В тылу врага-2: Мятежная стойкость
Шрифт:
– Этого не может быть, Гитра Дэл. Я одержал много побед во славу богов-близнецов, и они знают, что скоро я принесу им в жертву близнецов – джиидаи. Жрецы говорят мне, что боги удовлетворены моими достижениями.
– Их жрецы, Мастер Войны. Да, их жрецы радуются, и жрецы Йун-Йаммки предвидят победу вашего отца в системе Пирия, когда он очистит от неверных прекрасный мир, который они называют Борлейас. Но боги-близнецы, хотя их чаще всего призывают наши воины – не единственные боги.
Цавонг Ла уселся
– Конечно, они не единственные. У нас много богов. Но разве я сделал что-то, чтобы оскорбить кого-то из них? Разве я проявил к кому-то из богов непочтительность?
– Прошу прощения, Мастер Войны, но вы пренебрегаете некоторыми богами. Вы приносите им жертвы не соответственно их величию. Боги-близнецы, да славятся их имена, дают воинам успех в сражении, и вы достигли этого успеха. Но другой бог дал вам жизнь…
– Йун-Йуужань? Но его бесчисленные глаза не смотрят на нас так внимательно, как глаза других богов. Так говорят жрецы.
– Так говорят некоторые из жрецов. И если они не правы, если следование их советам разгневает Йун-Йуужаня, это может погубить вас…
– Некоторые из жрецов… Ты знаешь тех, кто придерживается других взглядов?
– Да, Мастер Войны. Этот жрец достаточно молодой, возможно он не известен вам. Его имя Тахаф Уул.
– Я знаю его, – Цавонг Ла внимательно смотрел на сустав своей поврежденной руки. – Я поговорю с ним. Ты свободен.
– Но я должен остаться, чтобы проследить за эффектом моего последнего лечения.
– Ты только что сказал, что искусство формовщика здесь бессильно. Твое лечение не подействует. И тебе нет смысла оставаться здесь и наблюдать за этим. – Цавонг Ла махнул рукой.
Поклонившись, Гитра Дэл направился к выходу. Живая дверь открылась, чтобы выпустить его. До того, как она опять закрылась, чтобы Гитра Дэл мог слышать, Цавонг Ла громко приказал:
– Вызвать ко мне жреца Тахафа Уула!
Дверь закрылась. Никто не двинулся, чтобы исполнить его приказание. Ни его телохранители, ни советники. Все они получили точные инструкции, как действовать. Тахаф Уул будет вызван… но только через несколько минут.
– Открылась другая дверь, и в помещение вошла Нен Йим. Подойдя к Цавонгу Ла, она достала из своей одежды и головного убора живые инструменты, и начала скоблить и колоть его руку, убирая гниющую плоть и пожирателей гноя. В любое другое время прикасаться к телу Мастера Войны без специального разрешения было преступлением, наказываемым наиболее позорной смертью, но сейчас он приказал ей действовать так, чтобы не тратить времени на слова.
Не обращая на нее внимания, Цавонг Ла повернулся к Денуа Ку, стоявшему на своем посту среди других телохранителей.
– Все сделано?
Денуа Ку поклонился.
– Так точно, Мастер Войны.
Цавонг Ла удовлетворенно кивнул.
Будет недостаточно просто оторвать головы предателям. Необходимо вырвать преступный заговор с корнем. Страдания, которых испытают заговорщики в последние недели своей жизни, позор, который они навлекут на себя и свои семьи, войдут в историю йуужань-вонгов.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Сейчас целая группа мужчин и женщин, в основном той же расы, что и высокий человек, трудилась над черной стеной.
Один из них использовал аппарат, подобный тому, что принес Риук, чтобы нагреть стену. Потом он кивнул и отступил, вперед вышла женщина, с баллоном за спиной и шлангом в руках. Из шланга вырвалось белое вещество, распыляясь по стене. Воздух стал холодным, очень холодным.
Камень как будто завизжал. Высокому человеку нравился этот звук.
Но только маленький кусочек камня откололся. Высокий человек поднял его. Камень был очень тяжелым, гораздо тяжелее, чем должен быть камень.
Мужчина и женщина смотрели на маленькую трещину, образовавшуюся в стене. Женщина, с тревогой на лице, повернулась к высокому человеку и сформировала мысль.
«Жар и холод могут разрушить стену», означала мысль, «если работать долго».
«Как долго?», создал мысль высокий человек, «Свет и тьма?».
«Свет и тьма сменятся много раз», ответила она, «Многие здания рухнут, маленькие существа вырастут, а старые существа умрут».
Высокий человек зарычал от разочарования, и женщина отступила назад, боясь его гнева.
Но она сформировала другую мысль. Есть машина, с руками и гусеницами, и женщина представила, как эта машина стоит перед стеной, пытаясь ее пробить.
Он с презрением отверг эту идею. Он представил себя стоящим рядом с машиной и пытающимся самому пробить стену, и никто из них не мог добиться успеха.
Женщина покачала головой, знак, который он начал понимать, и изменила мысль. В ней высокий человек выглядел крошечной точкой, стоящей рядом с одной из гусениц машин.
Он нахмурился, не понимая.
Она показала себя рядом с ним, тоже крошечной по сравнению с машиной, и впустила его мысль в свои глаза. Ее глазами он смотрел вверх, на огромную машину.
Сейчас он понял, что она хотела сказать. Машина была гигантской, такой же высокой, как эта огромная комната.
Высокий человек засмеялся. Женщина и все остальные рабочие, захваченные его весельем, тоже засмеялись. Будучи слабее чем он, они смеялись, пока не начали кашлять. Только когда некоторые из них начали кашлять кровью, высокий человек прекратил смеяться.