Вадим
Шрифт:
– Ты что же, никогда не будешь зарабатывать больше?
– удивилась Яна.
– Буду, конечно, но не с лошади же жизнь начинать, - пытался он вразумить "легкомысленную" Календулку.
Яна посмотрела на него как-то внимательно и грустно, но промолчала.
Куда больше им обоим нравились пешие прогулки. Отказавшись от сауны, бани и массажа, они высвободили для прогулок массу времени. Изучив карту ближайших деревень, они каждый раз выбирали новый маршрут, пока не наткнулись на небольшое селение за озером, к которому стекался маленький ручеек людей с узелками и сумками в руках. Люди по двое,
Вадим с Яной приблизились к только что подошедшим людям, спросив, что здесь происходит, и немолодая женщина охотно рассказала о местной достопримечательности - бабушке Стеше, славившейся своим пророческим даром.
Времени до ужина у Яны с Вадимом было предостаточно, потому они решили развлечься таким "нетрадиционным" способом.
– Давай узнаем свое будущее, - предложил Вадим.
– Ты веришь во всю эту чепуху?
– удивилась Яна.
– Почему чепуху? У мамы на родине бабка была, все верно предсказывала.
– Ладно, согласилась Яна на необычное приключение, только я слушать не буду, я тебя здесь подожду.
– Как хочешь, - пожал плечами Вадим, - а я зайду.
Комната бабы Стеши была просторной, полупустой. Простой стол, закрытый недлинной белой застиранной льняной скатертью, отделял Вадима от рыхловатой бабульки в чистом белом платке и темной кофте, застегнутой на все пуговицы. Руки ее, казавшиеся на вид мягкими, оказались на удивление жесткими и цепкими, словно она изо всех сил держалась за жизнь. Баба Стеша посмотрела на Вадима водянистыми и от старости неопределенного цвета глазами и спросила:
– А что ж милена твоя не зашла? Не верит бабке?
Вопрос Вадима не удивил. Окна дома выходили к калитке, и бабулька могла увидеть, как Яна поцеловала Вадима, входившего во двор.
– Не знаю, - не захотел он обидеть старуху.
– Ладно, давай свою руку. Да нет, правую.
Вадим протянул бабе Стеше раскрытую ладонь, но она, даже не взглянув на нее, крепко сжала его руку таким образом, что большой палец ее руки оказался прямо посередине ладони Вадима, а четырьмя пальцами она крепко ухватила тыльную сторону кисти Вадима, который от неожиданности потянул руку на себя.
– Ну - ну, не балуй, - одернула она его, словно разыгравшегося жеребца.
– Вижу в твоем доме смерть. Да не бойся ты, - быстро успокоила она его, - смерть бабушки твоей, по материнской линии. Старая уже, от старости умрет. Тихо, хорошо умрет - заснет и не проснется. ... Еще вижу милену твою - плохая у нее подружка... нет, не подружка - сестра. Порчу на нее наводит, от тебя уводит. Ты с миленой долго жить не будешь вместе - скоро расстанешься...
– Баба Стеша помолчала, не выпуская руку Вадима из своей, и добавила: - Связаны вы с ней по жизни, с миленкой-то. Будете всю жизнь расставаться и сходиться... А семьи у вас разные будут, это значит, у каждого своя... Дите будет, твое и не твое.
– Двое детей, бабушка?
– решил уточнить Вадим.
– Слушай, что говорю, не перебивай старую. Дите вроде твое у нее будет, но и не твое. Одно дите, говорю.
Баба Стеша отпустила руку ошеломленного Вадима, так и не понявшего, что же ему старуха напророчила, и уже вслед уходившему парню добавила:
– Если жива буду, через три года приходи, тебя и милену твою защитить надо будет. Пока рано...
Вадим поблагодарил, хотя не понял, за что, и вышел в сени. Там бабкина помощница его остановила и сказала:
– Дай бабке на старость сколько можешь.
Вадим ошарашено посмотрел на нее, потом сообразил, о чем она его просит, и, достав кошелек, вытащил не глядя купюру и отдал ее помощнице.
Помощница взяла, поклонилась как в церкви, и вслед ему сказала:
– Приходите еще.
Вадим вышел, зажмурившись от яркого солнечного света из полутемной избы и, пройдя за ворота, молча взял за руку ожидавшую его Яну, потянул ее за собой подальше от непонятного места.
– Вадим, ну как? Что она сказала?
– с нетерпеливым любопытством заглянула ему в лицо Яна.
Вадим молча шел, не зная что ответить. Все было странно и непонятно. Передавать Яне весь бред старушки он не хотел, хотя во всем сказанном он нашел одно рациональное зерно - сестра Яны явно желала их разлучить, и от нее он мог ожидать чего угодно неприятного, вплоть до реальной порчи на Яну.
– Бабка сказала, чтобы ты поменьше слушала свою сестру, она причинит тебе зло, - проговорил, наконец, Вадим.
– Что? Кристина? Причинит мне зло? Ты шутишь? Она все для меня делает, она обо мне заботится, как она может причинить мне зло?
– Яна нахмурилась и выдернула свою руку из руки Вадима.
– Это все, что твоя ненормальная бабка сказала? А что тебя ждет?
Вадим вспомнил странное предсказание бабы Стеши о том, что они с Яной никогда не будут жить одной семьей, но у них будет общий ребенок, который будет его и не его... "Явный бред", - пытался он успокоить себя.
– Больше ничего вразумительного, - ответил он резко.
Настроение у них обоих испортилось, и они молча шли, не замечая прелестей желтеющих кое-где листьев, весело шелестящих у них над головой.
Через минут пятнадцать оба успокоились и, дойдя до озера, сели на берегу на удобно сваленное дерево. Вид воды и веселый гомон птиц вокруг успокоили их, и они, прижавшись друг к другу, поцеловались. Один поцелуй перешел в целую череду поцелуев, отчего в голове у них зашумело, а тела наполнились легкостью и счастьем. Что плохого может с ними случиться, если они любят друг друга и они вместе? Похоже, стоило забыть неприятное предсказание...
– Ты выйдешь за меня замуж?
– неожиданно для себя спросил Вадим.
– Когда?
– поинтересовалась Яна.
– Как только я стану на ноги и стану зарабатывать столько, сколько необходимо на безбедную жизнь. Подальше от родителей, - невольно проговорился он.
– Твои родители не пустят нас к себе?
– удивилась Яна.
– Пустят, конечно, - быстро прервал ее Вадим, - но молодым всегда лучше жить отдельно. Ты со мной согласна?
– Да, я и сама не хотела бы жить со своими родителями, хотя они меня очень любят.