В самое сердце
Шрифт:
— Насть, мне так нравится рядом с тобой, что я сам теряюсь от этих чувств. Не хочу я, чтобы ты никуда уезжала. Боже, как представлю, что шесть месяцев не смогу обнять тебя, поцеловать, у меня просто крышу рвет. Я может, и кажусь камнем, но это только с виду. С другой стороны, я не хочу, чтобы ты однажды проснулась и поняла — какой-то парень испортил тебе жизнь. Ведь если бы не…
— Не правда! — Настена резко поднялась, позабыв о слезах. Так задели его слова, так ранили. Вот какого он, выходит, о ней мнения.
— Ты что плачешь? — Ярик тоже поднялся, потянул
— Я бы о тебе… так никогда не подумала.
— Ну-ка посмотри на меня, — требовательно попросил Ветров. В этот раз не получилось спрятать лицо, потому что его руки все-таки достигли ее щек.
— Я не…
— Насть, знать и пройти путь — не одно и то же. Ты пойми, — Ярик чуть наклонился и коснулся своим лбом ее лба. Его дыхание обжигало губы, руки согревали лицо, но в душе до сих пор творился ураган.
— Не понимаю, — прошептала Настена.
— Ты все еще хочешь поехать в Китай, и шанс этот для тебя важен. Но сейчас появился я и ты из-за меня готова отказаться. Я очень ценю это. И… безумно желаю тебе поражения на конкурсе. Просто…
— Что просто?
— Просто если ты не попробуешь, потом всю жизнь будешь жалеть. При любом негативном случае. А я не хочу этого.
— Ярик… — слезы опять покатались с глаз. Сердце разрывалось просто от его слов. Ну зачем он так, зачем толкает в пропасть, и в то же время дает руку.
— В конце концов, это всего лишь шесть месяцев. Люди годами друг друга ждут. И я готов тебя ждать. Ну не плач, Настен! Настя, милая! Эй, прекрати, прошу тебя.
Голос Ветрова звучал подобно колыбельной: успокаивал, дарил надежду на лучшее. Хотелось искренне верить ему, но, с другой стороны, лучше бы он настаивал на обратном. Тогда было бы проще.
— Настен, — Ярик опустил ладошки к ее шее, а затем вдруг начал покрывать Настино лицо поцелуями: нежными, теплыми, заботливыми. Он целовал ее в висок, в носик, в щечки, в лобик, в подбородок. Пока не достиг губ. И вот тут уже простое утешение превратилось в навязчивое желание.
Они упали на подушку, не в силах перестать сминать губы друг друга. Желание пойти дальше вырвалось у Насти наружу. В голове бардак из мыслей, безумной хаос, но все это тлело перед сердцем, перед жаждой тела. А потом Ярик навис сверху. Казалось, все это время он пытался контролировать себя, а сейчас не мог, не получалось. Его руки скользили по ее бедрам, сжимая часть кожи, затем выше, поднимая майку.
Настена интуитивно раздвинула ноги, приближаясь как можно ближе к Ветрову. Она плыла от его ласк, прижималась животом к мускулистым бедрам. Не знала, как правильно и как нужно, просто поддавалась порыву, ритму, исходящему от Ярослава. А он в ответ целовал: медленно, отчаянно, обжигал каждый участок кожи губами.
И в какой-то момент Настя поняла, вернее почувствовала — он хочет ее. Это было столь очевидно, и столь же пугающе. Мелькнула слабая мысль: признаться ему, что никогда до этого у нее не было подобного. А может не стоит? Однако разум был так затуманен, что все сомнения моментально растерялись.
Ярослав отдалился, всего на секунду, чтобы стянуть с себя майку. Настена растерялась. Накаченные руки, кубики пресса на животе, и ниже… тоненькая темная дорожка, уходящая, к боксерам.
Все это пугало, но одновременно будоражило и возбуждало. Поэтому Настя просто закрыла глаза, позволила снять с себя майку, а когда губы Ярика коснулись ее груди, она не сдержалась — простонала. Тихо, почти не слышно, даже немного робко.
Как же стыдно лежать обнажённой перед парнем, до мурашек, до последнего вдоха. И тело вроде сжимается от этих навязчивых мыслей, но в то же время, хочет идти дальше. Ярик, словно почувствовал, словно прочитал все ее страхи.
— Навсегда моя, — прошептал он сладко ей на ушко.
— С ума сводишь меня, Настена, — продолжал говорить Ярослав. А Насте и не верилось. Неужели она, в самом деле, до такой степени его привлекает? Неужели он будет с ней до конца дней.
Его пылкие фразы окончательно сломили барьер. Невозможно было больше сдерживаться, да и тело размякло, стало более податливым. Все сомнения и страхи вмиг развеялись, оставляя только веру в лучшее, веру в одного человека, которого она, кажется, успела полюбить.
А потом внезапно низ живота пронзило болью. Настя даже вскрикнула, тихо и глухо. Глаза ее раскрылись, а губы сомкнуло в тонкую нить. Ярик замер, поднял голову, посмотрел немного растерянно. Выждал буквально несколько секунд и только когда понял, что боль чуть отступила, вновь начал двигаться. Медленно, осторожно, то и дело, поглядывая на Настену.
Только в конце чуть ускорился, но всего на миг. Затем уже лег рядышком. Обнимал, продолжал целовать, шептать всякие нежности, от которых голова кружилась. Так они и уснули, не в состоянии оторваться друг от друга. Вместе. Рядом. Наполненные взаимным счастьем и какой-то космической магией.
Глава 16
Этим утром Ярик просыпался дважды. Первый раз от настойчивого звука будильника, который видимо, пытался напомнить Насте о парах. Ветров тогда даже глаза особо раскрыть не смог. Пробормотал сонно:
— Настен, ты куда, — а затем снова провалился в царство морфея.
Во второй раз пробуждение случилось более реальное. Позвонила мать. В отличие от будильника эта женщина была настойчивей, и упорно добивалась своего. Пришлось все же ответить. Разговор, правда, не особо сложился. Банальное как дела, не болеешь, не забыл за кредит. На последней фраз Ярослава спешно сообщил, мол занят и сбросил вызов.
Потом вновь плюхнулся на кровать и только теперь осознал, Насти рядом нет. В воздухе все еще витал ее запах, а губы пересохли от многочисленных поцелуев. Ветров тут же подскочил, обшарил кухню с ванной. Никого. Ушла выходит.
Наверное, если бы так приключилось с любой другой девушкой, то и не заметил бы. А сейчас стало обидно. Могла бы разбудить, или лучше вообще не уходить.
И тут перед глазами, словно вспышкой мелькнуло лицо Калашников. Их ночь. Ее стоны. Ярик сам не понял, как начал улыбаться.