В соответствии с преступлением
Шрифт:
– Смутно. Пластическая хирургия и гипнообучение. Ты это имеешь в виду?
– Полагаю, что так. Во всяком случае, я думаю, эти ребята были агентами. Их научили ходить, говорить и действовать, как подобает геологам. Но ходили-то они не туда! Ходили они на шахты, а там все изучено до последней молекулы, и результаты давно опубликованы. И эти двое никогда не задерживались на одном месте достаточно долго, как того требует серьезная работа.
– Возможно, ты прав.
– Ты тоже так думаешь? Выпей еще. Здесь все считают, что
– Вероятно, мы оба сдаем,-Айзек улыбнулся.- Спасибо за угощение, но я лучше пойду - возьму пандроксин и вернусь к себе, пока не свалился. Нелегкий выдался денек.
– Могу себе представить. Что ж, рад снова тебя видеть, Айзек. В шахматы по-прежнему играешь?
– Лучше, чем когда-либо.
"Особенно с помощью Отто".
– Загляни как-нибудь вечерком, сыграем партию-другую.
– Обязательно зайду. И тогда-берегись!..
5
Айзек не сразу направился в аптеку. Первым делом он зашел к себе и позвонил по радиофону.
– Биолаборатория. Штрукхаймер слушает.
– Уолдо, это Айзек Кроуэлл. Можно попросить вас об одолжении?
– Выкладывайте.
– Я собираюсь к доктору Норману за гравитолом. Эти таблетки, что вы мне сегодня дали, весьма действенны... Не посмотрите ли дозировку?
– И смотреть не надо - пять миллиграммов. Но послушайте, Айзек, он, вероятно, назначит вам дозу поменьше. Тут все дело в возрасте. Чем человек старше, тем меньше дозировка.
– В самом деле? Что же, попробую его уговорить. Мне кажется, все должно быть наоборот!
– Вилли никому никогда не удавалось переспорить. Это самое упрямое существо из всех, с кем мне доводилось вступать в дискуссии.
– Знаю. Но мы были добрыми приятелями. Вдруг пожалеет дружка из дома для престарелых.
– Ну-ну, желаю удачи. Надеюсь, скоро увидимся?
– Я буду в ваших краях завтра. Хочу отметиться на шахте.
– Может, заскочите? Пива выпьем...
– Буду рад, - и Кроуэлл повесил трубку.
Он вытряхнул чемодан и вскрыл двойное дно. Порывшись в содержимом тайника, Кроуэлл извлек обыкновенную на вид шариковую ручку. Точнее, это только с одного конца была шариковая ручка, в другом же конце был спрятан ультразвуковой стиратель чернил. К счастью, доктор написал рецепт черной пастой - значит, не придется подделывать подпись.
Кроуэлл потренировался - несколько десятков раз написал: "Гравитол, 5 мг, дост. кол-во на 30 дней", - затем отправил в небытие рецепт на пандроксин и накарябал поддельное предписание выше подписи врача.
В магазине Компании было темно, только в аптечном отделе горел свет. Парадная дверь оказалась запертой, и Кроуэлл потащился к черному ходу. Едва он ступил на педальную панель у порога, как дверь скользнула в сторону и прозвенел колокольчик.
Из-за полок с реактивами вышел, протирая глаза, заспанный служащий.
– Чем могу помочь?
– Я хотел бы получить вот по этому
– Одну минуту.
Молодой человек взял рецепт и скрылся за полками.
– Скажите,- донесся его крик,- это ведь не для вас, правда?
Теперь Кроуэлл был на сто процентов Отто.
– Конечно, нет. Я принимаю пандроксин. Это для доктора Штрукхаймера.
Служащий появился через минуту, держа в руке зеленый флакончик.
– Готов поклясться, что Уолдо забирал гравитол на прошлой неделе. Пожалуй, мне следует позвонить доктору Норману.
– По-моему, Уолдо берет не для себя, - медленно произнес Кроуэлл.
– Лекарство нужно ему для каких-то опытов над аборигенами.
– Хорошо. Тогда я запишу на его счет.
– Странно. Он мне специально дал наличные.
Служащий поднял глаза.
– Сколько?
– Восемнадцать с половиной кредиток.
Кроуэлл извлек бумажник и отсчитал девятнадцать кредиток. Потом положил рядом розовую купюру в 50 кредиток.
Служащий поколебался, затем взял банкноту, сложил ее и сунул в карман.
– Это на ваши похороны, старичок, - сказал он, занося проданный товар в книгу.
– Здесь дозировка для молодого мужчины.
Кроуэлл сгреб сдачу - полкредитки мелочью и молча вышел.
6
На следующее утро, снова чувствуя себя человеком, Кроуэлл сразу после восхода направился на рудник. Он свернул к куполу лаборатории, но Уолдо не оказалось на месте, и Айзек легким шагом двинулся к шахте А.
У входа в шахту выстроилась длинная очередь бруухиан. Они приплясывали и размахивали руками, словно старались согреться. По мере того как Кроуэлл приближался к началу очереди, их оживленные разговоры становились все громче и громче.
Человек в белом комбинезоне осматривал бруухианина, стоявшего впереди. Он заметил Кроуэлла, лишь когда тот подошел вплотную.
– Привет!
– прокричал Кроуэлл, перекрывая шум.
Человек в изумлении поднял голову:
– Кто вы такой, черт подери?
– Меня зовут Кроуэлл. Айзек Кроуэлл.
– Ах, да... Я был еще ребенком, когда вы приезжали сюда в прошлый раз. Сейчас мы наведем порядок.
Он поднял мегафон и закричал по-бруухиански (в неформальном ключе):
– Ваше настроение
портит мне настроение,
замедляет продвижение
этой очереди и к "тихому миру" приближение
Шум стих и сменился негромким бормотанием.
– Видите, я читал вашу книгу, - человек продолжал водить вдоль тела бруухианина поблескивающим металлическим щупом.
– Это диагностическая машина?
– спросил Кроуэлл, указав на прикрепленную к поясу человека ничем не примечательную черную коробку, соединенную со щупом проводом.
– Да. Она выясняет, все ли в порядке у этой зверюги, и сообщает свое мнение доктору Штрукхаймеру.
– Он шлепнул бруухианина по плечу, и "зверюга" резво помчался в шахту.