, никаких рефлексий. Ты всегда был очень упрямым и жестоким, программа на самом деле просто обнажила эти твои качества, усилила их, убрала такие понятия как совесть, жалость, сочувствие...
— Гори в аду, Джанин, — только и смог сказать я и палец ложится на спусковой крючок. Эрудитка смотрит на меня с легкой полуулыбкой, как смотрят мамашки на своих нерадивых детей. Я хочу нажать курок, очень хочу, но не могу. Не могу и все, будто есть какая-то сила, что не дает мне это сделать.
— Не старайся, Эрик. Неужели ты думаешь, что создавая машину убийств я не позаботилась о том, чтобы по завершении программы ты не убил своих же создателей. Ты ничего не сможешь сделать мне, а сейчас еще и придется сдаться, потому что моя личная армия уже на подходе.
Со стороны выхода на крышу действительно слышны какие-то звуки. Тяжелые шаги, гомон голосов едва можно расслышать, но что-то там происходит, это очевидно.
— Я предполагала, что у меня могут быть враги, поэтому ввела себе датчик слежения и тревожной кнопкой озаботилась. Как только ты меня похитил, я послала сигнал «SOS» в Эрудицию. Благо, тут недалеко. Тебе лучше сдаться, Эрик. Рано или поздно, я все равно тебя найду, так зачем затягивать процесс? Я знаю, ты любишь быстро и горячо...
— Закрой твой гнилой хавальник, ублюдина, я не знаю, где и как, но я все равно тебя достану, клянусь. Даже если мне это будет стоить жизни!
Наконец, бесстрашным удалось выбить дверь и первый кто вваливается на крышу — это Ворон. Он замирает, глядя на нас с Джанин, а бесстрашные сзади толкают его вперед.
— Взять его! — командует эта сука и я вскидываю автомат, чтобы задержать их и успеть уйти на зип-лайне. Полоснул очередью по входу, первые из бесстрашных падают, мешая пройти остальным и в спину мне несутся выстрелы, когда я, хватая кольцо зипа, прыгаю в пустоту. Под лопатки приходится смачный удар, такой, что я чуть не отпустил руку, но удержался, а в груди печет, выжигает каленой сталью. Перед глазами тело Ворона, упавшего лицом вниз и его темные растрепанные волосы, залитые кровью. Эту битву со смертью я проиграл. Теперь уже все равно...
Музыка: Mandragora Scream – Frozen Space
Пока добирался до бункера, совсем стало темно. Одна только мысль меня радует, это то, что в бункере есть запас виски. Ничто сейчас не может меня заставить хоть как-то разумно мыслить. Теперь хотя бы что-то прояснилось.
Значит, это правда. Все, что я чувствовал в себе, это действительно так. И этот зверь, что вгрызается в душу, это и есть я сам. Что мне принесла эта информация? Да собственно ничего. Зверю жить проще, не надо задумываться ни о чем, все прекрасно. Я только одного хочу, чтобы сдохла эта сука Джанин, которая устроила вот… это все. Шел ли я по трупам? О, да, не просто шел, я бегал, и если всех убитых мной выложить в рядок, можно пробежать целый марафон. Вот только… Ворон… Он…
Мне насрать. Мне ДОЛЖНО быть насрать. Бесстрашные знают, что делают, такая жизнь у них. Последнее время нам чаще чем обычно выдавались возможности рискнуть нашими никчемными жизнями. И как-то плохо получалось забивать на всех, когда стоишь спиной к спине. Когда тебя закрывают от пуль, и ты закрываешь. Видит бог, я знаю правду о себе, и я старался ни с кем не сближаться. Но я не смог бросить умирающего Вайро на другом конце города. Не смог плюнуть на все и пожертвовать группой Джойса. И Ворон, он всегда такой бестолковый, но самоотверженный до глупости. И я даже не знаю, как его по-настоящему зовут. И я убил его сегодня.
Он не любил меня, сторонился, как и все они. Косился настороженно, да я собственно и не задумывался ни о чем. Я совершенно не думал, что убить кого-то из членов своей команды будет так… непросто. Да что там, это… Голова горит, изнутри распирает, кажется, что сейчас лопнет и мозги забрызгают ствол дерева, к которому я привалился в изнеможении, выбравшись из тоннеля. Мелкая с ним дружила. Может, даже… любила его по-своему. И еще у него, кажется, была жена. Я почти не помню ее, она вроде из разведки тоже. Сколько я убил за свою жизнь? Много, очень много людей. И на всех было ровно. А сейчас хочется вырвать свое собственное горло, потому что все равно дышать нечем, и кроме как на сдавленные хрипы оно больше ни на что не способно.
А ведь я предал их всех, когда сбежал и оставил их на произвол Джанин. И даже ни на секунду не задумался, как и что будет потом… Для меня это было нормально и я даже бровью не повел, когда принимал решения оставить их там, в Отречении. Я прекрасно помню, как страшно, когда в тебя стреляют и сейчас скорее всего убьют. И как важно в такой момент, что есть люди, которые не дадут тебе сдохнуть. А потом бой заканчивается, и все возвращается на круги своя, презрение к этим людишкам с их дурацкими проблемами. Они все остерегаются меня, никогда не зовут на свои сходки, нет никого, кто мог бы назваться мои другом. Но вместе с этим... Я точно знаю, что Вайро до последней капли крови защищал бы меня там, во время сражений... а я его. И Джойса. И Бартона. И... а Ворона я убил.