В ярости

Alexis Opsokopolos

– Ладно, не злись! Может, пригласишь меня войти?

– А не пошёл бы ты в жопу! – прямо и честно ответил Железняк.

– Тогда хотя бы скажи, кто дал приказ меня грохнуть? И зачем? В конце концов, я тут из-за тебя в первую очередь! – мне уже было тоже не до любезностей.

Вывший майор КСК окинул меня тяжёлым взглядом и сказал:

– Приказ отдал «Орден Чистоты»! Зачем – не знаю!

– Что за орден такой?

Вместо ответа Железняк молча вошёл в дом и закрыл за собой дверь. Я понял, доставать его дальше в тот момент смысла не имело. В конце концов, деваться ему с Точки было некуда, если понадобится, ещё не раз можно было увидеться и поговорить.

По дороге домой я со всех сторон

анализировал мой разговор с Железняком. Из минусов было то, что ко всем существующим загадкам прибавился ещё какой-то «Орден Чистоты». А хорошим результатом – почти стопроцентная уверенность, что Железняк больше не представлял для меня никакой угрозы. Хотя давно стоило прекратить быть в чём-то уверенным. Даже у Коляна была какая-то тайна, причём, видимо, настолько важная, что Система по ней даже квесты раздавала. Я лишний раз подумал, что надо бы как-то эту тайну разгадать.

Ещё я подумал о том, что забавная сложилась ситуация: вот так жил себе в красивом городе, не тужил, работал, встречался с девушками, ходил с друзьями на футбол, радовался жизни, а потом раз и ничего этого не стало! И я оказываюсь в унылом депрессивном поселении, а всех дорогих мне людей заменили двое случайных сокамерников. И они сейчас были самыми близкие мне людьми. Два совершенно незнакомых мне человека, о которых я знал лишь то, что они сами захотели мне рассказать. Я поймал себя на том, что становлюсь слишком подозрительным, но, тем не менее, Кате и Коляну решил не рассказывать, что сохранил уровни, и что на Точке тоже всё под контролем Системы. Про то, что это и есть Свободный Город, решил рассказать. Такую информацию я вполне могу узнать в кафе, не думаю, что тут из этого делали секрет. Тот же Железняк об этом знал.

Глава 5

Придя в номер, удивился в очередной раз: Катя приготовила ужин. Не просто порезала хлеб и колбаску, а сделала полноценный домашний ужин! Однозначно её стоило в своё время не в школу диверсантов определять, а в более подходящее для красивых девушек место. Была бы у кого-то просто идеальная жена: умная, красивая, стрессоустойчивая, сексуальная. Мне опять захотелось посмотреть на её отношение ко мне, раз уж опять мог себе это позволить, но я сдержался.

Мы поужинали, я рассказал Кате, как прогулялся по городу и выяснил, что это поселение и есть наше Свободное Эльдорадо. Про Железняка рассказывать не стал. Катя сказала, что сходила и забрала у Распорядителя свою идентификационную карточку, а потом обошла несколько мест в поисках работы. С этим делом, как она выяснила, всё обстояло далеко не лучшим образом. Ничего хорошего в первый день поисков не подвернулось. Держа в голове мою просьбу в первый день никуда не устраиваться, Катя никаких решений по этому поводу не приняла. Запланировала ещё дня два поискать что-нибудь приличное.

Я сидел и смотрел на неё, как она рассказывала о тех местах, что посетила в поисках работы, о том, как по пути опять зашла в магазин, о всяких бытовых мелочах, о том, что купила рыбу и планирует завтра пожарить её на ужин в кляре. А я слушал, слушал, слушал…

Сам того не заметил, как вызвал её характеристики и пролистнул до интересующего меня блока. Нужные цифры появились перед глазами:

Ваша репутация у Анастасии Котовой

Уважение: +30

Симпатия: +24

Влечение: -1

Но как? Как такое вообще было возможно? Этот шок оказался похлеще встречи с Железняком! Это был даже и не шок, а удар под дых! С ноги! С разбега!

