В ритме страха
Шрифт:
– Глупость какая-то.
Сжав в руке сотовый, он спустился вниз, решительно прошел в кухню и распахнул дверцы холодильника – он оказался заполнен. То есть кто-то, действительно, зашел в дом.
Но где он или она сейчас?
Алексей начал методично открывать все шкафы, заглядывать во все закоулки, пока не открыл дверь сауны. Там, в подсвеченном голубым бассейне лицом вниз лежала женщина.
Сперва Алексею показалось, что она упала в бассейн и решила немного поплавать. Но стоило подойти ближе, как стало понятно – женщина мертва.
Он
Полиция. Медики. Криминалисты. Следователи. Кинологи.
Люди входили и выходили из его дома, что-то вносили, что-то выносили. Разговаривали между собой, фотографировали, осматривали участок.
Сложная работа слаженной команды.
Его всегда удивляло это – способность людей, занимающихся смежными проектами, быстро подключаться к общему делу, находить эти точки соприкосновения, крючки, которые из разрозненных специалистов, зачастую даже не знакомых между собой людей, делали единый организм. Каждый занимался своим делом, вернее, своим участком общего дела.
Он, Алексей Долин, так не мог.
Он привык все контролировать сам, во всем разбираться и все проверять.
Он не стал биологом или фармацевтом, но очень хорошо понял те точки соприкосновения и крючки, которые соединили его крепко-накрепко с этой сферой.
От дома отделился и направился к нему следователь. Средних лет, непримечательный мужчина. Наверно, такими и должны быть настоящие следователи – ты говоришь с ним, смотришь на него, а запомнить внешность не можешь. Потому что она ничем не привлекает твое внимание. Ничем не запоминается.
Потому что он – часть огромного механизма, предназначенный, чтобы раскрыть преступление.
– Алексей Максимович, – следователь подошел, встал напротив.
– Вы уже завершили? Я могу, наконец, занять свой дом?
– Уже скоро. Я хочу вам пару вопросов задать.
– Так задавали уже, – Алексей устало вздохнул. – Валяйте, задавайте.
– Убитая… Вы видели ее раньше?
Алексей отрицательно качнул головой, невольно зацепился за слово «убитая» – выходит, не случайно упала:
– По договору за домом закреплена определенная команда. Во-первых, я не люблю новых посторонних людей, во-вторых, каждого из них дополнительно проверяет моя служба безопасности. Поэтому я знаю только горничную Марину, доставщика продуктов Илью, начальника охраны…Сада у меня нет, поэтому кто стрижет газоны и приглядывает за надворными постройками я не знаю. Никогда не интересовался. Собак у меня тоже нет, поэтому с персоналом, который занимается домашними животными, я тоже не знаком. Все. Это все люди, которых я знаю среди персонала коттеджного поселка.
И это было правдой. Марину, горничную, он знал. Он был уверен, что она сегодня
Когда утопленницу вытащили из бассейна, он сразу понял, что это не Марина. Да и охрана поселка притащила девушку к полиции, зареванную, всклокоченную и бесконечно несчастную.
– Надя подменила меня, – бормотала она, вглядываясь то в лица полицейских, то в шефа охраны и управляющего. На последнего – с нескрываемым страхом. – Ваш звонок был неожиданным, я… совсем неважно себя чувствовала. Видимо, инфекцию подхватила.
Она, естественно, не обращалась к врачу, только планировала это сделать (или говорила, что планировала, мало ли какие внутренние договоренности у штата горничных между собой, чтобы сохранить все надбавки и не потерять деньги на больничных). В любом случае, ей приходилось верить на слово. Алексей бы поверил. Следователь, кажется, сомневался. Начальник охраны ходил багровый от гнева. Этому, пожалуй, можно и посочувствовать: благополучные владельцы коттеджей меньше всего хотели бы, чтобы в их быт вмешивалась полиция. А она стала активно вмешиваться – опрашивать, наблюдать, что-то записывать, смотреть раздражающе пристально и долго.
Самого Алексея, равнодушно наблюдавшего за происходящим, соседи теперь не замечали и старались обходить, как прокаженного – он мало того, что привлек внимание полиции, так еще и стал обладателем «неблагополучного» дома.
Алексей усмехнулся, заметив, как соседка, стоило ей выйти на крыльцо и заметить полицейский фургон и присевшего на перекур кинолога с овчаркой, мгновенно вернулась в дом и задернула шторы. Еще накануне командировки она в едва прикрывавшем грудь пеньюаре прибегала к нему за солью. Минус одна претендентка на сердце Алексея и его свободу – за это можно было бы и выпить.
– Кто мог проникнуть в ваш дом?
– Не имею понятия. Мне не угрожали, если вы об этом. Никаких сомнительных сделок я тоже не проворачиваю… Я правда не знаю, кто бы это мог быть.
Ему показали фото с записи видеонаблюдения – незнакомец в черном, крадущийся вдоль дома. Судя по отметке таймера в углу листа, за пару мгновений до проникновения в дом и убийства. Начальник службы безопасности «БиоТеха» прибыл в поселок через тридцать минут после звонка и подключился к проверке. «Может, что-то накопает».
Чувства от усталости притупились, Алексей ощущал пустоту и равнодушие внутри, ему стало все равно, кто и зачем пробрался к нему в дом. Очень было жаль несчастную, очевидно оказавшуюся не в том месте и не в то время.
«Надо найти ее родственников, помочь с похоронами», – решил, провожая взглядом отставшего, наконец, следователя.
Он оказался один, когда уже окончательно стемнело. Дверь в сауну было опечатана, в оставшейся части дома паутиной повисли на стенах посторонние запахи. Мебель оказалась сдвинута, ковры перевернуты и поправлены наспех, небрежно и неаккуратно, диванные подушки измяты и скомканы.