В самое сердце
Шрифт:
— Колька, пора тебе быка за рога брать! — сказала вдруг громко женщина, рядом с той в голубом платке. Ветров даже притормозил, сделал вид, будто у него что-то из кармана выпало. Оглянулся, не ослышался ли.
— О чем вы, теть Валь?
— О вас с Настюшкой. Ходишь вокруг нее, как верный пес. Явно ж не ровно дышишь. Весь двор знает. Когда на вашей свадьбе погуляем?
— Да, Настюха как-то… ну я не знаю. В общем, сложно все. Я ей и так намекаю, и эдак. А она… не с порога ж мне ей руку и что там еще предлагают?
Дальше Ярослав слушать не стал. Зато
Стало еще хуже. Проклятая ревность иголками обхватила сердце, мозг и начала нашептывать всякие гадости, кидать противные картинки. Ветров никогда не был неуверенным в себе человеком. Особенно по части девушек, там вообще тьфу и выдохнул. А тут… откуда-то брались переживания, домыслы, обиды, непонимания. Таких парней Ярик всегда считал неудачниками. Что же, сегодня кажется, ряды этих товарищей пополнились на плюс один.
Сутки пролетели быстро. Сначала очень медленно, тягуче, по нервам, а потом наступило утро. Тем вечером, Настя написала сообщение. Извинилась за такой неудобный момент, и спросила, удачно ли Ярослав добрался. Но Ветров был зол, на себя и проклятые выдуманные образы перед глазами, что отвечать не стал. Кинул телефон на стол, а сам ушел в комнату.
На другой день в универе умудрился поругаться с преподавателем маркетинга. Вступил в ненужную полемику, за что получил выговор. Потом еще на него налетел какой-то парень с первого курса, весь такой крученный и наглый. Так они чуть не подрались. Вцепились друг в друга, Тема ели разнял.
— Ты что как с цепи сорвался? — бурчал Иванов. Тут Ярик все и выложил. Досадно, конечно, но ревновать, и находится в дали от той, кто нравится, вообще не прикольно.
— Ну и что? — усмехнулся Артем. — Целовалась-то она с тобой, а не с этим Николаем. Что ты завелся-то? Скажи ей, мол мне не нравится и туда-сюда. А на пацанов кидаться не дело.
— Не буду я ничего говорить. Вообще сто лет мне упали эти отношения?
— Бл, а Калашникова-то оказывается огонь. Приручила такого ковбоя, — заржал Тема.
— Иди нахер, понял? — крикнул Ярик, и пнут друга в бок.
Вечером Иванов намылился в бар. Компания собиралась хорошая, все знакомые, а кто-то и из бывших девчонок. Человек десять, может чуть больше. И конечно, Ярослава тоже позвали. Его вообще звали всегда, потому что тогда девушки охотней шли. Но Ветров любезно отказался. Сослался на плохое самочувствие. Хотя со здоровьем проблем не было. Просто идти не хотелось. Что он там забыл? Будет шумно, весело, алкоголь, шальной секс. Может в другой раз и пошел бы. А сейчас все мысли свелись к одной ненаглядной, и это знатно бесило.
Ярик даже порывался позвонить. В конце концов, ничего плохо не случилось. Да, обидно, да как-то иначе бы вырулить ситуацию. Но что произошло, то произошло. Вот только мужская гордость не позволяла. Сердце скучало, сердце тянулось к телефонной трубке, к Настиному голосу. Его бы воля, Ярослав бы уже сидел у подъезда и серенады пел. Однако гордость брала вверх. Поэтому отбросив все сомнения, Ветров отключил сотовый и лег спать.
Утром на пары не пошел, зато поехал в офис. Он туда так-то и не обязан ездить, но сегодня попросили забежать. Передали документы, информацию о сайте, на который рекламу заказали. Мол специфика такая, надо бы изучить. Заказчик больше ничем помочь не сможет. Все на бумажках.
К обеду Ярик вернулся домой, налил кофе и сел читать. Настроения не было, к китайскому руки вообще не тянулись. А в четвертом часу в дверь неожиданно позвонили. Наверное, Тема притащился, решил Ветров.
Однако на пороге стоял не Иванов.
Глава 14
Настя очень переживала, когда покидала комнату и оставляла Ярослава одного. На душе было так совестно, словно подвесили гирю: тяжелую и мучительную. Но иного выхода она не нашла, боялась просто. Боялась, что бабушка расстроится, что увидит Ярика не в том свете. А ведь он хороший, добрый, да и сердце к нему тянется магнитом, хоть тресни.
На кухне разговоры не клеились. Коля что-то спрашивал, тетя Валя закидывала вопросами. Настена то отвечала, то пропускала мимо ушей. Иногда вообще громко вздыхала, рассматривая свои коленки, как виноватая школьница. В конце концов, бабушка не выдержала: попросила всех разойтись по домам. А чтобы народ быстрее собрался, вышла их провожать.
Настя в душе обрадовалась, но перед Яриком все равно было неудобно. Однако она никак не ожидала, что он просто молча уйдет, даже до свидания не скажет. Ведь всего каких-то сорок минут назад Ветров поцеловал ее, говорил такие теплые слова, и смотрел… смотрел с любовью в глазах.
Сперва Настена хотела побежать за ним. Думала, схватит за руку и будет извиняться, пока он не простит. Потом вспомнила, что бабушка пошла провожать гостей, вполне вероятно они могут стоять и у крыльца, или же рядом. Так что иди следом не вариант. Пришлось выглянуть в окошко и наблюдать за Яриком, за его широкой мужественной спиной, которая с каждым шагом отдалялась. И вдруг сердце так заныло, так сжалось. Показалось, они больше никогда не увидятся, что Ярослав ни за что не простит поступок Насти.
Слезы хлынули с глаз, горячие и горькие. Кто-то однажды сказал, что, когда человек плачет, он себя жалеет. Возможно, это и была жалость. Мечта Золушки осуществилась: вот он Принц, вот он волшебный миг с поцелуем, но часы пробили полночь. Только в сказке магия развеялась из-за сроков, а в реальности Настена была убеждена, что своими руками разрушила счастье.
Дрожащими пальцами она написала сообщение. На самом деле, хотелось позвонить, но было так страшно. Вдруг не ответит, или чего хуже, скажет — это была ошибка. Вот тогда точно мир разрушится, превратиться в стеклянные осколки. А там ходи или нет, все равно больно: острое всегда оставляет следы.