В закрытом гарнизоне
Шрифт:
Наиболее убедительное высказывает Олег. Он заочно учится в Ленинградском госуниверситете, в свободное время много читает и не уступает в эрудиции офицерам.
– Согласно одной из гипотез, шаровая молния это сгусток плазмы – многозначительно изрекает он. – В котором огромное количество энергии. Природа шаровой молнии неизвестна. Такие вот дела.
– А она того, не опасная? – покосившись на отсечный подволок, внешне безразлично интересуется Саня.
Я тоже пялюсь вверх и пытаюсь представить эту самую молнию. Воображения не хватает.
– Да как сказать? – пожимает широкими плечами Ксенженко. – В практике отмечались случаи, когда натыкаясь на какое – либо препятствие, молния взрывалась, и имелись серьезные разрушения. А порой она проходила сквозь них и ничего.
– А через наш прочный корпус может?
– Хрен его знает, думаю вполне.
Некоторое время мы молчим, переваривая услышанное, а потом Олег встает и направляется к палубному люку.
– Пойду к ракетчикам, – говорит он нам. – Те точно чего-нибудь, да знают.
Минут через пять, покинув заступившего на вахту Порубова, я тоже спускаюсь вниз и направляюсь в сторону кормы, пообщаться с ребятами.
Когда сидя в старшинской кают-компании мы живо обсуждаем непонятное нам явление, там появляется один из ракетчиков – Серега Осмачко.
– Ну, как там, наверху? – слышатся сразу несколько голосов и все пялятся в его сторону.
– Как – как, – недовольно брюзжит взмыленный Серега. – Херня какая-то вокруг лодки летает. – Дайте попить, еле дотащил этот гребаную «Стрелу».
Сереге вручают эмалированную кружку с компотом из сухофруктов, и он жадно его лакает.
– Ну, рассказывай, – окружаем мы ракетчика.
– А чего рассказывать? – шмякает он ее на стол. – Вызвали нас с Федькой в центральный, сунули в руки ПЗРК и приказали тащить его наверх. Вылазим мы значит на мостик, а там командир со старпомом и наш «бычок». Наблюдают что-то в бинокли. Смотрим, сзади в небе пара светящихся шаров летает.
– ?!
– Ну да, летают и светятся курвы.
Бычок оборачивается, «приготовить ПЗРК к стрельбе!».
Приготовили, стоим, варежки разинули. А они хоть бы хны. Летают.
– Ну! – наваливаются на Серегу слушатели.
– Гну, – сопит тот. – Полчаса так стояли, а потом снизу поднялся начальник РТС* и сунул «кэпу» какую-то бумажку. Тот прочел и приказал нам тащить трубу вниз.
– Жалко, – разочаровано протянул кто-то. – Надо было того, шмальнуть.
– Хорошо бы, – соглашается Серега. – Для полноты ощущений.
Потом на переборке щелкает «каштан», и голос вахтенного офицера объявляет, что личному составу разрешен выход наверх.
Кают-компания пустеет, и все рысят в сторону центрального, побыстрее увидеть таинственные шары.
Но не тут-то было. Выход наверх разрешают только по трое.
– И что б мне там было тихо, – внушительно озирает любопытных помощник командира.
– Пять минут поглядели и вниз. Ясно?
– Точно так, ясно – вякаем мы, первая тройка поочередно исчезает в люке, а остальные изгоняются на среднюю палубу.
Томительно тянутся минуты и все нервничают – а вдруг улетят, и мы ничего не увидим?
Наконец появляются воняющие табаком счастливцы, и мы спрашиваем, – ну как?
– Летают мля, – восхищенно пучит глаза Димка Улямаем. – Оранжевые такие, вроде маленьких солнц..
– Ага, летают, – подтверждает Витька Печенкин. – И вроде как живые.
– Живые?! – ошарашено переглядываемся мы и нетерпеливо сучим ногами.
– Следующие пошли! – доносится сверху, и мы с Серегой Антоненко и Славкой Гордеевым звеним вверх по крутому трапу.
Потом десять метров вертикальной шахты, полумрак рубки со льющимися сверху золотистыми лучами и мы приникаем к плексигласу иллюминаторов.
– Где, где они, ты видишь? – сопит у меня над ухом Славка.
Впереди бескрайняя синь моря, вверху небо, с плывущими по нему перистыми облаками и больше ничего.
– Да вон же они, вон! – громко шепчет глазастый Серега, и мы бросаемся к нему.
Слева по борту, метрах в трехстах, в небе, в сторону кормы, плывут два пульсирующих, ярко – оранжевых шара. Они действительно чем-то похожи на солнце, только маленькие.
– Удаление четыреста метров, – доносится с мостика чей-то голос, и мы до боли выворачиваем шеи.
Через несколько секунд таинственная пара исчезает из поля зрения, и перед глазами только небо.
– Фантастика, – восхищенно тянет Славка, а мы с Серегой с тоской взираем на мостик. Нам бы туда, да кто пустит!
Увиденное вызывает острое желание закурить, что мы и делаем.
– Так, время вышло! – возникает в проеме мостика лицо боцмана и, напиваясь на ходу дымом, мы шаркаем тапочками в сторону люка.
– Ну, как, видели? – встречают нас внизу страждущие.
– Видели, – киваем мы. И расходимся по отсекам.
Спустя несколько часов, за вечерним чаем, макая сушки в блюдца с медом и прихлебывая из горячих кружек, мы обсуждаем увиденное и дивимся непознаваемости мира.
Что это было? Почему, откуда и зачем?
Последний берег
Пронзительно взвыв сиреной, белоснежная «Комета» плавно подошла к причалу, стоящие на ее носу и корме матросы ловко набросили на кнехты капроновые концы, затем был подан трап, и с судна, оживленно переговариваясь, сошла группа военных моряков.