В топях
Шрифт:
На этом момент Клайфесс прерывается — на него обрушивается небольшой смерч из сияющего снега, созданный Эйкаром. Воздух разрезает звук рёва, а противник, дымка вокруг которого значительно посветлела, бросается вперёд с абсолютно немыслимой скоростью. Спустя мгновение он уже находится среди солдат, нанося удары то ли руками, то ли каким-то относительно коротким оружием, незаметным из-за окружающей его чёрной пыли. В любом случае, наши бойцы умирают один за другим, оседая на землю.
Грохочут десятки выстрелов, но как мне кажется, этому уроду нет до них никакого дела. Эйкар снова бьёт небольшим вихрем, а мы с Айрин формирует громадные куски льда, посылая их в цель. Но ублюдок оказывается слишком быстрым — без труда уйдя от наших снарядов, выставляет щит из тёмных
Винтовка Джойла рявкает почти одновременно с оружием близняшек и в противника уходят сразу три пули. Это заставляет Клайфесса на секунду остановиться, но он сразу же уходит в сторону, не давая по себе прицелиться. А прибывшие следом за ним рицеры вовсю рвут солдат. Один из них несётся прямо на нас и приходится отвлечься — мы с Айрин накрываем его льдом, а телохранительницы вгоняют по одной пуле в череп.
Когда монстр боком падает на землю, а чёрная пыль расплёскивается вокруг него, оборачиваюсь к Эйкару, надеясь, что старый маг уже поднялся на ноги. И вижу, как на нас движется Клайфесс. Машинально выставляю универсальный щит, но противника это задерживает буквально на долю секунды. А от его дымки отрываются такие же чёрные мухи, как и в прошлый раз, только теперь направляясь прямо к нам. Неосознанно пытаюсь увернуться, формируя в воздухе ледяной щит, но неизвестную мне магию стихия не сдерживает — мухи пробивает лёд, как будто на его месте был лист тонкой бумаги.
Буквально за секунду до того, как тройка насекомых должна добраться до меня, впереди мелькает фигура одной из близняшек, которая сразу же заваливается на землю. А вторая сбивает меня с ног, уводя с «линии огня». Рухнув левой стороной лица в грязь, отплёвываюсь и переворачиваюсь на спину, не сразу поняв, что именно произошло. До мозга доходит только когда взгляд падает на телохранительницу — по коже бегут чёрные полоски, а сама девушка бьётся в конвульсиях.
Впрочем, через секунду я замечаю виконтессу, находящуюся в точно таком же состоянии, к которой быстро приближается бывший хельгинский сумасшедший и мозг начинает бешено работать, пытаясь что-то придумать. Жаль, что этот ублюдок точно не ел хлеба в своём шалаше — айван сейчас мог бы здорово помочь. Спустя мгновение, эта мысль находит своё продолжение и я тянусь к хлебу во всех трупах, что находятся в поле зрения, переводя его на молекулярное состояние и вытаскивая наружу, через мёртвую плоть.
Надо мной грохает выстрел винтовки — вторая телохранительница снова пытается поразить цель. Клайфесс крутится, разворачиваясь в нашу сторону, но его отвлекает механоид, быстро приближающийся сзади и поливающий урода свинцом из пулемёта. На этот раз, противник предпочитает быстрым скользящим движением уйти в сторону, избегая огня, а в «робота» врезается один из рицеров, сбивший того с ног. По ушам ещё раз бьёт выстрел винтовки, а я формирую из хлеба небольшие и сверхспрессованные снаряды. Если рицеры погибают после того, как им прострелить голову, значит этот больной на голову ублюдок тоже сдохнет при попадании в мозг. Ключевой момент — пробиться к нему.
