В стране чудес
Шрифт:
и украшу мой тумриль х ) кораллами, чтобы радовать твой ясный взор, а когда поймаю беглецов,
заставлю их в торжественные дни ползать перед тобою.
Кто же эта таинственная подруга, с которой так нежно разговаривал нищий? Молодые люди тихо подошли к порогу и с любопытством загля-
нули в хижину.
Каково же было их изумление, когда они увидели, что Мали полулежал на тростниковой цыновке, и взор его с любовью отдыхал на прекрасной, черной кобре — самой ядовитой змее Индии. Поднявшись на свернутом в кольцо хвосте и раздув свой капюшон, пресмыкающееся мерно покачивалось перед стариком из стороны в сторону, как бы прислушиваясь к обещаниям и
нежным именам, ласкавшим ее слух, подобно чудесной музыке.
У Берты вырвался невольный крик ужаса, испугавший змею, она быстро развернулась и с шипением скрылась под цыновку. Выдав таким образом
свое присутствие, молодые люди вошли в хижину.
— Это вы, добрые саибы ! — воскликнул Мали. — Добро пожаловать!
Заметив, что молодые люди не решаются подойти к нему, он успокоил их:
— Не бойтесь, добрые саибы! Моя Сапрани умеет отличать моих друзей и не причинит вам никакого зла. Она сделалась робкой вследствие
последних наших невзгод и потому испугалась вашего прихода.
— Значит, ты разговаривал с этой гадкой змеей,— сказала Берта.—Я ненавижу змей, и отец мой приказал убивать этих гадов, где бы они не
встретились.
— Змея змее рознь, — возразил Мали. — Я уверен, что ваш отец не обидит моей подруги. И вы сами полюбите мою милую Сапрани, когда позна-
комитесь с нею поближе.
— Ну, этого, кажется, никогда не будет, — заметил Андре,— моя сестра ужасная трусиха, ну, а отец, конечно, не обидит твоей змеи, к которой
ты так сильно привязан.
Берта слегка поморщилась при замечании брата относительно ее мужества, но ничего не возразила.
— Как ты чувствуешь себя сегодня?— спросил Андре старика. — Доктор успокоил нас и сказал, что ты вскоре будешь в состоянии отправиться в
путь.
— Я еще слишком слаб, — ответил старик, — надеюсь, вы позволите мне отдохнуть здесь несколько дней...
— Конечно, друг мой, — прервал его Андре, — оставайся здесь, сколько хочешь. Отец охотно разрешит тебе это.
— Благодарю вас, добрый саиб. — Дня через два я все-таки должен отправиться в путь. Во время моего несчастного приключения я растерял
всех моих змей, за исключением Сапрани. Я уверен, что они уползли недалеко, и надеюсь скоро отыскать их.
— На что вам эти отвратительные гады? — спросила Берта, содрогнувшись.
— Это мои кормильцы. Я приучил их слушаться моего голоса и показываю их в городах и селах. Завидев толпу народа, я останавливаюсь
и начинаю играть на моем тумриле. Змеи выползают из корзин одна за другой, становятся у ног моих в ряд, и раздув свои капюшоны, пляшут под
такт моей музыки. В заключение они обвиваются вокруг моего тела, всползают мне на голову и, составив из себя венец с шипящими головами,
делают меня похожим на самого грозного Сиву.
Тогда медные деньги дождем сыплются на меня со всех сторон. От Гималаев до реки Нербудды все знают Мали, укротителя змей. Нет праздника,
куда не пригласили бы меня, потому что никто не сможет так искусно заставить змей плясать перед алтарем красной Кали.
Андре ласково перебил старика:
— Ты обещал нам рассказать историю твоей любимицы кобры. Расскажи, мы рады тебя послушать. Эти слова, повидимому, обрадовали старика.
Берта из предосторожности села близ дверей, а Андре растянулся на цыновке возле укротителя змей.
— Года два тому назад, — начал Мали, — я отправился с моими змеями на ярмарку в Бильзу.
Вы знаете, конечно, что этот город более 20-ти столетий славится своими прекрасными памятниками, равно как и своим положением при истоке
Бетвы, изливающейся из Виндийских гор. Окрестности отличаются диким видом, покрыты непроходимыми лесами и населены кровожадными гон-
дами и жестокими билями ). Но мне нечего было опасаться этих дикарей: они чтили меня и дрожали от страха при одном моем виде. Мне угро-
жала другая опасность— встреча с дикими зверями, которые водились во множестве в тех местах.
Поэтому я вынужден был итти днем, во время сильного зноя, когда хищные звери скрываются в своих логовищах.
Однако, я счастливо добрался до селения, от которого мне оставался лишь один день пути до Бильзы. Но там я узнал от жителей, что в окрестностях свирепствует тигр-людоед, жертвой которого сделались за неделю перед тем два неосторожных путника. Меня убеждали итти по другой дороге, но для этого мне пришлось бы делать далекий обход, требовавший лишних 3 дня пути.
Время было дорого, мне надо было поспеть к открытию ярмарки. Поэтому я решился итти прямым путем и, несмотря на все предостережения,
Тигр валялся в припадке бешеной ярости
бодро направился к лесу. По мере того, как я углублялся в чащу, мною постепенно овладевал страх. К тому же мои корзины были очень тяжелы
и сильно затрудняли мой путь, за несколько дней перед тем я поймал несколько молодых кобр, которые значительно увеличивали вес моей ноши.
Я шел уже часа два и приближался, как мне казалось, к опушке леса, я радовался, что избрал прямой путь,—как вдруг, обходя большую скалу,
очутился с глазу на глаз с огромным тигром, величиною с буйвола.
Выронив со страху мои корзины и не замечая, что змеи мои расползаются во все стороны, я остановился, как вкопанный, перед страшным
врагом. Он медленно приближался ко мне, но я и не думал спасаться. Тигр испустил дикий рев и, сделав, огромный прыжок, мгновенно бросил меня