В топях
Шрифт:
Собираю весь хлеб у себя за спиной, чтобы раньше времени не демонстрировать основное преимущество. А застывшая в десятке метров от меня девушка, слегка уменьшает концентрацию пыли в окружающей её стене, чтобы можно было разглядеть черты лица и начинает говорить.
— Как Джойл? Я так понимаю, Клайфесса вы каким-то образом всё же прикончили?
Момент смотрю на неё, после чего озвучиваю вопрос.
— Зачем?
Та непонимающе морщится.
— Что именно? Зачем Клайфесс отправился убить вас? Так тут всё просто — он всегда завидовал Джойлу, которого отпустили из Хельгина во внешний мир, в отличии от остальных.
Пару секунд перевариваю информацию.
— Для чего вы вообще всё это делаете? На болотах…всё было в относительном порядке. Мать
Глянув на меня, девушка заходится в смехе.
— Ты серьёзно думаешь, что женщина всей душой и телом, преданная своему повелителю, станет меняться из-за появления детей? Знаешь, сколько наших братьев и сестёр погибло, пока они искали способ незаметно выбраться наружу?
На момент замолчав, продолжает.
— Запущенный ритуал действительно закрыл болота от внешнего взгляда. Но одновременно с этим приковал Рэна к Хельгину. Он уже давно мечтал выбраться. До появления Джойла, их основным вариантом была Корвэлла — она должна была добровольно использовать заклинание, что принесёт её в жертву и свяжет «атмосферу» Хельгинских болот с внешним миром. Дурочка считала, что бунтует против установленного порядка, а мать её поддерживает. Но была просто одним из вариантов решения проблемы. Потом появился Джойл и ставку сделали на него — его принесение в жертву было почти идеальным способом, который дал бы выбраться без нарушения магического фона Хельгина. Но теперь, всё получилось так, как получилось.
Какое-то время молча разглядываю её.
— Если твоих братьев и сестёр убивали одного за другим, почему ты с ними?
Кьюс снова расплывается в улыбке.
— Не путай одно с другим, Кирнес. Я — одарённая с рождения и сама была автором некоторых экспериментов. Джерна тоже была такой, но слишком размягчилась за всё это время. Потому и пришлось прирезать сестричку, чтобы не путалась под ногами. Как и половину тех наивных дурочек, что утащила с собой Корв. Зато теперь я здесь — собираюсь создать свою армию и ударить с запада, пока Рэн займётся востоком. В конце концов, я была рождена, чтобы править этим миром. Ты наверняка меня понимаешь — ведь сам, точно такой же, как мы. Пришёл сюда из другого мира, собрал вокруг компанию из детей влиятельных фигур, затащил в постель аристократическую шлюху и собираешься побороться за престол.
Когда она заканчивает последнюю фразу, скорлупа в которую я засунул все свои эмоции даёт трещину. Тянусь к шарикам хлеба, что лежат на земле позади и сформировав пять снарядов, посылаю их к черепу дочери Рэна. На всё уходит не больше пары секунд, но та успевает уплотнить защиту и ни один из спрессованных шипов не добирается до цели — стена чёрной пыли играет роль щита, который благополучно уничтожает угрозу.
В воздухе слышится довольный смех, а от стены отделяется конечность, стремительно движущаяся в мою сторону. Сбоку грохочет пулемёт механоида, быстро поравнявшегося со мной, а я выставляю сразу два щита — универсальный и ледяной. Успеваю удивиться своей собственной скорости, а потом удар этой суки достигает цели, пронизывая оба щита. На третий, времени уже не хватает, но выручает механоид, шагнувший вперёд и принявший на себя удар. Лишившийся нижних конечностей «робот», сразу заваливается на землю. А падающий корпус цепляет меня — я сам лечу вниз, приземляясь спиной в грязь.
Слышу, как где-то сзади хлопают винтовочные выстрелы, а в голове мелькает мысль о том, что здесь всё может и закончиться. Хлеба у меня под рукой больше нет, да и даже если бы был — её защита, на мой взгляд, способна переварить любой объём снарядов.
