В саване нет карманов
Шрифт:
– Цените, но оставите без внимания, – перебил его Дэвид, улыбаясь. – Идите к Эйприл. Будьте около театра утром, и я принесу деньги.
– Спасибо, – сказал Долан, протягивая Дэвиду руку. – Большое спасибо!
– Я здесь постоянно после десяти.
– Спасибо, – еще раз поблагодарил Долан.
– Я чувствовал себя жалким мошенником, выманивающим деньги, – сказал Долан Эйприл, когда вез ее по направлению к Вестон-Парку.
– Почему? Это же только заем.
– Да, но все же… И мне он никогда не нравился. Ненавижу быть обязанным.
– Из-за его странностей? Бедняга не может себя изменить.
– Дело не в этом. Не знаю… Думаю, меня потрясло его предложение. Он последний человек в мире, к кому я решил бы обратиться.
– Кстати, он весьма состоятельный человек. Его родня – какие-то шишки с Род-Айленда. А почему ты не попросил денег у меня?
– Тебе я уже без того должен.
– И я, вероятно, не единственная в твоей коллекции кредиторов, – рассмеялась Эйприл.
– Похоже, что так, – засмеялся Долан в ответ. – Кстати, если ты не ссудишь мне денег на очередной взнос, то кредитная компания вот-вот отберет эту тачку. Как насчет гамбургера? – спросил он, кивнув головой в сторону «Горячей точки», придорожной забегаловки, излюбленного места полуночных и ранних утренних свиданий молодежи.
– Сойдет, – кивнула Эйприл.
– …Со всеми добавками? – поинтересовался Долан, выключая двигатель.
– Да, если запах лука не…
– Два гамбургера и две коки, – заказал Долан.
– Со всеми добавками? – спросила официантка.
– Полагаете, я должен от чего-нибудь отказаться? – хмыкнул Долан. – Положите в оба побольше лука.
– Знаешь, – задумчиво произнесла Эйприл, когда официантка удалилась, – иногда я удивляюсь, почему не вышла за тебя замуж.
– Видит бог, я старался изо всех сил, – сказал Долан, – но у твоего старика другие планы. Как это его еще удар не хватил в тот день, когда он вызвал меня в свой офис и зачитал закон о нарушении общественного порядка. Менефи выбрал он?
– Тебе неприятно, да? – спросила Эйприл. – Рой очень привлекательный…
– И у него хорошая работа, и он происходит из хорошего рода, и он президент эксклюзивного Клуба Астры. И привилегированный выпускник Йеля. Знаю. Но кто выбрал его?
– Я познакомилась с ним, когда училась в Нью-Йорке.
– Э… конфиденциально, он так же хорош, как я?
– Ты что имеешь в виду?
– Да так, ничего, – хмыкнул Долан. – Будто не знаешь, о чем я.
– Майк, ты уж-жасный сукин сын, – констатировала Эйприл. – Конфиденциально – нет.
– Звучит обнадеживающе, – сказал Долан. – Хотя через две недели вы поженитесь. И Менефи будет лапать твое прекрасное тело своими холеными руками, а я, сидя дома, буду обзывать его всеми грязными ругательствами, которые только смогу придумать.
– Ты не на сцене.
Черт, как бы хотелось, чтобы это произошло с нами. Это не влюбленность, Эйприл… Господи, как же ты хороша! Совсем не для задрипанного южанина…
– О, прекрати, Майк. Не в наших силах изменить что-либо…
– Ну конечно. Кто я такой?… Нищий бродяга. Мой старик – приказчик в галантерейном магазине. Мне ли, черт побери, мечтать о богатой Эйприл Коулин? Признаюсь, когда твой отец закатил мне затрещину, я его чуть не прибил.
– Не переигрывай. Таким ты мне не нравишься. О, это же Джесс и Лита!
– Где?
– Прямо рядом с нами, – эй, привет, – позвала Эйприл.
– Как поживаете, Лини? – шутливо сказала Лита. – Как дела, Альфред? – продолжила она, вылезая из автомобиля вслед за Джессом. – Вы знакомы с мисс Фонтейн и мистером Лантом, не так ли, мистер Иностранец?
– Привет! – подхватил Джесс.
– Привет, парень, – сказал Долан.
– Как репетиция? – спросила Лита.
– Прекрасно, – почти совсем искренне сообщила Эйприл.
– Вы должны увидеть плач Эйприл, – в тон продолжил Долан.
– Эй, Майк! – Джесс жестом пригласил Додана отойти в сторонку.
– Извините, – сказал Долан, обошел капот и подошел к Джессу, стоящему позади авто.
– Майк, – внятным полушепотом сообщил Джесс, – собрание состоялось сегодня вечером.
– Сегодня? – переспросил удивленно Долан. – Я думал, завтра вечером…
– Нет. Сегодня вечером, – медленно произнес Джесс.
– Судя по тому, как ты покачал головой, не к чему и спрашивать о результатах голосования. Не падай духом, Джесс, старина, – сказал Долан с легким оттенком сарказма. – Не принимай это близко к сердцу.
– Мне очень жаль, Майк…
– Да все правильно. Это было известно заранее. Итак, – резюмировал Долан, – выдающийся Клуб Астры не получит ни меня, ни чего-либо от меня!
– Я хочу, чтобы ты знал, Майк: я голосовал за тебя. Но по нашим правилам достаточно одного черного шара…
– Все в порядке, Джесс. Мне, чертову дураку, не следовало и соваться…
– Джесс! – позвала Лита, поворачиваясь. – Может, подойдешь сюда и сделаешь заказ?
– Как бы то ни было, Джесс, спасибо, – произнес Долан напоследок.
– Эйприл сказала, что вы уволились из газеты, – обратилась Лита к Долану, когда тот подсел рядом.
– Да.
– Так, значит, вы теперь не станете вести на радио трансляции боксерских матчей?
– Пожалуй.
– Какой ужас! Я ведь даже занятия сачковала, чтобы только слушать вас.
– Извините, – сказала официантка, проскальзывая мимо Литы с сандвичами.
– Какого черта ты переживаешь, попадешь в этот вшивый Клуб Астры или нет? – спросила Эйприл, пока они катились под входом в Землю Обетованную – огромной каменной аркой на въезде в Вестон-Парк. – Большинство парней там – снобы, выезжающие лишь на имидже отцов.
– Знаю, – сказал Долан. – Только мне…
– Забудь об этом. – Эйприл взяла его руку и положила себе на бедро. – Забудь об этом, – повторила она мягко, сжимая его руку коленями.
– В самом деле? – проговорил Долан счастливо, скользя пальцами по ее бедрам. – Как же замечательно! Не знаю, что буду делать, когда ты выйдешь замуж.
– Не забывай, что я нимфоманка, – сказала Эйприл, слегка сжав зубы.
Спокойно и умиротворенно они лежали рядышком на берегу небольшого ручья на старом пледе, который Долан всегда возил с собою. Сбросив одежды, они лежали, глядя на звезды и прислушиваясь к слабому журчанию ручья и неясным звукам города, в семи или восьми милях отсюда.