В тени престола. Компиляция 1-12 книга
Шрифт:
Ги улыбнулся, сравнив себя с каким-нибудь мусульманским эмиром, что мечется в гареме, разрываясь между любимыми женами. Это позабавило и, одновременно, напугало его, ведь многоженство считалось одним из страшных грехов и каралось жуткими наказаниями, вплоть до отлучения от церкви и предания анафеме, как еретика и язычника.
Мария проснулась, открыла глаза, сладко зевнула и потянулась, выгнувшись своими роскошными формами.
– Ой, прости меня, Мария, я нечаянно пошевелился и разбудил тебя… – Ги нежно поцеловал ее в шею.
– Я не спала, просто лежала, закрыв глаза, и мечтала. – Ответила она, обнимая его.
– Я тебя люблю… – тихо прошептал ей рыцарь.
– Я знаю, – ответила она, – только чувствую, что ты постоянно о чем-то думаешь, мучаешься и переживаешь. Ты совсем не бережешь себя…
Он не стал признаваться ей обо всем, что тревожило и не давало спать последнее время, лишив лишь спросить о последних новостях в городе и окрестностях:
– Скажи-ка мне, Мария, какие новости у нас?..
– Да, в общем, никаких, мой дорогой. – Она задумалась. – А! Стали прибывать наемники. Правда, жители сильно опасаются, как бы они не набедокурили в самом Каркассоне. От этих разбойников всего можно ожидать! Слава Богу, что твой сын так резко их поставил на место, что первая партия даже «ух» не успела сказать, не говоря уже о всяких там непотребствах!
Сенешаль улыбнулся:
– Как он тебе? Я надеюсь, что вы с ним не повздорили? Сын очень любит свою мать…
Мария улыбнулась, но, как-то грустно:
– Слава Господу! Мальчик уже взрослый и понимает, хотя и порой посматривает на меня волком, что мужчинам такое просто необходимо…
Сенешаль засмеялся и обнял ее:
– Господи, какая же ты у меня смешная!
– Это, еще, почему? – Обиженно ответила она.
– Нет-нет, я просто хотел сказать…
– Ладно. Я все поняла… – обиженно произнесла она в ответ. – Вот, приедет твоя законная жена, и ты будешь сторониться меня, словно я прокаженная!
– Перестань так говорить. Сама знаешь, что мы с тобой живем в грехе. Нам надо не об этом думать, а просить Господа о милости и всепрощении…
Мария легла на бок, подперев голову рукой, посмотрела на Ги и ответила:
– Ты прав. Я слишком чувствительна стала. Переживания последних недель буквально выбили меня из колеи. Я ни о чем не могла думать, сильно переживала и боялась, как бы с тобой не приключилась беда…
Рыцарь сочувственно покачал головой, погладил ее нежное округлое плечико и сказал:
– Милая моя, ты мне лучше ответить на один вопрос…
– Все, что угодно…
– У кого в Каркассоне, кроме нашей малышки Флоранс, есть голубятни?
Женщина повалилась на спину, подумала немного, и ответила:
– Голубей разводят многие. А вот голубятни есть только у пяти жителей, включая, естественно, Флоранс…
– Великолепно! – Воскликнул сенешаль. – Солнышко ты моё! А теперь, если тебе не трудно, назови мне этих славных любителей птиц…
– Ну, племянник городского старшины… – начала перечислять владельцев голубятен Мария.
– Раз… – сенешаль загнул палец.
– Глава еврейской общины ювелирных мастеров, менял и ростовщиков…
– Два.
– Флоранс. Только она не «малышка», как ты ее все время называешь… – обиженно произнесла Мария.
– Три. – Произнес сенешаль, улыбнулся и поцеловал ее в плечико. – Хорошо, больше ее так назвать не стану.
– Старшина гильдии торговцев солью.
– Четыре. А кто же пятый владелец?..
Женщина задумалась, перебирая в голове жителей, потом, улыбнулась, хлопнула себя по лбу и ответила:
– Чуть не забыла! Сам его высочество граф Амори!..
– Да, пестрая получилась компания. – Задумался Ги. – Ты, случаем, никого не пропустила? Подумай, пожалуйста, еще раз…
– Нет! У меня отличная память. – Сказала она, но, внезапно ее лоб покрылся морщинками раздумий. Она покачала головой, соглашаясь с Ги, и добавила. – Да, ты прав, мой милый. Я пропустила Катерину…
– Кто это? – Ги узнал имя женщины, к которой частенько забегал главный конюший графа, кузнец и несколько воинов гарнизона.
– Одна престранная особа. – Пожала плечами Мария. – Ведет себя, прости меня Господи, как непотребная девка из борделя! А на вид, ничего не скажешь. Ходит, словно пава, глазки опустит. Вся такая-разэтакая, корчит святошу, прямо в пору свечки от нее зажигать! А сама, мне знакомые прачки проболтались, творит с мужиками такое, что наши с тобой шалости покажутся детскими и невинными забавами…
– Ты, однако, ужасная грешница. – Засмеялся Ги де Леви, стараясь перевести разговор на другую тему. – Не суди, да не судима будешь…
– Ой, кто бы говорил… – засмеялась Мария, обняла Ги и стала целовать его.
Сенешаль поцеловал ее и стал одеваться:
– Мне надо идти. Совет без меня не проведут…
– Ступай с Богом. – Мария украдкой перекрестила его. – Будь осторожен. Я пока приберусь тут, и буду ждать твоего возвращения.
Ги подошел к дверям, повернул голову к ней и спросил:
– Кстати, моя умница, как тут жил мессир Жильбер? Он и де Марли еще не нашли себе, таких же прелестниц, как ты?..
Мария весело засмеялась и ответила:
– Я, мой золотой, одна такая на всем белом свете! И ты, между прочим, это знаешь…
– Конечно. Иначе и не полюбил бы тебя. И, все-таки…
– Нет, они все больше пьянствовали, да по маркитанткам бегали. Ох, говорят, и обобрали их девки за свои услуги!..
Ги покачал головой и сказал:
– Это очень плохо.
– Да, хуже некуда! – Ответила женщина, игриво поведя плечами. Ее груди прелестно колыхнулись, призывая рыцаря.
Сенешаль погрозил ей пальцем и произнес:
– Так! Прекрати меня дразнить! У меня много дел! И, вот еще что – ты, случаем, не сможешь пригласить парочку приличных дам сегодня на ужин. Только, умоляю тебя, не уродин и не недотрог! Есть у меня одна мысль – я хочу познакомить своих славных помощников, чтобы они не метались, как зайцы, а спокойно жили, как мы с тобой…