В сетях соблазна
Шрифт:
Ванесса была прекрасной молодой женщиной, энергичной и все еще полной надежды. Иногда она заставляла Тину чувствовать себя старой.
— Не смей. Ты великолепна.
Ванесса улыбнулась, показывая идеальные белые зубы.
— Спасибо. Иногда мне нужно это услышать. Никто из парней здесь не хочет со мной играть. Или девушек. Это грустно. Вы все слишком тесно связаны друг с другом. Знаешь, это похоже на просмотр мыльной оперы на иностранном языке. Я вроде все понимаю… но не совсем.
— Что ты слышала? — Тина знала этот тон голоса. Ванесса закидывала удочку.
Она прислонилась к столу.
— Ходят слухи, что президент приказал
Потому что происходило что-то, чего она не понимала, и ей следовало догадаться, что все ниточки ведут в Мэду. Она все утро прокручивала в голове эту ситуацию. Гораздо легче было думать о тайне смерти Мэда, чем вспомнить ужасную драму прошлой ночи.
Что, если Мэд что-то узнал? Что-то плохое. Что-то, что Заку было необходимо скрыть любой ценой. Или что, если Мэд попал в неприятности, в результате которых его убили, а Зак был одержим защитой всех остальных? Но тогда почему, черт возьми, он не скажет Лиз, что пытается спасти ее от большой опасности? Она бы пошла ему навстречу.
Но Зак был мужчиной. А мужчины верили, что они благородные спасители. На самом же деле, они могли быть такими глупцами.
Варианты сменяли друг друга. Правда была в том, что она раскроет эту тайну, только если выяснит, что случилось с Мэдом.
— Я не уверена. Думаю, что президент знает что-то, сего не знаем мы. Он все еще получает отчеты из разведки, — ответила она. Не было никаких причин вовлекать в расследование кого-то еще, кроме Лиз. За исключением, может быть, Зака. Черт побери, она хотела потребовать, чтобы он ответил на вопросы. Конечно, если она это сделает, а Зак окажется плохим парнем, она может оказаться в бетонном бункере в десяти футах под землей в Гуантанамо. Противостояние с самым могущественным человеком в мире имело свои минусы.
— Тем не менее, это странно, поскольку расписание президента совершенно не изменилось. Только Лиз.
— Тем не менее, это странно, поскольку расписание президента совершенно не изменилось. Только расписание Лиз.
— В любом случае, вот маршрут, о котором спрашивала Лиз. — Протянула ей папку Ванесса. — Прошлой ночью она познакомилась с каким-то парнем? Я слышала, что вы двое гуляли с горячими агентами. Давай, Тина. Дай знать, когда мы собираемся на вечеринку.
Опять же, таким и должен был быть потенциальный убийца.
— Обещаю, что в следующий раз, когда нас спустят с поводка, я пришлю тебе приглашение. — Дверь распахнулась, и вошла Лиз, одетая в черный костюм от Шанель и небесно-голубые лабутены. — Легка на помине. Ванесса говорит, что наш веселый вечер уже вовсю обсуждают.
К счастью, никто не в курсе как этот вечер закончился. Вероятно, Тина должна поблагодарить Коннора Спаркса за это маленькое чудо.
Лиз улыбнулась Ванессе, хотя улыбка не коснулась ее голубых глаз.
— Было весело, но теперь нас посадили под замок. Удивлюсь, если покину этот дом до нашего отъезда, так что лучше устроиться поудобнее. Я послала вам обоим краткий план того, что президент и премьер-министр должны обсудить в среду. Я в курсе девяноста процентов этого материала, но мне нужна некоторая информация о ситуации с Россией и газопроводами. По-видимому, мы обсудим возможность доставки американского газа в Европу в обход России. Я почти ничего не знаю по этой теме. Пожалуйста, расскажите мне подробности, прежде чем пресса начнет задавать вопросы.
— Я поговорю с друзьями
— Похоже, все идут в театр. — Лиз посмотрела на телевизор, висевший слева. На экране приглушенно мелькали 24-часовые кабельные новости.
На экране из лимузина выходил Зак, прекрасно выглядящий в смокинге. Он махнул репортерам и взял под руку потрясающе красивую Мими. Да, она была худой, но нельзя было отрицать, насколько она красива. Роман шел позади Зака и Мими, положив руку на спину Дарси. Роман выглядел мрачным, но кивал в ответ на ее слова.
Тина уставилась на блондинку, женщину, с которой он не стеснялся выйти в свет. Женщину, которую он, вероятно, не будет трахать пальцами на диване в попытке контролировать. Нет, Тина была уверена, что, когда Роман решит ее трахнуть, чрезвычайно возбужденной мисс Хильдебрандт предложат удобную кровать. Это было бы вежливо. И не будет никаких криков или споров, только нежные стоны — возможно. Они будут очень осмотрительны.
Как прошел твой оргазм, дорогая?
Отлично, дорогой. Пожалуйста, передай мне чай. Мне нужно освежиться после такого утомительного секс-совещания.
— У тебя суперзлой взгляд. Думаешь кого-нибудь прикончить? — С невинным любопытством задала вопрос Лиз. — Потому что я хочу. У меня накопилась агрессия, которую надо высвободить.
— Нет, я думала о том, как хорошо Роман и мисс Хильдебрандт ладят друг с другом. — Она ехидно улыбнулась Лиз. — И мне интересно, насколько трудно будет заменить смазку в презервативах на обжигающе ледяную. Я думаю, что смогу это провернуть.
— О, я тоже хочу быть в деле. — Лиз опустилась на стул перед столом Тиной и уставилась на широко улыбающегося Зака, стоявшего рядом со своей подружкой. — Они хорошо смотрятся вместе.
— Нет. Она выглядит слишком молодой для него. — Это правда. Мими была почти на двадцать лет моложе Зака. А еще у нее были пустые глаза. — Недавно я прочитала о ней статью. Журналист спросил ее, какая политическая фигура ей нравится. Она ответила, что ей нравится фигура Жаклин Кеннеди, потому что та в виде песочных часов. Ага. Такова наша потенциальная первая леди.
Лиз застонала, взяла пульт и выключила телевизор.
— Думаю, ближайшие несколько часов я воздержусь от просмотра новостей. Я узнала, что ты просила. Похоже, следующий выходной Мэтью — послезавтра. Он попросил разрешения осмотреть достопримечательности. Но я немного покопалась и обнаружила, что он арендовал машину.
— Зачем арендовать машину в Лондоне? — Это был один из самых удобных для пешего туризма городов в мире. А лондонское метро было понятно даже новичку.
— Может быть, потому что он уезжает из Лондона, — размышляла Лиз. — Вопрос в том, куда он направляется? Тебе так и не удалось прошлой ночью украсть его телефон?
Весь вечер был сплошным разочарованием. Хуже того, на самом деле провал в краже был наименее раздражающим событием ночи.
— Нет, и я начинаю сомневаться, смогу ли я вообще это провернуть. Он не выпускал его из виду, и я даже не собираюсь притворяться, что у меня достаточно опыта, чтобы вытащить его из кармана. Думаю, мне больше повезет, если я поеду за ним, когда он покинет Лондон.