В тишине
Шрифт:
— То же самое. Люди Катлера оцепили место происшествия. Одежда и кожа сплавлены при рассечении. И точно как у Марии Бруно и других, голосовые связки пропали.
Гвен пожевала щеку.
— Но никто бы не стал поднимать такую бучу из-за него или тех троих бедолаг, разве нет? Что за черт?
Янто пожал плечами.
— Так устроен мир.
— Да, возможно, но это не значит, что мне должно нравиться. Я хочу найти этого чертового пришельца из-за всех них. — Гвен пыталась успокоиться, кусая губы. Огрызнувшись на Янто, она нехотя признала, что эмоционально вовлечена в дело и уже не может успокоиться, ей
— Мы все хотим, Гвен, — Янто искоса посмотрел на нее. — Ты думаешь, Джек заволновался только из-за звезды? Что для него одна жертва значимее другой?
Гвен молчала. Янто был прав. Она не могла винить его за поведение всего остального мира. Если кто и был лишен мелочности, так это капитан Джек Харкнесс. Он слишком многое видел. Он был настолько иным. Джек был — и она не могла сдержать пробежавших по спине мурашек — Джек был особенным.
По другую сторону стекла предмет их обсуждения опустил трубку и распахнул настежь дверь.
— Выключите эти телефоны. Сейчас же. — Прошагав мимо Гвен и Янто, Джек запустил руки в волосы. — Боже, я даже собственные мысли не слышу. Если мне еще хоть раз придется сказать сегодня «да, сэр» или «нет, сэр», клянусь небесами, я застрелюсь.
Гвен взглянула на офис Джека и на лежащий на столе старый револьвер времен второй мировой войны.
— Думаешь, добавление к своим проблемам еще и головной боли поможет нам разобраться со всех этой неразберихой?
Джек уставился на нее.
— И когда смеяться?
Ее улыбка стерлась. Гвен видела, что он устал, а терпение на исходе. Пока она была дома с Рисом, он работал.
— Извини.
Он отмахнулся от извинений Гвен.
— Ты не виновата. Просто слишком много бюрократии для этого времени утра, — он глубоко вдохнул и положил руки на бедра.
Позади них Янто опустил рычаг, и трель телефонов внезапно прервалась. В Хабе повисла благодатная тишина.
Наконец-то Джек улыбнулся.
— Спасибо.
Он прислонился к рабочей станции и протяжно выдохнул, его плечи, слегка расслабляясь, опали.
— Ты работал всю ночь? — спросила Гвен. Янто, стоящий у кофе-машины включил воду на кипячение.
— Говоря словами великого Лайонела Ричи, мне в самом деле пришлось работать ночь напролет [20] , — Джек поднял глаза. — Но оно того стоило.
И Янто, и Гвен уставились на него.
— Сейчас не время для театральных пауз, — наконец сказала Гвен. Ее сердце бешено билось. — Что ты нашел?
— Думаю, я понял, что из себя представляет наш пришелец. Ну, или по крайней мере, откуда он появился.
20
Скорее всего имеется в виду песня «All night long».
Гвен посмотрела на Янто и увидела в нем отражение своего собственного возбуждения. Пятеро человек погибли, и они были не в состоянии что-нибудь сделать. И вот у них была зацепка, чтобы хотя бы начать решать проблему.
Джек прислонился к широкому компьютерному экрану позади монитора Рифта.
— Идите взгляните.
Янто и Гвен встали по разные стороны от Джека, и Гвен стало интересно, почувствовал ли Янто тот
— На что мы смотрим? — спросила она.
Под обозначающими координаты линиями громоздились воронки цветных газов и темные пятна различных форм, которые Гвен могла принять только за планеты. Единично тут и там попадались светлые сферы. Солнца.
— Разве не удивительно? — в голос Джека пробрались нотки детского энтузиазма и заинтересованности, которые Гвен так редко слышала в последние месяцы. Это заставило ее сердце наполниться теплом. Ее собственное солнце. Она посмотрела на красивого мужчину, и он на миг оторвался от экрана, улыбаясь ей. Возможно, он был их солнцем, подумалось ей. И как планеты притягиваются гравитацией, они, раз притянувшись к его орбите, не могли по-настоящему сбежать. Не считая реткон и смерть. Оба варианта не означали ничего хорошего.
— Значит, одна из этих планет обитаема? — спросил Янто. — Которая?
Джек рассмеялся.
— Да ну тебя, Янто, после стольких лет в Торчвуде это все на что хватило твоего воображения? — он покачал головой. — На этом экране тысячи планет, и сотни из них обитаемы, — он улыбнулся. — А визит на некоторые обещает неплохое веселье, — он ткнул локтем молодого мужчину рядом с собой. — Тебе бы понравилось. Красивые мальчики, красивые девушки… — он замолк и повел плечами. — Ну ладно, рядом достаточно мальчиков и девочек. Как минимум гуманоидов.
— Мы отклонились от темы? — Гвен сложила руки на груди.
— Просто предлагаю вам полный тур, — глаза Джека сузились. — Смотрите, — он показал на верхний левый угол плоского экрана. В этом уголке было темнее, звезды разбросаны менее часто и блестели слабее, словно отстаивая свое право на свечение в борьбе с поглощающей их темнотой. Гвен с трудом различила затененное темное пятно.
— Это планеты? — указывая, спросила она.
— Хах-хм, — кивнул Джек. — И думаю, наш пришелец прибыл вот с этой.
Он указал на пятно темноты, которое было так приближено к краю экрана, что почти выпадало за него.
— Не очень-то похоже на планету, — вставил Янто. — Похоже на газовый шар.
Гвен не могла понять, откуда Янто знает об этом. Для нее космос был обычным космосом. Только когда он имел отношение к Земле, она обращала на него внимание.
Джек выпрямился.
— Потому что планета сама по себе крошечная, но окутана в черную атмосферу. Не уверен, что это газ. Но чем бы это ни было, в нем живут жители планеты. Они большую часть времени проводят там в невидимости, лишенные какой-либо особой формы, чтобы описать ее, каждый — просто темная тень, потерянная в коконе «ничего», окутывающей твердую землю. — Его голос был мягок и серьезен. — Они предпочитают оставаться бесформенными, принимая гуманоидную форму только для спаривания. Прошло тысячи лет, прежде чем во вселенной узнали, что там теплится жизнь.