В то давно минувшее лето...

Мартон Сандра

– Хозяйка – сама любезность, – сказал он тихо. – Смею надеяться, что перспектива моего пребывания в этом доме обрадовала вас.

Она вздернула подбородок.

– Это дом моего отца, и он… – продолжила она уже спокойнее, – и он может делать все, что ему заблагорассудится.

– Уитни, – Дж. Т. откашлялся, – я поместил Алекса в золотой комнате. Не будешь ли столь любезна проводить его туда?

«Пусть ищет ее сам, – хотелось ей сказать, – в тот, первый раз он ведь нашел дорогу».

Но взгляд отца

был каким-то странным, в нем читалась почти мольба. Это настолько удивило ее, что она кивнула. Ока уже столько пережила за этот вечер, что проводит его вверх по лестнице не займет много времени, и на этом се обязанности закончатся. Ей больше никогда не придется ЕИДСЛЬ Александра Барона. *

Она быстро взлетела по ступенькам и пошла через холл. Но Алекс остановился, и ей ничего не оставалось, как остановиться тоже.

– Это, должно быть, галерея дегенеративных предков?

Уитни посмотрела на него. Именно так она всегда называла темные портреты предков Тернеров, которые висели на обшитых деревом стенах, – и теперь очень удивилась, что он это помнит.

– Да, – подтвердила она. Он кивнул.

– Счастливчики, не так ли? Они все такие суровые?

Уитни пожала плечами.

– Я не знаю, – сердито ответила она. – Никогда прежде не замечала.

Еще как замечала! Когда она была маленькой девочкой, то часами рассматривала эти суровые лица, удивляясь, умел ли хоть один из ее предков улыбаться.

– Кто этот джентльмен?

– Мой прадед.

Он подошел к следующему портрету. – А это?

– Мой дядя.

– А вот это?

Уитни с шумом выдохнула.

– Послушайте, если вы хотите провести экскурсию но дому, мой отец будет счастлив устроить что-то в этом роде завтра утром. А я устала. Поэтому, если вы не возражаете…

Алекс отвесил ей низкий поклон.

– Простите, миледи. Ведите меня дальше.

От прежней, знакомой издевки у нее перехватило дыхание. Она резко повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо, но он выглядел совершенно равнодушным.

– Сюда, – сказала она, проходя мимо него с высоко поднятой головой и ни разу не остановившись до тех пор, пока они не подошли к двери в конце коридора. – Ваша комната, – сказала она. – Если вам что-нибудь понадобится, позвоните экономке.

Алекс схватил ее за руку, когда она повернулась, чтобы уйти.

– Хорошая хозяйка проверила бы, все ли у меня есть, что нужно.

Голос его был низким, в нем снова прозвучали издевательские нотки, и от этого у Уитни зарделись щеки.

– Если вам что-нибудь нужно, – повторила она, – я уверена, что экономка будет счастлива вам услужить.

Он тихо рассмеялся.

– Спасибо. Но я видел эту леди, и я – пас. Она почувствовала, что краснеет еще больше.

– Я имела в виду полотенца, – разозлилась она на его сардонический взгляд. – Зубную пасту. Или дополнительную подушку.

– А! – Он кивнул, и на лице его было выражение совершенной невинности. – Да, конечно. Непременно позвоню, если мне понадобится. – Его рука сильнее сжала ее запястье. – Ну, тогда ничего больше не остается, как сказать «спокойной ночи».

Что-то в его голосе заставило затрепетать ее сердце. У нее неожиданно возникло острое желание повернуться и убежать. Вместо этого она заставила себя сказать спокойно:

– Доброй ночи!

Но сильная рука Алекса не отпускала ее.

– Я слышал, ты делаешь успехи в Лос-Анджелесе? Она кивнула.

Он улыбнулся.

– «Обеды за минуту», гмм? Неплохо…

– Алекс, послушай, я действительно усталь. Поэтому, если ты…

– Ты счастлива?

Она встретилась с ним взглядом.

– Да, – поспешно ответила она. – Конечно, я счастлива. Мой бизнес процветает, у меня есть отличный дом…

– Ах, да, я почти забыл. – Он покривился. – Тернеры измеряют счастье не так, как простые смертные. Дома, бизнес, банковские счета…

Глаза Уитни сузились.

– А как измеряешь его ты, Алекс? Числом просителей у твоих ног?

Он засмеялся.

– Имеешь в виду себя и своего отца?

– Имею в виду, что подыграла тебе в твоей маленькой игре. А теперь я хотела бы пойти в свою комнату.

Он шагнул к ней.

– Удивительно, как мало ты переменилась за эти годы.

Неожиданная мягкость его голоса испугала ее, и она повернулась к нему. Ресницы как вуалью прикрывали его глаза, а все его тело напряглось – она ничего не могла прочесть ни в его лице, ни в его позе, и все же она почувствовала неожиданную перемену в нем, как будто он ждал чего-то, что должно было произойти.

Мгновенье – и время ринулось вспять. Она подумала, сколько раз в прошлом они вот так стояли; почти касаясь друг друга, дыша в унисон, говоря тихими голосами, чтобы никто посторонний не мог их услышать

Не что хорошего в воспоминаниях, когда все они – сплошной обман. Ничего из того, что с ними произошло, не было правдой. Тогда Алекс забавлялся с ней и одурачил ее и отца точно так же, как сегодня.

– Неужели ты и в самом деле так думаешь? – сказала она холодно. – И впрямь ты выпил больше, чем следовало.

Он покачал головой.

– Некоторые вещи не меняются, Уитни.

– Все меняется. – Ее голос был резок. – И ты это знаешь лучше, чем кто бы то ни было. В противном случае ты бы здесь не находился. – Ее взгляд встретился с его глазами. – Как себя чувствуют, когда предъявляют счет, Алекс?

Его глаза потемнели.

– Полагаю, ты мне расскажешь. Она резко замотала головой.

– Я и представить себе этого не могу! Должно быть, это было замечательно – приехать сюда и знать, что ты командуешь парадом!