В тени большого взрыва 1977
Шрифт:
Вернувшись в гостиницу, узнал, что у ребят всё нормально и что они весь день репетировали.
Утром по-быстрому наложил малоадекватный видеоряд на музыку клипа «про рельсы» и показал результат Тейлору и Екшину.
— Это гениально! Ты гений! Так просто! Так примитивно! И так круто! И так быстро! — прошептал американец, увидев, что получилось у нас на выходе.
— Вы так думаете? А по мне что-то не очень, — признался мидовец и, увидев мою поднятую бровь, повторил: — Не очень. Кто там целуется? Что за люди в масках?
— Это муж с женой. Их специально
— Жаль, что я не видел, как это было снято. Надо было бы с вами поехать и посмотреть, как вы такие откровенные сцены снимаете.
— Так смотрите. На экране всё показано. Другого ничего не было там. Это вообще вставленные кадры. Их сняли по дороге, — соврал я.
— Я вижу, что вставленные. Но непонятно зачем и непонятно на-кой?
— Для общей картины.
— Плохая картина складывается. Если музыка ещё ничего, то вот то, что показано на экране, абсолютная белиберда — никак не совпадает с музыкой и вообще совершенно непонятно, что там и зачем. Всё мигает, всё мелькает. Разобрать почти ничего невозможно. А что возможно, то подлежит сомнению. Вот она — певица, сидит у вас там на корточках на рельсах. Так?
— Угу, — не стал отрицать пионер очевидного.
— Ну так вот, лично у меня создалось впечатление, что она там не просто сидит, а простите — писает…
— Да? — удивился Тейлор и посмотрел на меня.
— Нет, конечно, — сказал я, не став раскрывать подробности, ибо был джентльменом, но всё же негромко буркнул: — А вы что не люди и в туалет по-маленькому не ходите?
Утром в 7:55 по всем каналам телевидения страны, аккурат за пять минут до выпуска утренних новостей, из всех телевизионных приёмников ФРГ, зазвучала заводная песенка, вмиг вознёсшая мою неугомонную немецкую подругу на высоты, которые ранее были досягаемы только Васиину, Моцарту и «Битлз».
Мы же, тем временем, приступили к съёмкам ещё трёх клипов: двух для Марты и одного для «скорпов». В одном клипе «Мальвина» просто прыгала и пела, а в другом ехала на машине и пела. В общем-то, ничего сложного там в съёмках не было, ибо Тейлор подобрал отличную и профессиональную съёмочную группу. Со «скорпами» тоже не возникло никаких трудностей. Их клип снимался в сумрачном подвале. Что интересно, в нём тоже засветилась поющая Марта, в чёрном кожаном костюме и с не менее кожаным ошейником на шее.
Забегая вперёд, скажу, что сняли мы всё чуть больше, чем за полдня.
Всё это время с Кравцовым я старался не встречаться, не разговаривать, при встречах же в глаза ему не смотрел.
Он тоже никак не проявлял интереса к моей персоне и казалось, что пикантный эпизод в студии с моими спущенными штанами забыт. Однако, естественно, я не был наивен и знал, что рано или поздно эта тема, что называется — всплывёт. Так вскоре оно и случилось…
Уличив момент, когда, при съёмках клипа для «Мальвины», мы остались наедине, потому что вся обслуга занималась певицей и декорациями, он подошёл ко мне и остановился рядом.
— Саша! Я пошёл на должностное преступление —
— Спасибо, — буркнул я, краснея от стыда, стараясь при этом на него не смотреть.
— Однако вот в чём дело… Понимаешь, твоё безрассудство может нам всем дорого обойтись. Лебедева с Минаевым уже сняли, теперь, я думаю, и до меня, и до Екшина доберутся. Доберутся и спросят по всей строгости закона — где мы были, когда ты такое вытворял… И посол наверняка тоже своё получит. Но это не всё. Если ты думаешь, что если эта история всплывёт, то тебя не затронет, ты сильно ошибаешься. Это же чистой воды аморалка! Тебя за это даже из комсомола турнуть могут. А это уже сам понимаешь — позор на всю жизнь и закрытые дороги.
— Понимаю.
— Вот и мотай на ус, раз понимаешь. Это же минутное удовольствие. Я понимаю, что в тебе гормоны бурлят. Но держи себя в руках. Найди себе девчонку наконец и… гм… И дружи с ней! Зачем тебе гражданка иностранного государства? Это опасно.
— Я сожалею, — вздохнул я и посмотрел ему в глаза. В которых читалось сочувствие и не понимание. Ну а что я мог ещё ему сказать… Ну да. Я виноват. Я подвёл. Но так вышло, — Так вышло, случайно получилось. Не головой думал в то время, когда… А потом оно само как-то закрутилось, — вздохнул. — Постараюсь загладить…
— Это я понял, что ты не головой думал, а другим местом. Что же касается заглаживания… Помнишь, я тебе не раз предлагал отвезти тебя к врачу, чтобы тебе там рот зашили?
— Да, — кивнул пионер, не понимая к чему тот клонит, и попытался разузнать: — Но при чём тут это?
— Очень даже причём. Теперь вот я предлагаю тебе туда съездить, чтобы тебе там не только кое-что зашили, но и кое-что отрезали…
Этот разговор, конечно же, в чувство меня не привёл, но заставил задуматься и более серьёзно отнестись к делу — уделить большее внимание конспирации наших «репетиций».
Ну а в восемь утра уже никто новости не смотрел. Всё, буквально всё, население страны стало немедленно набирать телефоны всех радиостанций и стараться заказать эту необычную песню, которая моментально, но покорила практически всё молодое население капстраны.
Радиостанции не знали, что и ответить, а им всё звонили и звонили, требуя, прося и даже угрожая.
И только к обеду множественные копии записи были наконец-то доставлены в руки местных ди-джеев.
Спрос был частично удовлетворён. Однако — лишь частично!
Народ хотел продолжения и, общаясь друг с другом, пытался узнать, что это за певица такая? Откуда она взялась? Откуда она вылезла? И почему, до сегодняшнего дня, о ней никто, никогда раньше не слышал?
Вся эта напряжённость была тщательно организованна, спланирована и создана Тейлором, естественно, под моим чутким руководством.
Мы хладнокровно накаляли обстановку, дирижируя не только населением этой страны, но и уже большей частью Европы, которая, мгновенно поняв, что в ФРГ что-то твориться, тоже начала суетиться.