В стремлении – жить!
Шрифт:
Как-то Ванька и Петька долго купались на речке. Река, которая называлась Кривой, причудливо петляла на всём протяжении своего небыстрого течения, огибала село с трёх сторон. Видимо, первые поселенцы и выбрали это место, используя естественную преграду, построенную самой природой. Русло реки с песчаным дном то значительно расширялось в низких местах, то сужалось так, что можно было добросить камень до противоположного берега. Часто заросли кустов покрывали пологие берега реки, местами оставляя пространство для небольших песчаных площадок, которые и
Июльское солнце припекало так, что поначалу даже не хотелось вылезать из воды. Друзья долго дурачились в реке, подныривая друг под друга, дёргая то за ногу, то за трусы, то с воплем, высоко выскакивая из воды и потом стремглав улепётывая от товарища. Ванька стал брызгать водой в лицо Петьке, используя свою ладонь почти как поршень в насосе, на что тот, захлё-бываясь струями воды, мог ответить только фонтанами брызг, бешено работая обеими руками. В конце концов они все же выдохлись, выскочили на берег и бухнулись в горячий песок, отдаваясь блаженству тепла и внутренней необъяснимой радости бытия. Но длилось это недолго. Почему-то сегодня больше никто не подходил, и становилось скучновато без вечных придумщиков Федьки Кныша и Стёпки Полухина.
– Что будем дальше делать? – спросил Ванька и Петьку, и самого себя.
– Не знаю, – лениво ответил Петька, – давай подумаем.
Но ничего интересного в голову не приходило. Прошло ещё какое-то время. Петька уже ёрзал на песке и уже давно поглядывал в сторону ближних кустов, вставать не хотелось.
Но организм всё настойчивее требовал освобождения от отработанной жидкости. И тут Петьке показалось, что ему пришла отличная развлекательная идея.
– Слышь, Ваньша! А давай поспорим, что я тебя дальше писну.
Немного стеснительный Ваня удивлённо ответил:
– Ты чо, Петьша? А если кто-нибудь увидит?
– Никого же нет, ты чо, боишься проиграть?
– Да ничего я не боюсь. А на что спорим?
Петька, немного призадумавшись, быстро придумал:
– Кто проиграет, тот пять саженей протащит на горбу победителя до речки.
– Ладно, давай. Вот отсюда, – согласился Ванька, проводя ногой черту на песке.
– Я первый! – крикнул Петька. Терпеть ему было уже невмочь.
Выставив своё главное мужское отличие, он так запустил струю, что она пролетела метра два, а то и больше. Петька, обрадованный наступившим облегчением, хвастливо воскликнул:
– Ха, ну чо, давай попробуй!
Неискушённый в таких делах Ванька встал у черты, напыжился и попытался сделать то же самое, что и его дружок, но неожиданно для него брызги мочи полетели в разные стороны.
– Ой, умора! Чо, дрансбой-то не работает? – засмеялся Петька.
Ванька поперхнулся и только хотел сделать вторую попытку, как из-за дальних кустов тальника показались несколько девчонок.
Лицо Ванюшки моментально окрасилось почти в пурпурный цвет. Он очумело рванулся в сторону речки и с ходу нырнул под воду.
В это время на берегу Петька, схватившись за живот, заливался истерическим смехом и голосил:
– Ой,
Девчонки подошли ближе и с недоумением смотрели на катающегося и задыхающегося от смеха Петьку, занятые своими разговорами, они даже и не обратили внимания на бесстыжее соревнование мальчишек и не поняли, почему Ванька задал такого стрекача к реке.
– Ты что, очумел, Петька? Что случилось? – как всегда спросила самая первая и вездесущая Нюрка Ветрова.
– Ничего, пескарь заскочил в трусы, – нагло ответил приглушённым голосом Петька, продолжая смеяться.
– Ну ты ж и козёл бессовестный, – выпалила Нюрка, хотя и усмехнулась, нагоняя на себя взрослость. В это время её подружки прыснули разом заливистым девчачьим смешком.
Только когда девчонки полезли всей гурьбой купаться и при этом не обращали на Ваньку внимания, он быстро вышел из воды и облегчённо плюхнулся рядом со всё ещё смеющимся Петькой.
– Ну, хватит ржать, не так уж это и смешно, – промолвил Ванька и добавил, – поди ещё кому-нибудь ляпнешь об этом?
– Ладно, не дрейфь, никому не скажу, – поклялся с напускной серьёзностью Петька, но тут же опять зашёлся хохотом. Ванька, заражаясь от друга смехом, прыгнул на него, и они дурашливо начали бороться и кататься по песку.
В конце концов, устав, они блаженно растянулись на тёплом песке и начали рассматривать причудливые формы облаков, наперебой фантазируя о схожести того или иного облака то с головой собаки, то с фигурой человека, то ещё с чем-нибудь.
В это время появился Федька Кныш со своей обычной командой хулиганистых парней. Они все хрустели откусываемыми яблоками, которыми были набиты их карманы и пазухи рубах. Все оживлённо обсуждали удачный набег на колхозный сад и смеялись над сторожем дедом Нечипором, который проспал их налёт, прикорнув в тенёчке развесистого дерева.
– Эй, мелюзга, – сказал Стёпка Полухин, обращаясь к Ваньке с Петькой, – яблочка не хотите?
– Хотим, – быстро ответил Петька, ему уже давно хотелось есть, и яблоки были очень кстати.
– А этого не хочешь, – Стёпка сделал неприличный жест и засмеялся. Вся ватага дружно начала смеяться и подначивать младших.
Петька с Ванькой, не выдержав этого, хоть и шутливого, но достаточно обидного напора со стороны своих постоянных партнёров по играм, схватили одежду и побежали прочь от улюлюкающих пацанов. Кто-то вслед даже кинул огрызок яблока.
Отбежав немного от ватаги, мальчишки оделись и пошли по направлению к селу.
Обида и злость обуревали их обоих. Но больше всего негодовал Петька:
– Вот гады, чтоб им пусто было.
– Жмоты проклятые, подавитесь вы своими яблоками, – продолжал ворчать Петька, обращаясь к уже невидимым обидчикам.
Окончательно успокоившись, Петька вдруг предложил:
– А чо, Ваньша, давай тоже слазим за яблоками в колхозный сад.
– Петьша, у нас же своих полно, да они же ещё и не очень спелые, – слабо возразил Ванька.