В пучине
Шрифт:
Как он освободился, Эльстэд сам не вполне понимает; однако, судя по концу каната, висевшего на шаре, он разорвался, вероятно, от трения о край алтаря. Шар вдруг резко покачнулся, Эльстэд понесся вверх и вырвался из мира странных подводных жителей. Эльстэд, по всем вероятиям, исчез из поля их зрения, точно пузырек водорода, стремящийся вверх из нашей атмосферы. Каким чудесным должно было им казаться это исчезновение!
Шар помчался вверх еще быстрее, чем погружался в воду, когда его тянули вниз свинцовые грузы. Становилось все жарче и жарче. Шар летел окнами вверх и Эльстэд вспоминает, какой поток пузырей пенился у стекол. Он каждую минуту ждал, что стекла вот-вот лопнут. Вдруг почувствовал, что в мозгу у него завертелось какое-то огромное колесо; завертелась вокруг него и обитая подушками камера, он лишился сознания и больше уже не помнит ничего, пока не увидел себя в собственной каюте и не услыхал голоса доктора.
Такова суть необыкновенной повести, отрывками рассказанной Эльстэдом офицерам «Птармигана». Он обещал со временем все записать, но ум его был занят исключительно усовершенствованием своего снаряда; эта работа была исполнена в Рио.
Остается добавить, что 2-го февраля 1896 года Эльстэд, усовершенствовав свой шар по указаниям первого опыта, вторично опустился на дно океана. Что именно произошло, мы, вероятно, никогда не узнаем. Он не вернулся. «Птармиган» крейсировал около того места, где он погрузился, и тщетно искал его в течение тринадцати дней. Затем судно вернулось в Рио, откуда печальное известие было сообщено по телеграфу его друзьям. Тем дело и закончилось. Трудно допустить, чтобы не было произведено дальнейших попыток проверить его необычайный рассказ о неведомых дотоле городах морской пучины.
1896