В стране легенд
Шрифт:
Дверь скрипнула, просунулась рука с горящей свечой, и в комнату вошёл ученик доктора Фауста — Кристоф Вагнер. [72] Фаусту на миг показалось, что его ученик серый, почти бесцветный, как серая моль, которая живёт в книжной пыли. Да, вот к кому не приходят видения!
— Вы сидите без света, дорогой доктор. Вздремнули или, может быть, я неосторожно прервал нить ваших мыслей?
— Она порвалась сама собой, мой друг, — тихо ответил Фауст.
— И вам не удалось прийти к выводу, который достойно увенчал бы труды этого дня? Как жаль!
72
Кристоф
— Нет, напротив, к выводу я пришёл. Более того, я узнал итог всей моей жизни.
— Неужели? Он, должно быть, необъятно велик. Поведайте мне о нём, учитель.
— Скажу в двух словах: я — невежда!
От неожиданности Вагнер даже покачнулся и чуть не уронил подсвечник.
— Как — невежда? — ахнул он. — И это говорит Иоганн Фауст, «философ философов», доктор богословия, краса и гордость нашего Виттенбергского университета? Не вы ли всегда побеждали в учёном споре прославленных мужей науки, легко разбивая любые доводы?
— И всё-таки я только невежда! Трижды неуч!
— Ушам своим не верю! Вы — великий врач, математик, астролог, алхимик… Вы столь же славный, как Теофраст [73] в древние времена или Парацельс [74] в наше время.
— И всё же я жалкий неуч! Слава моя не по заслугам.
— Доктор Фауст — неуч! Разве не изучили вы языки латинский, древнегреческий, арабский, халдейский, французский, английский, испанский…
— Да, изучил настолько, что с трудом говорю на своём родном языке.
73
Теофраст (Феофраст, 372–287 до н. э.) — древнегреческий философ и естествоиспытатель, замечательный ботаник.
74
Парацельс (Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, 1493–1541) — талантливый немецкий врач и естествоиспытатель. Много сделал для развития химии и медицины. Про него были созданы фантастические предания, которые послужили одним из источников легенды о докторе Фаусте.
— И наконец, разве не учились вы искусству магии в университетах Кракова, Толедо, Саламанки? Стоит вам прочесть заклинание, и духи природы покорны вашему зову.
— Послушайте, Вагнер! Я подобен человеку, который стоит на берегу океана и собрал полную горсть цветных камешков. Это всё, что подарили ему морские волны. Где-то там за горизонтом лежат неведомые страны, прекрасные острова, но нет у него корабля, чтобы достичь их. О пыльные книги, неужели я никогда не узнаю больше того, что написано на ваших страницах? Как я любил вас и как сейчас ненавижу!
— Что я слышу, доминус [75] доктор! Книги, которые вам стоили столько денег! Книги, привезённые из Италии, Франции, Англии, из стран Леванта, [76] бог знает откуда, выкопанные из земли, выкупленные из монастырей! Книги, которые вы завещали мне как самому достойному из ваших учеников! Но я вижу, у вас приступ меланхолии, доктор. В крови вашей скопилось слишком много чёрной желчи. Вам нужно отдохнуть в тёплой постели.
— Нет, Вагнер, нет! Сегодня ясная ночь. Можно ли пропустить её? Я поднимусь на башню поглядеть на звёзды. Зажгите фонарь, дорогой Вагнер.
75
Доминус (лат.) — господин.
76
Левант — страны, расположенные на восточном берегу Средиземного моря: Сирия, Ливан и другие.
— Я помогу вам подняться на башню. Верно вы говорили мне, доктор: «Мысли мои не более удалены от звёзд, чем ноги от земли».
— Красиво сказано, Вагнер. А святые отцы смеются надо мной, уверяя, будто я хочу провертеть дыру в небе. О как тяжело мне, старику, нести моё тело!
Фауст медленно поднимался на высокую башню по винтовой лестнице. Вагнер поддерживал его и освещал дорогу фонарём.
Ступень и ещё ступень — семьдесят ступеней.
Но вот и верхняя площадка башни. Четыре открытых окна смотрят на четыре стороны света, и в проёмах окон сияет звёздное небо.
Вагнер поставил фонарь на пол.
— Здесь гуляет холодный ветер. Бр-р! Не советую вам долго тут оставаться, доминус доктор. Вот ваша палка. Доброй ночи, нащупывайте ногой ступени при спуске.
Оставшись один, Фауст устремил свой взор на небо:
— Церковь велит нам верить, что земля наша в центре Вселенной, а Солнце и планеты движутся вокруг неё. Над нами девять небес, одно над другим. Но я полон сомнений, и, кажется, недаром… О истина, если б я мог узнать тебя!
И в отчаянии Фауст опустил свою седую голову на скрещённые руки. Каким маленьким и ничтожным он показался сам себе перед огромным небом.
Никогда ему не узнать истины! С башни вниз головой — вот всё, что тебе осталось, несчастный Фауст. Ну же смелей, не медли!
Он подошёл к окну и перегнулся через подоконник. Чёрная пропасть потянула его к себе. Голова закружилась…
И вдруг позади него раздался громкий скрипучий голос:
— Доктор Фауст! Доктор Фауст! Остановитесь, куда вы? Внизу камни, а вы не птица.
— Чей голос я слышу? Это вы вернулись, Вагнер?
— Ученик ваш Вагнер уже надел ночной колпак и пьёт настойку, укрепляющую память. Ведь память — главный его талант.
— Но кто же вы? Где вы? Фонарь погас, здесь дьявольски темно.
— Ну вот видите, вы уже догадались! Имя названо, доктор Фауст.
При этих словах Фауст невольно вздрогнул. Он трижды начертил вокруг себя палкой магический круг и нарисовал волшебную пентаграмму, [77] отгоняющую злых духов.
— Не приближайся ко мне, исчадие ада!
— Что так грозно? Я, правда, прибыл самовольно, по собственному почину, но согласитесь, вовремя. Ваш покорный слуга — Мефистофель. [78]
77
Пентаграмма — магический знак в виде пятиугольника.
78
Мефистофель — в христианской мифологии один из демонов ада.
— Зачем ты здесь? Я не звал тебя.
— Ваш крик отчаяния достиг до глубин преисподней. Сознаюсь, я деловит, расчётлив и даже немного скряга. Такой великий ум, как доктор Фауст, и вдруг погибнет напрасно! Фауст разобьёт себя, словно стеклянную колбу, о камни. О нет, нет! Позвольте предложить вам обоюдовыгодную дружескую сделку. Я поступлю к вам на службу и открою вам все тайны Вселенной. Сделайте последнюю попытку, доктор!
— Но что ты можешь? Что ты знаешь?
— Испытайте меня. Согласен с вами: учёный ничего не принимает на веру. Фауст-звёздовидец, не угодно ли вам собственной персоной совершить прогулку по небу и взглянуть на звёзды вблизи?