Я, вообще, ничего не понимал, потому что был уверен, если не жгучее желание, то хотя бы минимальное влечение эта девушка должна была ко мне испытывать. Чисто физиологически я должен был выйти хотя бы в плюс! Много мне было не нужно. Плюс три — плюс пять устроило бы. Ведь я не желал никаких отношений с

Катей. Я ещё не пережил потерю Ольги, да и в принципе было не до отношений. С этой стороны как раз было замечательно, что мы с Катей оставались товарищами. Но не минус один же!

Я постарался достойно перенести этот удар, но оказалось, это была всего лишь лёгкая затрещина. Удар Система нанесла чуть позже:

ЗНАЧЕНИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ УВЕРЕННОСТЬ В СЕБЕ УМЕНЬШЕНО НА 5. НОВОЕ ЗНАЧЕНИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ УВЕРЕННОСТЬ В СЕБЕ 77/100

Я сидел с открытым ртом и выпученными глазами, пока Система загоняла моё Чувство Собственного Величия под плинтус. Катя это заметила.

— Макс, что с тобой?

— А? Что? — я встрепенулся. — Да вспомнил, что забыл эту карточку идентификационную забрать.

Однозначно навык крутого вранья мне дали не за красивые глаза.

Катя хотела ещё что-то спросить, но в этот момент открылась входная дверь, и в номер вошёл, а точнее будет сказать, ввалился Колян.

На его лице практически не было живого места, он хромал и держался за правый бок. Вся его одежда была в крови.

После того, как мы затащили Коляна в ванную, раздели его и смыли с лица кровь, оказалось, что всё не так ужасно, как показалось на первый взгляд. Судя по всему, у него было либо сломано, либо сильно ушиблено одно ребро и разбит нос. Кровь из носа и нагнала на нас столько страха, так как заляпала и всё лицо и одежду. Но к нашей радости, ни переломов, ни колюще-режущих ран на Коляне мы не нашли. А вот духом наш Коля, судя по всему, пал, так как ничего не хотел рассказывать, а лишь отмахивался и просил дать ему выпить чего-либо крепкого.

Так как крепче кофе у нас ничего не было, пришлось Коляну довольствоваться им. Немного придя в себя, наш товарищ поведал нам свою грустную историю.

Так как я не успел предупредить друга о том, что не стоит устраиваться на первое попавшееся место, он с утра, заскочив к Распределителю за регистрационной карточкой, полный желания трудиться и зарабатывать пришёл на работу, что подыскал ему его земляк Лёха. Быстро освоившись и поняв, что и как там устроено, Колян честно и с энтузиазмом принялся месить и заливать раствор в формы для производства тротуарной плитки и бордюров. Ему объяснили, что продукция идёт «на экспорт» за пределы поселения, и Колян подошёл к делу со всей ответственность. Работа хоть и была тяжёлой и не слишком креативной, но обещала ежемесячный доход в пределах тридцати пяти тысяч рублей. По местным меркам это было хорошей зарплатой, и как сказал Лёха, для новичка это являлось идеальным трудоустройством. Проработав как порядочный весь день, наш друг, преисполненный желанием «проставиться» перед коллегами, хотел угостить их пивом. Однако все коллеги почему-то отказались угощаться, как только Колян об этом заикнулся во время обеденного перерыва. Отказались, не объяснив причин, что вызвало некоторые подозрения у новоиспечённого производителя плитки, но дальше подозрений дело не пошло. Ещё Колю немного удивил внешний вид коллег, все они были какие-то неразговорчивые и словно запуганные. Но наш друг решил, что это от тяжёлого труда.

После смены Колян ещё раз хотел предложить коллегам, или хотя бы части из них, отметить его первый трудовой день, но не успел. Едва наш друг отошёл от своего рабочего места, к нему подошли двое ребят и сказали, что с ним хочет поговорить руководитель их профсоюза.

— Я ещё подумал, ни фига себе, у них тут даже профсоюз есть! – рассказывал нам Колян потихоньку попивая разбитыми губами кофе из большой кружки. – Пришли в какой-то сарай, а там стоят несколько мужиков. Один из них, сразу мне такой говорит, типа у них правило, что треть зарплаты надо отдавать профсоюзу. Я, конечно, сразу понял, что ни хрена это не профсоюз никакой, а тупо рэкет, поэтому сходу послал их на хер.