В темном-темном космосе (сборник)
Шрифт:
Однако всему есть рациональное объяснение, и Беннеты догадались, что произошло. Китайский мальчик путешествовал с родителями. Во время остановки он отошел от машины и заблудился. Наверняка его родители сходят с ума. Беннеты подали объявления во все газеты, включая выходящие в Чайна-таунах Сан-Франциско и Нью-Йорка. И поставили в известность соответствующие власти.
Они надеются получить ответ. Пока же они получили разрешение на содержание ребенка в своем доме. Но мистер Беннет снова беспокоится за Томми, хотя и понимает, что причин для этого нет.
Кажется, Томми и китайский мальчик начали строить звездолет. Они планируют отправиться на Марс в следующий вторник. Если не испортится погода.
Возвращение солдата
Серебристо-голубой междугородний автобус въехал в пригород и сбавил скорость.
– Сэр, я могу остановиться, где вам удобно, – предложил водитель.
– Спасибо, здесь вполне подойдет, – сказал Гиббс.
Водитель тормозил большую машину осторожно, будто вез взрывчатку, а не людей. Его поступок не ускользнул от внимания пассажиров. Они расценили его как дань уважения знаменитому мистеру Гиббсу.
– Он что, здесь выходит?
– Тсс! Он может услышать!
– Но почему тут?
– Он до войны здесь жил.
– А почему он едет автобусом?
Автобус мягко остановился в четырех кварталах от центра города. Гиббс поднялся с места и снял с багажной полки потертый кожаный чемодан. Пассажиры заметили, какой Гиббс высокий, сутулый и тощий и выглядит как обычный усталый человек. Теперь они будут рассказывать о нем друзьям.
Женщины обратили внимание на его очки в нелепой стальной оправе и мятый костюм, который стоил, наверное, всего несколько долларов.
В полном молчании все следили за тем, как он отдает корешок билета водителю.
– Приятно было вас подвезти. – Водитель потянул за рычаг, открывающий дверь. – Э… мистер Гиббс, можно у вас спросить, сэр?
Гиббс неопределенно улыбнулся, делая вид, что не расслышал вопроса, и начал спускаться по лесенке.
– Не могли бы вы сказать, сэр, почему вы ехали автобусом, вместо того чтобы переместиться как-то иначе?
Гиббс покачал головой и ступил на асфальт.
– Мистер Гиббс, можно попросить у вас автограф? Мой сынишка…
Гиббс торопливо зашагал прочь от автобуса.
– Урод! – крикнул водитель. Автобус зарычал, трогаясь с места.
Гиббс вытер пот со лба и обнаружил, что у него дрожат руки. Он медленно пошел в сторону центра.
Мимо проезжал старый грузовой пикап. На помятом боку красовалась надпись: «Автомастерская Томми». Водитель притормозил, внимательно осмотрел Гиббса и вжал педаль газа. Древний двигатель яростно застучал клапанами, и грузовичок начал набирать скорость. Водитель еще раз оглянулся и сгорбился за рулем.
«Добро пожаловать домой», – подумал Гиббс.
Взвизгнув тормозами, грузовичок остановился перед баром Джо. Томми Затычка выбрался из машины, стрельнул взглядом вдоль улицы и шмыгнул в бар.
– Эй, угадайте, кого я только что видел?! – крикнул он.
Заведение Джо напоминало пещеру. Свет, проникая сквозь грязные окна с вечно опущенными шторами, становился холодным и нереальным, как будто снаружи не было света вообще. Независимо от времени суток, в баре Джо всегда царил полумрак – полночь самой длинной ночи в году.
Три посетителя бара тоже выглядели как полуночники. Локти на стойке, ноги замысловато обвиты вокруг длинной латунной подножки, спины ссутулены – они как будто родились в этих позах. Со стороны могло показаться, что это не живые люди, а декорации, плоские рекламные фигуры, которые Джо купил, чтобы оживить интерьер.
– А ну, угадайте, кто вернулся в город? – повторил Тони Затычка.
Бармен опустил газету:
– Затычка, нечего так орать.
– Дай-ка мне пива, – попросил Затычка, – и угадай, кого я сейчас видел.
– Авраама Линкольна? – спросил Джим Метис.
– Александра Македонского? – предположил Стэн Дилижанс.
– Юлия Цезаря? – внес лепту Шустрила Эдди.
– Вот твое пиво, – сказал бармен Джо.
Затычка сделал жадный глоток и вытер рот.
– В город вернулся Фрэнк Гиббс.
– Что?
– Шутишь?
– Гиббс не вернется сюда никогда!
– Но он здесь, – сказал Затычка.
– Где?
– Идет по Мэйн-стрит.
– Идет?
Трое товарищей распутали ноги с подножек, бросились к двери и выглянули на улицу. Потом медленно возвратились к стойке.
– Еще пива.
– Сделай два.
– Лучше ущипни меня. Подумать только, Фрэнк Гиббс!
Из туалета вышел Вилли День:
– Ты сказал, Фрэнк здесь?
– Я проехал мимо него, – сказал Затычка.
– Что ж не предложил подвезти?
Затычка почесал затылок:
– Как-то не сообразил. Нельзя ж вот так взять и подвезти Фрэнка Гиббса. Мне что – нужно было остановиться и крикнуть: «Запрыгивай, Фрэнк», будто он один из нас? Он не шел бы пешком, если бы не хотел.
– Ты испугался, – сказал бармен, щурясь на посетителей.
– И вовсе нет!
– Ясно дело, испугался… такой большой, сильный мальчик!
– Ну тебя-то я не боюсь, – буркнул Затычка, скрещивая на груди мускулистые, в пятнах татуировок руки. – Большая дряблая фрикаделька.
– Не обижайся. – Бармен оглядел всю компанию. – Значит, наша местная знаменитость вернулась.
– Думаешь, покажет нам свои медали? – спросил Метис Джим.
– Фрэнк никогда не хвастался, – заметил Вилли День. Он напоминал бойцового петуха: седые волосы топорщатся, глаза красные.