В стране Черного Лотоса
Шрифт:
Эврантхус кивнул и, улыбаясь, заметил:
— А как вы вовремя вкрутили ему про необходимость жесткой политики. После провала затеи с героем он вполне может последовать вашим советам, чем еще больше настроит придворных против себя.
Аболхассан от неожиданности встал как вкопанный, и его спутник пролетел на несколько шагов вперед прежде, чем сообразил остановиться.
— Так ты думаешь, это я специально для него сказал? — удивленно произнес генерал. — Да это минимум из того, что сделал бы я на его месте! Хотя, может быть, ты и прав, приятель. Попробуй он взяться за дело с этой стороны, прибегая к полумерам, и от него отшатнутся последние союзники. Нет, тирания требует
Эврантхус согласно улыбнулся:
— Точно, генерал. У него для этого кишка тонка! Аболхассан довольно кивнул:
— К счастью для нас. Ладно, пошли. Дело не ждет.
На другом конце дворца, в зале Совета Мудрейших, Асхар руководил полудюжиной младших колдунов, готовя все необходимое для осуществления нового магического действа и наложения заклятия. Его недавнее назначение на пост Верховного Колдуна не только повысило его в глазах окружающих и добавило престижа, но и обрушило на него огромную ответственность. Зрелище страшной смерти Улутхана, свидетелем которого оказался Асхар, наложило свою неизгладимую печать на молодого колдуна. Теперь он не смыкал ночами глаз, читая предсказания звезд, а днем изучал доставшиеся ему в наследство свитки и пергаменты Улутхана, оставляя для отдыха лишь несколько часов в самую нестерпимую полуденную жару. От всех этих переживаний и нагрузок Асхар здорово похудел, его лицо приобрело землистый оттенок, глаза покраснели, и под ними повисли темные мешки.
Но сегодня он руководил своими помощниками с неутомимым упорством и решительностью. Все расчеты были уже сделаны, молитвы прочитаны, предсказания звезд учтены. Наконец-то ему удастся отомстить за смерть учителя.
Некоторое время назад в зал Совета Мудрейших были вызваны лучшие механики и оружейники. Они соорудили в зале огромный арбалет, который сейчас покоился на крестообразном постаменте. Стальная дуга напряженно изогнулась. Шелковый шнур тетивы острым углом захватывал огромную стрелу, поблескивающую в солнечном свете, пробивающемся сквозь узкие щели в наспех заделанном куполе.
Стрела, лежащая на ложе арбалета, была главным элементом предстоящего действа. Древко из священного вяза покрывали древние рунические письмена. Наконечник был выкован из твердого металла, выплавленного из упавшего с неба камня. Острый треугольник был освящен на главном алтаре храма Тарима и для верности вымазан змеиной кровью.
Целью для арбалета было также любопытное сооружение. Там, где еще недавно светилось волшебное окно, был выставлен черный гранитный жернов. В его отполированное отверстие как раз могла войти гигантская стрела. А пока что это пространство заполняли осколки волшебного зеркала — крохотные кусочки хрусталя, от которых тем не менее исходило все то же сероватое свечение, которое окружало череп — эмблему Моджурны и которое вырвалось из окна в миг смерти Улутхана.
— Будь наготове у спускового устройства, — напомнил Асхар одному из своих учеников, — но не стреляй без команды!
Человек в капюшоне молча кивнул и положил руку на рычаг у тыльного основания стрелы, чье оперение было сделано из самых больших перьев горных кондоров.
Асхар подошел к мерцающему окошку и покосился на арбалет. Весьма неприятное ощущение: подставлять башку под самую стрелу, пусть и надежно удерживаемую замком арбалета. Но долг был превыше всего. Склонившись над жерновом, Верховный Колдун вознес последнюю молитву Тариму и, зажмурившись от внезапно ставшего ярким свечения, заглянул в отверстие жернова, заложенного осколками волшебного окна.
Что он там узрел — осталось никому не известно. Все присутствующие видели, как Асхар наклонился к отверстию, затем его лицо осветила яркая вспышка все того же серо-туманного света, и вдруг… что-то темное появилось из окошка. Кто-то сказал, что это был огромный паук. Но большинство свидетелей потом сошлись на том, что это черная волосатая рука или лапа впилась в лицо колдуну. Асхар с криком отпрянул, сорвав с лица черную лапу, которая переползла по его телу сначала на плечо, а затем на руку.
Дьявольская рука втянулась в дыру жернова, и больше ее никто не видел, но, к несчастью, она тащила за собой и руку Асхара. Слабый юноша не смог вырваться из крепкой хватки. Помощники бросились ему на помощь, но их хватания за другую руку и попытки оттащить Верховного Колдуна за плечи были бесполезны. Медленно, но верно Асхара затягивало в отверстие каменного круга. Сначала предплечья, затем локоть и вся рука скрылась в дыре шириной с кулак. Но на этом неведомая сила не остановилась. Несчастный Асхар оказался прижат головой к жернову, а его тело постепенно засасывалось в дыру. Послышался треск разрываемых суставов и ломающихся ребер.
Видя, что голова Верховного Колдуна, украшенная дорогим тюрбаном, оказалась запрокинутой на спину и плотно лежащей на ней, осознав, что стоны неожиданно оборвала смерть, младшие колдуны прекратили попытки вытащить своего учителя. Отступив назад, они в ужасе наблюдали, как его голова, будто раздавленная переспелая дыня, непостижимым образом исчезает, втянутая в узкую дыру, а за ней следует изуродованная грудная клетка. Затянутое неведомой силой тело несчастного колдуна полностью пропало.
Кто-то прошептал:
— Можно стрелять.
Пущенная стрела унеслась вслед исчезающим подошвам сандалий Асхара.
После выстрела сам черный круг гранита покачнулся и, прежде чем кто-либо успел его поддержать, рухнул на пол, рассыпавшись в груду черного щебня.
Волшебное окно закрылось навсегда.
ГЛАВА 12. ПРИЗВАННЫЙ КОРОЛЕМ
Сильно вздрогнув, Конан вырвался из объятий утреннего сна. Наверное, его разбудил крик обезьяны — вполне достаточно, чтобы покрыться холодным потом, вспомнив при этом пребывание в гостях в замке губернатора Фанг Луна. Но вскоре солнечные зайчики, прыгающие по бамбуковым стенам, нежные трели птиц и аромат цветов прогнали страхи. Конан довольно потянулся в гамаке, с удовольствием замечая, что раненая нога совсем не болит.
Растянувшись рядом с ним, Сария, еще не совсем проснувшись, пробормотала ему что-то нежное и ласковое. Из-под откинутого одеяла была видна почти половина ее прекрасного тела. Черные как смоль волосы разметались по подушке и свесились с края постели. Оценив взглядом красоту своей подруги, Конан положил руки под голову и прикрыл глаза, наслаждаясь утренним покоем.
Комната больше не выглядела только что построенной казармой. Сария украсила ее множеством самых разных живых растений, превратив помещение в уголок райского леса. Одни ветки, с клейкими листьями, служили для приманки и отлова надоедливых насекомых. Другие — с небольшими, но ароматными цветами — для того, чтобы освежать воздух. Колючий вьюн за окнами не позволял обезьянам пролезать в дом и воровать все подряд в отсутствие хозяев, а пучки пахучих трав, подвешенные к потолку, служили лекарством и добавкой к чаю. Передняя комната дома была уставлена мебелью и утварью, купленной Сарией на местном рынке на деньги, выплачиваемые Конану за службу. Талисман из кабаньего черепа по-прежнему украшал конек крыши, увитый лианами и гирляндами цветов.