В твоём плену. Ловушка для принца
Шрифт:
Служанка зажгла несколько свечей, всё же принесла стакан молока и сдобу, которую я с удовольствием съела. Видимо, Рутгет велел Доминике, молодой светловолосой служанке, побаловать меня сладким, на случай, если откажусь от ужина. И угадал.
Доминика помогла мне расчесать волосы, которые доходили всё же почти до поясницы. Забрала посуду и вышла, пожелав мне доброй ночи.
Я поднялась со стула и, посмотрев на приготовленную сорочку, которую Доминика заранее вытащила из моего скромного саквояжа, потянула с себя платье. Сняв его, отложила в сторону, взяла сорочку и тут заметила, что на груди чего-то
Мой талисман!
В накатывающей панике осмотрела пол и нашла. Украшение лежало возле ножки стула — видимо, сорвала с себя вместе с платьем. Потянулась к нему, но в следующий миг по глазам ударила вспышка света. Я не успела схватить реликвию, меня с силой потянуло в мягкую, как нагретый воск, пропасть. Сердце замерло, когда меня швырнуло в другое пространство — мои голые плечи обдало прохладой.
Попятившись от сияющих зелёным светом амулетов портала, я едва не оступилась. Обескураженно задрала подбородок, изумлённо охнув, окинула взглядом высокий потолок с позолотой. Знакомая обстановка. И только я об этом подумала, как позади раздался нетерпеливый вежливый кашель.
— Ну здравствуй, шпионка, — знакомый мужской баритон заставил сердце подпрыгнуть и ухнуть в пятки.
— Ой! — воскликнула, резко развернувшись на голос, и тут же поспешно прикрылась тонкой сорочкой, скрывая голую грудь и бёдра.
— В-ваше Высочество?
— Прости, что застал тебя в столь… — в глубине глаз сверкнул лёд, — неподходящий момент.
Он смеётся надо мной? Для него это «неподходящий момент» – похитить из собственной спальни? Да это… это просто варварство! Я с шумом втянула в себя воздух, призывая невозмутимость.
— Может, вы всё-таки отвернетесь для приличия и позволите мне одеться?
Блондин хмыкнул, его глаза отчего-то хищно сузились, но он, не двинувшись с места ни на дюйм, продолжал расслабленно стоять и вольготно пялиться на меня.
— Я уже всё рассмотрел, — бросил он.
Мои щёки вспыхнули жаром, прокатившись волной от груди до самой макушки, заливая краской кончики ушей. Он всё же отступил и направился к камину, где стоял графин с рубиновым вином. Пока мужчина наполнял бокал, я торопливо расправила сорочку, просовывая голову в ворот, одновременно держа этого наглеца в поле зрения. Одёрнула подол, расправив складки, взялась за волосы, собирая их и перекидывая через плечо, закрывая напрягшиеся от прохлады вершинки, что так откровенно проступали через тонкую ткань. Боги, как же неловко! Смущение обжигало не хуже огня.
Конечно, я впервые оказалась совершенно обнажённой под мужским взглядом. По мере осознания происходящего смущение быстро вытеснила злость. Я повернулась и расправила плечи, не доставив ему ещё большего удовольствия своей растерянностью. Мысленно обдумав за долю секунды тот факт, что блондин выкрал меня из спальни Бокива, а раз уж он смог сделать это, значит: «а» — ему подвластно если не всё, то многое. И «б» — исходя из первого пункта, мне бессмысленно таить своё происхождение. Так кто же он?
Этот вопрос ввёл меня в некоторое оцепенение. На мужчине в этот раз был надет халат из тончайшего шёлка. Невооружённым глазом было видно, что ткань доставлена из Чёрных песков. Какими бы отъявленными варварами ни были марканы, а ткани у них славились по всем землям. Разумеется, блестящий чёрный цвет шёлка очень шёл этому холодному самодовольному…
Великий Товиус!*
Я очень крепко задумалась над тем, кем мог быть этот мужчина, который имел собственный портал. Я заново начала разглядывать его, на этот раз куда пристальнее: необычного стального отлива волосы и волевые черты, холодные глаза и редкий высокий рост выказывали в нём кровь фордонов. Но не попала ли я к одному из отпрысков правителя этих земель, в самом деле? Если нет, тогда к кому?
— Ну что ж, теперь давай поговорим, советую отвечать правдой на каждый мой вопрос, — прозвучало зловеще.
— Может, для начала скажете, с кем я имею честь… беседовать?
— Разумеется. Шенар эр Рейстон.
Его ответ показался ударом. Я открыла рот, потеряв дар речи и вообще все мысли разом. Мой ум никак не мог предположить подобного поворота. Аааа! Спаси меня, Товиус!* Передо мной будущий правитель Флиастона.
Блондин, то есть, Его Высочество, сделал небольшой глоток из кубка. Я опустила взгляд, мгновенно становясь гораздо меньше, будто предо мной выросла величественная гора. Стыд вернулся, на этот раз обжигая нещадным огнём. Вспомнила, как, совсем потеряв все рамки приличия, съела бисквит и бессовестно обыграла принца. Ой. Стало нечем дышать.
Так, успокойся, Тиана. Во-первых, я не знала, кто он, а Его Высочество не потрудился представиться. Во-вторых, это всё талисман, который перенёс меня туда, где бы я ни за что на свете не согласилась бы появиться, пусть даже свора марканов и их демонические псы гнались бы за мной! В-третьих, это бестактно, застать меня врасплох, да ещё насмешливо пытать! Правители так не должны себя вести.
Мой пыл под тяжёлым взглядом быстро схлынул, как и все доводы. От Его Высочества веяло не только холодностью и надменностью, но и властью, внутренней мощью и стойкостью. Умение повелевать у наследников правящего рода впитывается вместе с молоком матери. А я простая подданная, как и любая порядочная аристократка. Которая не должна являться в спальню принца, хоть и не по своей воле. Хорошо, что я его застала за игрой в шахматы, а не за чем-то другим…
— Представься, — велел он, понаблюдав за моим смятением.
— Тиана де Вир, дочь графа Бальтсара эр Вира, хозяина поместья Донег, что в южном герцогстве Фокон.
Принц смотрел неподвижно, гипнотизируя взглядом, потом сделал ещё один глоток. И тут я не выдержала этого гнетущего молчания и поспешила извиниться.
— Простите, Ваше Высочество, — моргнула, растерянно и виновато опустив взгляд, —я не хотела тогда вас тревожить, так получилось.
— Почему ты была одета как нищенка? — задал следующий вопрос, который поверг меня в ещё большую растерянность.
— Мы сейчас переживаем трудные времена. Моя мама, то есть, госпожа Эн-Мари де Вир, больше года назад погибла, попав в шторм. Отец… он сильно переживал, и сейчас… ему очень трудно, — комок встал в горле, мне стало сложно говорить.
— Он перестал содержать свою семью и поместье, — закончил за меня Его Высочество с долей стали в голосе.
Я подняла взгляд.
— Ему трудно, — на миг испуг за отца кольнул иглой.
— Ладно, это не столь важно. Как ты переместилась?
Я сжала кулаки, утаивать о талисмане не было смысла.