Когда в голову Клайфесса с разных стороны летит десяток крохотных снарядов, тот замечает угрозу не сразу. Успевает перехватить пару из них, выставив всё тот же щит из чёрных частиц, но вот все остальные попадают в цель. Чувствую, как пять из них растворяются в дымке, что окружает противника, но два всё-таки добираются до черепа, пусть и сохранив только половину массы. Ту её часть, что близко контактирует с костями черепа, превращаю в молекулы, отправляя их внутрь головы Клайфесса. Остальную часть хлеба использую для прикрытия «молекулярного вещества» — времени как раз хватает для того, чтобы провести в голову часть разложенной на молекулы массы. Вижу, как останавливается
По дороге, бросаю взгляд на призванную, что прикрыла меня своим телом и понимаю, что девушка точно мертва — кожа иссиня-чёрная, а признаки жизни полностью отсутствуют. Взгляд сразу же перемещается к виконтессе, тоже лежащей на земле и я ускоряюсь. Чёрная пыль из которой состояло около трети тела Клайфесса опадает вниз — насколько я понимаю, ублюдок окончательно сдох.
Оказавшись вплотную к Айрин, останавливаюсь, не в силах поверить свои глазам. Кожа такого же цвета, как у погибшей призванной и никаких признаков дыхания. Метрах в пяти от меня поднимается на ноги изрядно помятый механоид с покорёженым корпусом и без правой руки, в которой он держал пулемёт. Я же опускаюсь на колени около Мэно, прикладывая руку к её шее. Разум подсказывает, что пульса точно не обнаружится, но не проверить, я просто не могу. Так и держу пальцы на шее, пока меня не выводит из ступора звук выстрела, прозвучавший совсем рядом. Повернув голову сталкиваюсь взглядом с уцелевшей близняшкой.
— Время убивать, а не плакать!
Призванная сразу отворачивается, делая ещё один выстрел, а я, поднимаясь на ноги, чувствую, как внутри плещется непонятное чувство, которое я не могу идентифицировать. Но она права — сейчас не время, чтобы… Оборвав мысль, создаю в воздухе ледяные глыбы, сбивая на землю одного из рицеров. После чего повторяю приём с извлечением хлеба и одного за другим принимаюсь атаковать созданий, что продолжают убивать моих людей. У рицеров нет такого дымчатого щита, как у Клайфесса — получается куда проще. Достаточно ударить с той стороны, что не защищена чёрной пылью и считай, противник уже уничтожен.
Когда с последним из монстров покончено, снова поворачиваюсь к Айрин и наклонившись, закрываю распахнутые глаза, невидяще уставившиеся вверх. Разогнувшись, окидываю взглядом треугольник земли — мы потеряли не меньше половины бойцов убитыми, а несколько десятков раненых оглашают воздух стонами. Взгляд падает на заляпанного грязью Кравнеца, который с ошалелым видом оглядывает солдат и я делаю несколько шагов, приближаясь к нему.
— Капитан! Восстановить порядок и сформировать оборонительную линию. Выставить дозоры. Быть готовыми ко второй атаке.
Эмоции, которые на момент полыхнули, куда-то ушли и фразы получаются сухими. Офицер, впрочем, реагирует сразу же — глянув на меня, принимается раздавать команды, выдёргивая из общего скопления сержантов и сыпя приказами. А я сам шагаю к Эйкару, над которым склонился Канс. Ожидаю увидеть ту же картинку, что и у девушек, но оказавшись рядом, понимаю, что старый маг жив и даже что-то говорит. Правда расслышать не получается — когда я нахожусь уже в метре от него, тот замолкает и скосив на меня глаза, прикрывает их. Мрачно смотрю на разогнувшегося Канса, ожидая известия о гибели Эйкара, но тот озвучивает совсем другое.
— Он смог остановить процесс уничтожения тела. Попросил вернуть его в чувство, когда у нас под рукой окажутся жертвы — продиктовал связку, которая должна в этом помочь.
На момент быстро глянув в сторону старого мага, добавляет.
— Но у нас не больше тридцати часов, потом всё — умрёт. Если повезёт — снова станет призраком. Если же нет…
Снова посмотрев на мага, ведёт взглядом по округе и недоумённо интересуется.
— А где Айрин?
Непроизвольно дёргаю головой, чтобы обернуться на то место, где лежит тело виконтессы, но вовремя себя останавливаю и после короткой паузы отвечаю.