В самадхи Прабхупады во Вриндаване

Госвами Сатсварупа Даса

На Вас две гирлянды: одна из роз, а другая из оранжевых бархатцев. Ваша настольная лампа включена. Будущее нам неведомо, а о настоящем мы знаем очень мало. Мы, все еще спотыкаясь, пытаемся вырваться из прошлого. В наших сердцах скрывается нечистота. Я возвращаюсь к этой теме, чтобы напомнить себе о необходимости совершенствоваться в служении Вам.

Шрила Прабхупада, вот заходит один из Ваших последователей-брахмачари со стеганой шафрановой сумкой, наполненной книгами. Он простирается перед Вами ниц, а затем уходит. Преданные замечают меня, ветерана; было бы замечательно, если бы я сам смог взглянуть на себя под таким же углом зрения.

Проснись, Сатсварупа, и стань достойным своего наследия. Будь смиренным, но ликуй от внутренней гордости и удовлетворения, что Шрила Прабхупада благословил тебя – не одного тебя, но и тебя тоже. Воплоти же теперь это благословение в жизнь.

2 октября, комнаты Прабхупады, 5:00

Дорогой Шрила Прабхупада!

Мой ум – мой враг, как заключил брахман из Аванти-деши. Я прихожу к Вам за утешением. Приятный цвет Вашего шафрана, Ваш добрый взгляд, Ваша моложавый вид, Ваше милосердие. Вы сидите за своим столом и повторяете мантру на четках. Эта комната – Ваше последнее пристанище на этой земле.

102

Вы проповедовали по всему миру, а затем приехали сюда, чтобы уйти в духовный мир.

Шрила Прабхупада, мой ум постоянно ищет недостатки в духовных братьях, реагирует на усталость моего тела, изводит меня. Он говорит мне, что я самый лучший, а затем отмечает: “Конечно, это неправда”. Он держится особняком, критикует всех и вся, считая их поверхностными и несовершенными. Что мы будем с ним делать? Почему он так ненадежен? По крайней мере, я испытываю облегчение, видя РадхуШьямасундару, Кришну-Балараму и Гауру-Нитая.

В последние дни своей жизни Вы беседовали с учениками о проповеди и об основах философии – о духе и материи. Вы говорили о воле Кришны, которая определит, останетесь ли Вы в этом мире. Вы почти не говорили о том, куда Вы отправитесь.

Мы можем строить догадки относительно Вашей следующей жизни или же можем гореть желанием узнать свое собственное место в духовном мире. Но я хочу последовать Вашему примеру и проповедовать в этом мире, продолжая регулярно говорить и слушать об имени и природе Верховного Господа, а также о Его окружении, как это описано в “Бхагаватам” и “Чайтанья-чаритамрите”.

Изучая шастры и проповедуя, я смогу забыть о мелочных заботах своего беспокойного ума, поскольку он будет занят более высокими темами. Именно этого Вы и хотите, Шрила Прабхупада. Нет никаких причин искать недостатки или постоянно скорбеть о том, насколько все поверхностны. Просто направь свой ум к имени, славе, качествам и играм Кришны. Просто проповедуй, следуя наказу духовного учителя.

103

Ваша низенькая двуспальная кровать. Я помню, какая толпа была вокруг нее в последние часы Вашей жизни. Вы сказали, что мы должны умирать как Бхишмадева, думая в конце жизни о Кришне. Активно служить, пока есть силы, и отойти от дел в самом конце. Или же продолжать до последнего вздоха.

Куда мы отправимся? Этого мы можем не знать. Но куда-то мы отправимся.

Самадхимандир, 10:00

Сегодня суббота. Громко чирикают воробьи, слышны песни из фильмов, а посетителей больше, чем обычно. У одной женщины на сумке бирка “Индийские авиалинии”. Откуда они прилетели? Снаружи было так много людей, что мы с трудом протиснулись мимо них внутрь. По стилю одежды можно определить, откуда они приехали, но я не хочу этого делать.

Шрила Прабхупада, в Вашем самадхимандире

кипит жизнь. Людской поток устремляется внутрь и затем вытекает обратно. Брахмачари из ИСККОН рассказывает о Вас пожилому мужчине, возможно, своему отцу. Человек, нанятый, чтобы гонять голубей, действует активно и создает много шума. Один из индийских пуджари моет переднюю часть алтаря. Я как раз только что читал лилу об уборке храма Гундичи. Представляете, если бы мы организовали это здесь!

104

На полу несколько листьев и лужа воды в том месте, где я хотел поклониться… Наш брахмачари подметает листья и лужу, очищая свое сердце. На двенадцати местах его тела четкая, красивая вайшнавская тилака.

Входит еще одна большая группа. Сегодня больше хорошо одетых людей, а не селян в поношенной одежде. Это городские жители – мужчины в модной западной одежде, женщины в чистых сари. Некоторые напоминают американцев – синие джинсы, бейсболки.

Толпы людей заходят и выходят, чередуясь как вдох и выдох. Иногда в самадхи тихо и пусто, а затем всё вновь заполняется людьми. Шрила Прабхупада притягивает их, они входят внутрь, а затем он их отпускает, притягивает и отпускает.

Было бы здорово, если бы у всех них была связь со Шрилой Прабхупадой; если бы они стали его последователями, повторяли джапу на четках и читали “Бхагавад-гиту как она есть”. Празднование столетия имеет целью увеличить внимание общественности к личности Шрилы Прабхупады, и я тоже постараюсь что-то сделать для этого.

Сам Шрила Прабхупада говорит, что люди не проявляют интереса к сознанию Кришны, потому что привязаны к удовлетворению чувств. Прабхупада настаивает: “Никаких незаконных половых отношений, одурманивающих веществ, никакого мясоедения и азартных игр. Повторяйте по меньшей мере 16 кругов мантры Харе Кришна”. Для большинства людей, даже для английского лорда, это “невозможно”.

Я поднимаю глаза и не вижу Шрилу Прабхупаду – его от меня заслоняет плотная стена посетителей. Интересно,

105

о чем они думают, глядя на него? Несомненно, в этом есть какая-то незавершенность: на мгновение их ум и чувства оказываются захвачены сияющим золотым мурти, а затем эти люди уходят прочь.

“Из многих тысяч людей едва ли один стремится к совершенству, а из достигших совершенства едва ли один воистину познал Меня”. То, что справедливо для Кришны, также справедливо и для Его истинного представителя. Едва ли один человек по-настоящему знает Шрилу Прабхупаду.

Наблюдая за посетителями, я молюсь о том, чтобы увеличить свой энтузиазм и глубину понимания в служении Прабхупаде. Я не хочу “воды”, показухи и лицемерия в своих заявлениях о Прабхупада-севе. Я стремлюсь к подлинной связи и подлинной любви. И то, и другое уже есть, мне лишь нужно раскрыть это. Подобно тому, как этот брахмачари подметает пол и внимательно следит за чистотой храма, так и я хочу быть серьезным и простым смотрителем самадхимандира, находящегося в моем сердце.

Когда я уеду из Вриндавана, я хочу вспоминать о том, как мы обходили здесь мурти Прабхупады. Я хочу ощущать притяжение этого наиболее сокровенного и значимого святого места. Во всех других местах Вриндавана я чужой. От меня ожидают, что я дам свои рупии и пойду дальше. Мне не рады. Я не понимаю людей, не понимаю их настроения. Великие ачарьи прошлого недостижимы для меня – они слишком возвышенны. Но со Шрилой Прабхупадой я чувствую себя как дома. У меня нет материального дома, значит, мой дом здесь. Здесь мой отец. Он знает меня. Он меня не забудет.