На доли секунды внутри возникает ощущение безнадёжности, но потом вспоминаю, как Эйкар разделался с атакующими нас офицерами канцелярии в Золотом зале. Единственная проблема — навскидку я помню всего одну полевую комбинацию призыва, которая может подойти для этой ситуации. Правой рукой вытаскиваю хьярк и через одежду вонзаю его себе в живот, одновременно с этим запуская нотную связку. Всего одиннадцать символов, но я всё равно опасаюсь не успеть — сейчас Кьюс хватит всего
Хрипя от боли, всаживаю лезвие хьярка глубже в плоть, проворачивая его. Сейчас мне нужен максимальный по своей мощи портал — сомневаюсь, что слабый вариант сработает. А второго шанса у меня уже не будет.
В воздух улетает одиннадцатая нота и рядом с девушкой появляется дребезжащая искра, которая стремительно разрастается в размерах. Кьюс реагирует, когда портал уже становится похожей по объёму на шар средних размеров. Сразу пытается сдвинуться в сторону, но уже слишком поздно — дыра между мирами быстро расширяется. От рукояти хьярка, который всажен в мой живот, к растущему шару протягивается пульсирующий канал красного цвета, перекачивающий энергию.
Через мгновение, портал по своим размерам становится больше женской фигуры рядом с ним и стены, кружащие вокруг Кьюс становятся в несколько раз более прозрачными. Та, всё ещё пытается отступить в сторону и выставляет подобие щита между собой и быстро увеличивающейся пробоиной в грани между вселенными. Чёрную пыль моментально затягивает внутрь, а сама девушка покачивается из стороны в сторону, пытаясь устоять на ногах. Спустя секунду внутри портала показывается силуэт призванного и сестру Джойла бросает прямо на него. Снова прокручиваю хьярк, не удержавшись от протяжного стона и размеры прорыва в ткани реальности снова растут, втягивая внутрь землю, воздух и самое главное — саму Кьюс. которая, как мне кажется, сплетается с фигурой призванного.
Замечаю, как рядом с первым силуэтом прибывающей в наш мир сущности появляется ещё один, а потом стены из чёрной пыли разом опадают вниз. Приподняв голову, вижу, что фигуру Кьюс уже практически не различить — она то ли слилась с призванным, то ли её просто перебросило в другой мир. Теперь надо закрыть портал, пока комбинация меня не прикончила. Выдаю в воздух пять нотных символов, которые должны остановить заклинание и разжав пальцы на рукояти хьярка, вижу, как схлопывается пробоина в другой мир. Пробую опереться на левую руку, чтобы оценить масштаб своей раны и прикинуть, можно ли её как-то залатать, но внезапно понимаю, что сил даже на этот простой манёвр у меня маловато. Упав затылком в грязь, слышу приближающийся сзади топот шагов. Спустя мгновение надо мной рявкает Микка.
— Занять оборону — не подпускать тварей близко. Харснар — ко мне! Нужно залечить рану!
Долбят винтовочные выстрелы, а надо мной склоняется лицо кого-то из бойцов. Чувствую, как правую сторону живота обдаёт холодом, сразу после которого льётся тепло. Кто-то вытаскивает из раны нож и тело сводит судорогой. Вокруг стоит частая стрельба, а к моему рту подносят какую-то ёмкость.
— Выпейте! Это поставит на ноги.
Разжав губы, втягиваю в себя жидкость со странным солёным привкусом. Тело моментально начинает корёжить, выгибая дугой — несколько секунд я бьюсь в конвульсиях. Когда всё заканчивается, действительно чувствую прилив бодрости — чем бы это ни было, в какой-то мере мне это помогло.
Приподнявшись, опускаю взгляд на место раны — залитая кровью рубашка разорвана и виден затянувшийся шрам, который остался на месте удара хьярка. Встав на ноги, окидываю взглядом беловолосого призванного, который бинтует порез на руке. Глянув на железную кружку, из которой меня напоили, обнаруживаю остатки красной жидкости — похоже я и правда хлебнул его крови.
Впрочем, почти сразу переключаюсь на вывалившиеся из портала фигуры. Сразу двое призванных — мужчина с объёмным массивным корпусом, рядом с которым замерла миниатюрная блондинка, ёжащаяся от прохлады. Как обычно, эта пара появилась без одежды. Оба крутят вокруг головами, видимо пытаясь понять, как сейчас поступить. Сам я, тоже осматриваюсь. После гибели Кьюс, расклад на поле сражения изменился — рицеры теперь движутся хаотично, разрывая на куски схорских химер. Пока, в нашу сторону практически никто не лезет — только некоторые из эрсаллов, которых благополучно отстреливают бойцы.