Ваал
Шрифт:
Ваал. Ничего не вижу и видеть не желаю. Мне хорошо в потемках. В брюхе булькает шампанское. Сердце щемит от тоски по прошлому, которого не помню... Скажи, Экарт,
ты мне друг?
Э к а р т (с трудом выговаривает слова). Знамо дело! Да ты пой, пой!
Ваал (поет).
За райские кущи не раз он ад принимал спьяну.
Недаром навек ухмылка скривила губы его.
Зато он спал и видел зеленую поляну
Да
Иоганнес. Решено! Я ухожу вместе с тобой. Я не буду тебе обузой, Ваал, потому что все равно уже почти ничего не ем, почти ничего...
В а т ц м а н(возится в потемках, зажигает лампу). Да будет свет. Xa-xa!
Ваал. Идиот! (Заслоняется рукой от света, встает.)
Э к а р т(с кельнершей на коленях, пытается освободиться от ее объятий). Что с тобой, Ваал? Какая муха тебя укусила? Ваал смотрит на него исподлобья. (Встает.) Ты что, меня к ней ревнуешь? Так ведь это просто смешно. Я же ничего такого не сделал...
Ваал, покачиваясь, подходит к Экарту, при этом задевает рукой бокал. Тот разбивается вдребезги.
И вообще, почему это у меня не может быть баб?
Ваал пожирает его глазами. Ты мне не жена и не любовница... Ваал бросается на него, начинает душить. Свет сразу гаснет. Пьяный Ватцман давится от смеха. Кельнерша вопит. Из соседней комнаты выбегают другие посетители. Один из них приносит лампу.
Ватцман(испуганно). Нож! У него в руке нож!
Кельнерша. Езус Мария! Ведь он его убьет...
Двое мужчин(разнимают дерущихся, оттаскивают Ваала в сторону). Да угомонись ты, дьявол! Кому говорят! — Он пырнул его ножом. О, Боже...
Экарт, весь в крови, оседает на пол. Лампа гаснет. Воцаряется мрак.
Ваал(кричит). Экарт! Брат мой! Где ты?
ДЕСЯТЫЙ ГРАДУС ВОСТОЧНОЙ долготы по Гринвичу
Вечер. Проливной дождь. По проселочной дороге, борясь с ветром, бредут двое полицейских.
Первый полицейский. Черный дождь.
Да еще такой ветер — хоть в гробу от него
прячься... И все из-за этого негодяя!
Второй полицейский. Судя по всему, он держит путь на север. Там, в лесах, его и днем с огнем не сыскать.
Первый полицейский. А что это за тип?
Второй полицейский. Убийца. Был стихоплетом, артистом варьете, владельцем каруселей и даже любовником миллионерши... Потом работал лесорубом, сидел в каталажке, бродяжничал... Его схватили на месте преступления, но он силен как слон... А виной-то всему была одна официантка,
Первый полицейский. Ну, тогда это просто зверь, а не человек.
Второй полицейский. Да, но ведь при всем этом он ведет себя как ребенок. Тайком приносит одиноким старушкам дрова из леса... Тут-то мы его едва не поймали... Эта история с официанткой стала, похоже, последней каплей. Ему уже нечего было терять... Вот он и зарезал друга своей юности. Тот, правда, был тоже довольно темной личностью.
Первый полицейский. Эх, сейчас бы водки... или хотя бы бабу... Пойдем отсюда! Там, в кустах, что-то шевелится...
Оба уходят.
Ваал(вылезает из кустов, с узелком на плече и гитарой в руках). Так, значит, он окочурил-ся... Бедняга! Нечего было попадаться мне под горячую руку! Жизнь становится интересной... (Скрывается за кустами.)
В ЛЕСНОЙ ИЗБУШКЕ
Ночь. Ветер. Ваал лежит на грязном тюфяке. За столом сидят мужики. Они выпивают,
играют в карты.
Первый мужик(встает, подходит к Ваалу, склоняется над ним). Слушай, чего ты хочешь? Ты же уже на ладан дышишь... Это и слепому видно. И никому на белом свете до тебя и дела нет. Может, у тебя кто есть? Ваал качает головой.
То-то и оно. Надо стиснуть зубы, если, конечно, они у тебя еще не совсем сгнили, и ждать конца... Чего ты ерепенишься? Другое дело, когда откидывают копыта люди, которым есть что терять... миллионеры, например. Их-то еще можно понять... А у тебя-то даже и документов нет. Но ты не дрейфь!
Земля и без тебя будет все также вращаться.
Она у нас круглая. И также будет выть ветер...
Посмотри на все это иначе. Представь себе,
что подыхает крыса. И все дела. Только не
цепляйся за жизнь зубами. Их у тебя уже все
равно нет. (Возвращается к столу, садится.)
Мужики. Там еще капает. Черт побери!
Придется ночевать рядом с покойником.
— Ты лучше в карты смотри. Бью козырем!
— Ты еще дышишь, толстый? Спел бы чего-нибудь напоследок.
— Оставь его в покое! Ои остынет быстрее, чем кончится этот черный дождь... Ходи
давай!
— Он, конечно, пил, как лошадь. И все же в нем есть что-то такое... Он ведь не знал, что так кончит.
— Десятка треф! Хватит на него таращиться.
Смотрите лучше в карты. Мы с вами не в бирюльки играем.
Воцаряется тишина. Лишь изредка слышны проклятия.
В а а л. А сколько сейчас времени?
Второй мужик. Двенадцать. А ты что,
собираешься в дорогу?