В26
Шрифт:
– Книги, – крикнул Долор, – все знания в книгах.
Автомобиль с грубым металлическим звуком и еще большим дребезжанием начал движение, выехал на дорогу, а после скрылся за углом.
В этот же вечер Дима отправился в центральную библиотеку, не носившую чье-то конкретное имя. Создатели этого здания решили не заморачиваться и не привязывать хранилище знаний к какой-либо конкретной личности, учитывая, что современные жители Миокарда совершенно не разбирались в литературе и научной деятельности, они не знали даже самых популярных людей этой отрасли. Последние десять лет в моде были только ряженые клоуны, выдающие слишком странные выходки на камеру, проще говоря: жили по правилам мыслей сумасшедших. Простой народ это забавляло – миллионы прилипали к экранам, наблюдая
Дима еще рассматривал возможность найти хоть что-то в трудах по медицине, но подобное было закрыто на законодательном уровне, а настоящих врачей, знающих «матчасть» уже давно не осталось, все белые халаты были способны только настраивать манипуляторы и агрегаты, которые уже более ста лет выполняли операции по омоложению и корректировке зрения. Другие же занимались производством вакцины «Б», но их работа заключалась примерно в том же, в чем и у первых.
Три из четырех городских библиотеки были полностью просканированы желанием Димы углубиться в историю. Оставалась только одно вместилище электронных книг, самая первая библиотека Миокарда, построенная на окраине города около сорока лет назад. Да, библиотеки начали строить не с самого основания города, а многим позже. Это было обусловлено только необходимостью быстро занять площадь большим количеством жилых зданий, в один миг, заселяя целые районы нового города, в последствии превращенного в самый заселенный.
Спустя десяток часов, потраченных на то, чтобы ничего не найти, Дима вернулся домой и устало упал на диван в гостиной.
– Чего такой замученный? – спросил Влад, выходя из душа, обернутый черным полотенцем на манер римлян, этому научил его брат, после чего подобное ношение полотенец переросло в небольшую традицию.
– Задачку задали, – выдохнул Дима, – а ответ закопали так глубоко, что никто не знает, чем нужно копать.
– Ого, – Влад скрылся в соседней двери и, спустя минуту, вышел в свежей черной футболке и широких черных шортах, – снова по древностям?
– Угу, – Дима приподнялся и сел так, что все равно остался на половину лежать, – что-то у древних было такое, чего нас лишили и лишили очень давно, интернет не слышал об этом слове совершенно ничего. Вот бы нам сейчас попасть в сеть, до момента его перезагрузки, когда удалили всю информацию с целью отказа от прошлого.
– Мечтать можно бесконечно, но это ничего не изменит, только раззадорит желание, которое после будет просто раздавлено реальностью.
– Ой, – отмахнулся Дима, – давай не философствуй.
Влад посмотрел на брата недовольным лицом, но ничего не ответил, так как знал, что если ответить, то сразу же мог начаться продолжительный разговор о древностях, в частности об укладе жизни людей прошлого. Дима еще какое-то время сидел в тишине, то и дело подбирая удобное положение для полного расслабления, но все его попытки оказывались провальными – диван никак не хотел принимать нужную форму, то и дело выпучивая в ненужном месте часть поролона, упирающуюся в бок или поясницу.
– Пойду, – Дима уперся руками в край дивана,
– На ужин ждать?
– Кто ужинает так поздно?
– Видимо мы, – Влад шлепнул себя по животу. – Никто ведь не виноват, что мой братец слишком долго не появляется дома.
– Ну, прости, – Дима сложил ладони рук перед грудью, – больше такого не повторится.
– Знаю я, – отмахнулся Влад, уходя на кухню, – до первой интересной мысли.
Лифт за пару секунд переметил Диму к его сакральному месту, где решались многие вопросы и проблемы. До кресла на крыше не допускался никто, кроме самых близких – брата. Ключ, как обычно, подошел, и дверь, после короткого звукового сигнала, размагнитила замок и пустила парня на открытое пространство, усеянное солнечными панелями, вытяжками с крутящимися в них лопастями, и одиноко стоящему в двух метрах от края креслу, с которого открывался особенно живописный вид на Миокард.
Небоскребы, как им и подобает, вонзали свои длинные тела из бетона и стекла в облака, иногда разрезая их пополам. Наверное, в это время на этажах, как раз попавших в сгусток пара, на время менялась погода, на добрые десять минут, в окнах бы виднелся только густой туман, предвещающий дождь. Такое происходило всегда по всему Миокарду, поэтому, во время высокой облачности, небо над городом напоминало расскрас зебры, только с голубыми оттенками. Эти дни особенно нравились Диме, бесконечно длинные полосы на небе напоминали ему вечно параллельные линии жизней всех, кого он знал. Все знакомые всегда шли рядом с ним, но их пути никогда не пересекались, предпочитая плотно касаться до тех пор, пока не придется разойтись в противоположные стороны. Сегодня обещали, как раз такую погоду с пометкой о появлении "тигриных" облаков. Свет прожекторов и окон небоскребов освещал длинные белые полосы на черном ночном небе, которое больше напоминало пустоту, огороженную забором из облаков, очень похожим на оградительное сооружение древних. Дима много раз встречал архивные фотографии деревянных домов, настолько маленьких, что было сложно представить, как в нем жили люди, и у каждого был собственный забор из дерева.
Ночь звенела практически точно так же, как и день, гудя автомобильными моторами и шумом от вентиляторов вытяжек, находящихся повсюду и работали без остановок, все время, сколько Дима себя помнил. В воздухе висел слабый запах озона, была вероятность начала грозы, но низко идущие облака говорили, что это все обман и предвестие грозы имеет синтетическую природу. Многие жители города очень любят грозу, они готовы ощутить прохладу, запах и ощущение подходящего к Миокарду грозового облака, даже без дождя, который всего лишь ненадолго покроет асфальт водой. А вот все ощущения для людей создавали отдельно, точнее сказать, образовывали только запах озона, испускаемый автоматической машиной, активирующейся только в пасмурную погоду и только по четвергам, выпадающим на четное число месяца.
Дима расслабился от усталости и обмяк на мягкой обивке с затертым ворсом, ветер изредка задевал обнаженную кожу, пробегал между красных от многочисленных нажатий по кнопкам пальцев. Запах озона немного усилился, заставив дрожать душу, предчувствующую пугающие раскаты грома, но его не последовало. Спустя секунду Дима ощутил легкое влажное касание на левой руке, потом еще и еще – начался редкий для Миокарда дождь, покрывающий все вокруг водяным слоем, о который разбивались последующие капли, поднимая в воздух легкий дымок.
– Вот те на, – протянул Дима, запрокинув голову назад, подставив лицо под падающие капли, которые приятно ударялись о кожу и охлаждали ее, – не ожидал, что сегодня у нас такая прекрасная ночь.
Утро встретило город невыносимой духотой, последовавшей после ночного дождя. Окна Диминой квартиры были плотно закрыты, а система климата поддерживала идеальные условия, которые ей выставили на приборной панели у дверей. Сегодня в помещении царил слегка теплый горный воздух, с запахом тающего снега, таким образом, летом можно было почувствовать практически весь букет эмоций, возникающих весной.