В сладком плену
Шрифт:
Когда-нибудь она сама расскажет ему об этом, когда-нибудь…
Он верил в будущее, ведь сегодня он почувствовал не просто ответ ее тела на ласки искушенного любовника. Эта страсть рождалась из более глубокого чувства…
Решив, что девушка уснула, он поцеловал мягкий сосок и грудь.
Но Каролина не спала, лежа в полном смятении и думая о содеянном. Было лишь единственное оправдание ее уступчивости — это согласие буканьера выручить Томаса из плена, а раз Келлз отказался, ее всепоглощающая страсть не просто недозволенна, а преступна. Ведь она с таким удовольствием приняла ласки чужого ей мужчины, заманившего ее в свои объятия путем бессовестной сделки!
— Уходите! — Каролина с яростью оттолкнула голову буканьера и, сама того не понимая, вложила в этот крик всю ненависть к себе. — У вас нет на меня никаких прав!
Келлз не ожидал таких слов, и они показались ему больнее сабельного удара. Каролина не просто задела его самолюбие, она ранила его сердце, жаждавшее ответной любви. Рана оказалась настолько болезненной, что ему захотелось отплатить тем же.
— Нет прав? — усмехнулся он. — Я уже понял, что отнюдь не первый.
— А вы рассчитывали быть первым? — не подумав закричала девушка и осеклась, когда буканьер вдруг отшатнулся.
— Лорд Томас? — пробормотал Келлз. — Я должен бы это знать. Первый в любви, первый в сражении… Вы, кажется, говорили, что он храбрый дуэлянт? Хотите, чтобы я нашел его, вытащил из тюрьмы и показал вам, каков он в бою? Хотите?
— Я хочу только, чтобы вы спасли его! Неужели я прошу слишком многого? — Каролина с ненавистью отвернулась.
— Возможно, и так… — ответил Келлз, направляясь к выходу и подбирая по дороге оружие и одежду. — Но в любом случае придется подождать. Сегодня ночью вас никто уже не побеспокоит, мисс.
Каролина осталась в постели, трепеща от страха. Разум, осуждавший измену, боролся с сердцем, изнемогавшим от любви. Она чуть не прикусила губу, подумав, что ее телу понравились ласки буканьера, а что еще хуже, он знал об этом!
Ну и пусть, все это она сделала ради освобождения Томаса! Она заставит Келлза освободить его.
Глава 34
Солнце было уже высоко, когда дверь ее спальни опять распахнулась. Если Каролина мало спала ночью, то Келлз не спал вовсе. До рассвета ом просидел за столом, прикладываясь к бутылке, слушая крики ночных птиц, тихое шуршание пальм на ветру и пытаясь исцелить свою душу.
— Вставайте! — приказал он, срывая с Каролины легкое покрывало. — Одевайтесь!
Язык у него слегка заплетался, глаза были красными, и девушка в ужасе прижалась спиной к изголовью кровати. Буканьер тем временем подошел к шкафу с нарядами, вытащил красное платье и швырнул его на кровать.
— Надевайте эти чертовы тряпки, в которых вы щеголяли на пристани! — Видя, что Каролина не шелохнулась, он схватил ее за руку и рявкнул:
— Кэти!
Та прибежала на зов, и Кедлз разразился таким потоком голландских слов, что экономка, обычно спокойная, насмерть перепугалась и начала метаться по комнате, собирая одежду Каролины. Потом дрожащими от спешки руками она принялась одевать девушку.
— Из-за вас я убил человека, который сомневался, что вы моя, — сообщил буканьер. — Но сегодня вся Тортуга узнает, кому вы принадлежите! Мы пойдем под руку, и вы станете мило улыбаться всем, кто бы с нами ни заговорил. Клянусь Богом, вы покажете всем и каждому на этом проклятом острове, кто ваш хозяин и повелитель.
— Ни за что. Я вам не шпиц, чтобы демонстрировать всем мою преданность! — Каролина отпихнула протянутую экономкой нижнюю юбку. — И не стану надевать это ради вашего удовольствия!
На лице Келлза появился волчий оскал. Хотя он немного покачивался, но это делало его позу еще более угрожающей.
— Если через пять минут вы не оденетесь, как я велел, — предупредил он, — то я проведу вас по Тортуге прямо в этой рубашке!
Каролина побледнела, зная, что Келлз не шутит. Он ведь на самом деле опозорит ее перед людьми! В отчаянии девушка бросилась к экономке. Когда все крючки и шнурки были застегнуты и затянуты, Каролина поддернула кверху глубоко вырезанный корсаж.
— А мне нравится так, — сквозь зубы процедил буканьер и рванул платье вниз. — Именно такой вас запомнили на пристани.
— А волосы! — вскрикнула она, едва Келлз схватил ее за руку. — Я же не причесана! И зонтик… солнце… Мне нужен зонт!
— Мне нравятся распущенные волосы, — холодно произнес буканьер, — словно вы только что были вместе со мной в постели. Я хочу, чтобы все именно так и думали.
— Вы никогда не были джентльменом, — еще сильнее покраснела девушка. — Как же я в вас ошибалась!
— Действительно ошибались, мисс. Но теперь вы достаточно ясно видите меня? Не соблаговолите ли пройти вперед, или я должен тащить вас?
Каролина надменно вскинула голову и быстро вышла из комнаты. Тогда Келлз щелкнул пальцами и сказал по-голландски:
— Кэти, зонтик.
На часах у выхода стоял Хоукс.
— Вы сами ведете ее в город? — изумленно спросил он.
— Да, — буркнул Келлз. — Хочу, чтобы весь остров видел, какой награды я удостоен! Да… Последи за ней… Если попытается удрать, стреляй. — Капитан ушел, оставив кипящую гневом Каролину с не на шутку встревоженным Хоуксом, а вернулся уже с красным платком на голове и золотой серьгой в ухе. — Кажется, именно это, по-вашему, мой настоящий костюм? Пусть ни у кого не остается сомнений насчет нас обоих.
Каролина с Хоуксом изумленно смотрели на Келлза.
Когда девушка и капитан вышли за ворота, Хоукс покачал головой, поставил вместо себя другого часового и последовал за ними. Мало ли что ждало капитана в городе, ведь сегодня он находился явно не в лучшей форме. Буканьер знал Рэя Эвистока с самого детства, вместе с ним уехал на этот далекий остров, где стал свидетелем его превращения в грозного буканьерского адмирала. Он был телом и душой предан своему капитану, поэтому скорее дал бы перерезать себе горло, чем раскрыть его тайну.